Шрифт:
Закладка:
Ну, а пока Эбби, Лев и Яра несутся прочь от патрулей серафитов[112] в пугающей (и впечатляющей) сцене погони в лесу. После нескольких изнурительных схваток Эбби вынуждена нести маленького ангела Яру на руках, а Лев находит им временное укрытие в бытовке. Наша героиня накладывает девочке самодельную шину, а затем прощается с новыми товарищами. В глазах ВОФ и Айзека Эбби совершила непростительное. Она помогла серафитам. Эта сцена идеально показывает растерянность и игроков, и самой девушки. Почему она поступила именно так? Ведь раньше она была такой безжалостной. Но мы чувствуем, что иначе поступить было нельзя. Это необходимо, чтобы начать… искупление.
Уйти
Проникнув на причал после схватки с ордой зараженных, Эбби оказывается в безлюдном месте и видит свет от маленькой лодки. Она стоит в бассейне, где когда-то жили дельфины. Оуэн сидит на палубе, сгорбившись, рядом с ним пустая бутылка.
Оуэн: «Мы… зачищали один лагерь, лишь пара „Шрамов”, и я врезал одному. Сильно. И он упал. Оружие было рядом, но он его не взял. Он взглянул на меня, он был старый… усталый. Он ждал… смерти. Я убивал „Шрамов”. А этот, ублюдок. И я не смог».
Как вы уже поняли, The Last of Us Part II всеми возможными способами пытается заставить вас почувствовать, что сотни тысяч NPC, которых игроки хладнокровно убивают в каждой видеоигре, что-то собой представляют. Иногда нас подводят к этому тонко, иногда не очень – скажем, привычка солдат ВОФ выкрикивать имена погибших товарищей через какое-то время может надоесть. Однако Naughty Dog пытается создать сильное послание, избавившись от старых ошибок. Чувствуется, что студия все еще помнит, как ее критиковали за диссонанс между сюжетом и геймплеем в серии Uncharted. В этой игре мы убиваем… и мучаемся чувством вины. А главное – у каждого нашего поступка есть последствия.
Оуэн: «Я устал, Эбби. Не хочу защищать то, что мне на хрен не нужно. Отправлюсь в Санта-Барбару».
Что же такого в Санта-Барбаре? Новая группировка, собранная из остатков «Цикад», частью которых были когда-то Оуэн и Эбби. Внезапно Калифорния начинает казаться землей обетованной. Оуэн и Эбби ссорятся, оскорбляют друг друга и в конце концов яростно занимаются любовью, не глядя друг другу в лицо. Они оба одновременно нуждаются в конфликте, сближении и возможности сбросить напряжение последних дней. Эта нужда превращается в желание: дикое, необузданное, печальное и нежное.
Эта сцена заставляла одних игроков смеяться, других – кривиться от отвращения. Она стала причиной насмешек и много раз вырывалась из контекста, но все же это один из лучших моментов игры. Пример великолепной режиссуры, музыки, постановки, тишины и актерской игры. Она снята правдиво, без лишнего стыда, но и без вуайеризма и затянутости. Она полностью соответствует грубой и реалистичной атмосфере игры. Это редкая, ценная и даже важная для сюжета сцена, которая обязательно останется в памяти, как бы к этому ни относились шутники.
Эбби снится сон. Она снова в коридорах больницы Девы Марии. Мерцают красные огни. Она открывает дверь операционного блока и видит темный лес, в котором идет дождь. С дерева свисают две веревки. Яра и Лев висят на них с разрезанными животами. Эбби просыпается. Руки ее дрожат, а шея, на которой остались следы недолгого повешения, до сих пор болит. «Сраные дети…» Черный экран.
Вспомните, что за чувства испытывал игрок, когда начинался этот долгий день. Мы обнаружили, что управляем Эбби, нашей противницей. А потом случилось волшебство. День закончился – и вот рядом с нами героиня с трагичной судьбой, истерзанная постоянными смертями, которые она сеет вокруг себя. Она медленно становится на путь изменений и ищет искупления. Игрок тоже меняется, чувствуя, что в нем зарождается сочувствие к ней, к Эбби, к врагу. Этот невероятный трюк удался благодаря прекрасному исполнению, вниманию к мельчайшим деталям и мастерству, с которым студия управляет сюжетом и эмоциями игрока. Настоящий триумф видеоигр.
12
Сиэтл, день 2
Сможет ли она тебя защитить?
Добравшись до бытовки, в которой Эбби оставила Яру и Лева, она оценивает тяжесть ранений девочки. Юный ангел со сломанным крылом погибнет, если срочно что-нибудь не предпринять. Девушка решает отвести отступников на причал: Мэл – хирург, она сможет дать дельный совет. Они добираются до океанариума, где девочку осматривают. Руку Яры не спасти, у нее компартмент-синдром[113]. Для операции нужны медицинские инструменты и расходники: пила, нить, зажимы, антибиотики и прочее. Очевидно, найти их можно в больнице на другом конце города. Здание далеко, но, возможно, у Лева есть решение: «Мы построили мосты в небе, чтобы… обходить затопленные районы… и ваших солдат».
Эбби и Лев отправляются на поиски необходимого. Это, наверное, один из самых избитых приемов в The Last of Us Part II: «нужная вещь находится на другом конце карты». Но Naughty Dog вновь удается так хорошо замаскировать чисто игровые элементы под частью сюжета, что игрок ни о чем не подозревает.
По дороге в больницу Эбби и Лев проходят через несколько зданий, которые охраняют серафиты. В одной из комнат внимание девушки привлекает алтарь Пророчицы. О той, которая, подобно Айзеку, стала лидером сопротивления, известно немного. Она постепенно собрала вокруг себя группу повстанцев, объединив их с помощью псевдорелигиозного культа с крайне строгими правилами. Вскоре после начала эпидемии Пророчица обвинила в возникновении инфекции общество прошлого и его технологии. Она собрала свои высказывания в ряды текстов, которые стали основой веры серафитов. Пророчица отвергала современную науку и ратовала за возврат к традиционному образу жизни и гармонии с природой. С годами ее идеи объединяли все больше и больше людей.
Около 2025 года группа устроила общину на одном из островов поблизости от Сиэтла и стала активно сражаться против ФЕДРА и ВОФ. При этом Лев утверждал, что вера серафитов строится на «гармонии и мирной жизни». Так зародился парадокс, который только укрепил позиции каждой из группировок. Эбби видит в Пророчице лгунью, которая «взрывала грузовики и убивала солдат». А Лев восхваляет ее, ведь она сумела «спасти десятки людей». Вопрос перспективы, как и всегда.
В конце концов Пророчицу убили, устроив на нее засаду около 2030 года в китайском квартале Сиэтла, после чего это место стали называть «Воротами Мученика». С тех пор у культа появились более радикальные лидеры, из-за чего пропасть между серафитами и остальными выжившими росла, а догмы становились все более суровыми. Мужчины должны брить голову, индивидуальность стирается во имя нужд сообщества, идолам Пророчицы поклоняются, а врагов приносят в жертву. По мнению Лева, за смертью Пророчицы последовал постепенный отказ от фундаментальных ценностей и мира, а серафиты превратились в кровожадных фанатиков.
Эбби и Лев поднимаются по строительным лесам на вершину здания, время от времени сражаясь со «Шрамами», и наконец-то добираются на последний этаж, окутанный туманом. Эбби плохо из-за страха высоты и головокружения. Ее зрение искажается, а воинственность вмиг исчезает. Бывалая воительница оказывается куда более хрупкой, чем казалось, и, как ни парадоксально, в этом эпизоде командует юный Лев. Именно он успокаивает Эбби, помогает ей и ведет сквозь уровень, похожий на декорации циркового шоу.
Здесь Naughty Dog слегка исказили физику тела героя, которым мы привыкли управлять. Игрок двигает джойстик геймпада как обычно, но растерянный персонаж движется зигзагами. Игрок направляет камеру вниз, и зрение персонажа тут же искажается. «Можно дать тебе совет? Просто подумай о хороших сторонах страха: ты бежишь быстрее, ты сосредоточена».
Эпизод с воздушными тропами однозначно получился отличным. Он очень впечатляет визуально, да и анимация Эбби вышла настолько убедительной, что добавила сцене эффективности. Неловкость девушки контрастирует с гибкостью и легкостью юного серафита, ловко скачущего по лестницам.
«Вот срань! Вот срань! Лев, я не смогу. Я не смогу. Истинная
