в мир никогда не вернуться… А сколько готово родиться сейчас, чтоб позже на нас оглянуться… И, став небожителем, с птицей луань я в неба лазурь устремляюсь… Со мной мои песни под ритмы пхай-бань; красотам внизу изумляюсь… Вот в сумерках белые волны плывут, — то поле засажено тутом… Вот горы высокие в вечность зовут и в небо вздымаются круто… Но вот уже утро. Лучи так длинны, что кажутся цепью златою. Дворцам императорским горы равны — судьбой, высотой, красотою…

Как уже говорилось выше, даосским атрибутом Лань Цхай-хэ является пхай-бань. Почему? Это одна из тайн восьми бессмертных. Но иногда Лань Цхай-хэ изображают и с цветочной корзиной, внутри которой собраны предметы, не имеющие отношения к мирскому, земному. Наверное, именно из-за наличия корзины его иногда считают покровителем садоводов.

Те, кто считали, что Лань Цхай-хэ — женщина, утверждали, что эта певица и танцовщица с помощью своих песен предсказывала будущее. Но было и еще одно мнение: Лань Цхай-хэ — гермафродит. В своем длинном голубом халате, истрепавшемся до лохмотьев, он появлялся в людных местах и исполнял песни под аккомпанемент бамбуковых дощечек. Он любил большие, шумные города, и песни его звучали особенно проникновенно, если он исполнял их после возлияния, выйдя из трактира. В народе полагали, что он является покровителем бродячих артистов. В большинстве своих песен он призывал людей отречься от мирского и заняться изучением Дао-пути. И все песни при этом были полной импровизацией.

Некоторые видели Лань Цхай-хэ, будучи еще детьми, а потом, когда им было уже более шестидесяти лет, и они вновь встречали его, оказывалось, что Лань Цхай-хэ выглядит точно таким же, каким запомнился им еще в детстве. Говорят, что пребывание Лань Цхай-хэ на земле закончилось следующим образом. Странствуя из города в город, он, побираясь, оказался в Хао-ляне; однажды, когда он сидел в трактире и изрядно набрался, послышались вдруг звуки губного органчика (инструмент из тростниковых трубочек), и в воздухе появился священный журавль, который подхватил Лань Цхай-хэ на крылья и унес в небо. Поднимаясь вверх, небожитель поочередно терял все, что было на нем и у него: туфли, халат, пояс, пхай-бань И все эти вещи оставались на облаках, а сам он, в конце концов, исчез в вышине.

Говорят, что подлинное имя этого святого — Цзень, а фамилия — Сюй, и жил он во времена эпохи Пяти династий и десяти царств, а к даосизму его приобщил, якобы, Хань Чжунли, тот самый толстяк с веером из пальмовых листьев.

Как Лань Цхай-хэ стал небожителем

Старики рассказывают, что у Лань Цхай-хэ было множество достоинств еще до того, как он стал небожителем. У него было доброе, "золотое" сердце. Он был искренним и настолько настойчивым в достижении цели, что "мог опрокинуть горы". Еще он был очень пытливым, готовым учиться тому, чего еще не знал. Короче, о нем можно сказать множество приятных слов, и ни одного — дурного.

Попробуйте угадать, для чего у него в руках, обычно, цветочная корзинка. Для цветов, скажете вы? Нет, не угадали. В нее он складывал травы и коренья от ста болезней. Ему было чуть больше десяти лет, когда он начал сопровождать старого отца, поднимаясь в горы, пересекая овраги, взбираясь на холмы, углубляясь в густые леса, в поисках целебных трав. Три главные достоинства Лань Цхай-хэ — как три распустившихся бутона. Сначала расскажем о первом, о его "золотом", добром сердце.

В восемь лет он научился воровать "наоборот", т. е. не отбирал у других, чтобы принести к себе в дом, а уносил из дома, чтобы раздать другим. Он, затаив дыхание, на цыпочках прокрадывался в кладовую, тихонько открывал крышку котла, в котором, обычно, разогревали вчерашнюю пищу, нащупывал пампушечку бобо либо дрожжевое гао и выбегал из дома. И кому же он нес еду? Он догонял старую нищенку с клюкой и с деревянной плошкой для подаяния и совал в руку несчастной кусок съестного. Только после этого он чувствовал, что на душе у него спокойно и приятно.

Второе из основных достоинств — настойчивость в достижении цели. Отец поучал Лань Цхай-хэ, когда тому было лет десять: "Собирать травы в горах далеко не безопасно. Ведь порой заходишь в темные чащобы, где вполне можешь встретиться с волком, шакалом, тигром или леопардом. Так что если не укреплять тело и дух с помощью кхун-фу, то можешь и с жизнью расстаться".

Слова отца маленький Лань запомнил; как говорится, "записал в сердце", и ежедневно по утрам усиленно тренировался. А как именно он тренировал тело, добивался выносливости, угадайте-ка. Его "противником" был колодец глубиной в восемь чжанов, что находился в северной части деревни. Ежедневно он ударял по нему руками и ногами по три тысячи раз. Дул ли сильный ветер, падал ли снег, маленький Лань продолжал тренироваться. Один год по лунному календарю — это триста пятьдесят пять дней, три года — это одна тысяча шестьдесят пять дней. Да еще плюс добавочный месяц в високосном году — всего выходит одна тысяча девяносто три дня.

Так что маленький Лань в общей сложности нанес глубокому колодцу, своему "противнику", 33180000 ударов! И какова же была сила ударов, вообразите, если каждый раз вода в колодце откликалась всплеском со звуком "хуа". Поэтому, когда мальчик подрос и начал подниматься в горы за лекарственными травами, стоило ему взмахнуть кулаком, как от сотрясения воздуха возникал ветер, и все шакалы, волки, тигры и леопарды прятались от него как можно дальше.

А теперь проиллюстрируем и третье достоинство Лань Цхай-хэ — его стремление учиться у более опытных. Вот какой случай произошел с ним однажды. Было ему в ту пору восемнадцать лет, он уже в течение долгого времени собирал в горах целебные травы и сам