Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Историческая проза » Исход - Оксана Сергеевна Кириллова

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 61 62 63 64 65 66 67 68 69 ... 74
Перейти на страницу:
и с тревогой уставился на меня. Я вымученно улыбнулся ему, усиленно продираясь взглядом к его лицу сквозь нарастающую боль, и кивнул, чтобы он продолжил.

– «Когда не бомбят союзники, то “бомбит” Геббельс – своими листовками. Веришь ли, велел разбрасывать над Берлином листовки, в которых говорится, что спасительные силы вот-вот прибудут. Будто мы не знаем, что стрелять уже некому и нечем. Альберт рассказал, что видел в Тиргартене подготовленные артиллерийские позиции, говорит, все орудия целы, да только все без толку: снарядов нет. Как можно на пороге смерти пичкать свой народ этим чудовищным компотом из лжи, притворства и фанатичного упорства? Когда уже все фонарные столбы в городе увешаны дезертирами».

Да, тетя Ильза сильно изменилась. Впрочем, жизнь, в которую она теперь опрокинулась, не оставляла думающим людям шанса для сохранения былых взглядов. Думающим людям… Им теперь будет сложно. И вновь я завидовал тем, кому удалось «сохранить» себя от прозрения. Что ж, по всему выходит, что быть умным в мире идиотов – это не дар, а проклятие.

– «Вся власть теперь у новых, “летучих”, военных судов, – читал отец, – кого хотят, того казнят, а на грудь табличку – мол, за трусость и за измену. Своих же мальчиков! Я знаю, идет война и по закону военного времени дезертирство… но ведь жизнь, Эмиль… Ах, не выразить мне эту мысль на бумаге, но уверена, ты поймешь ее! И знаешь, кого вместо этих бедолаг тащат в ряды защитников, чтобы заткнуть дыры? Мальчишек из гитлерюгенда! А те, дураки, и рады в войну поиграть по-настоящему – в двенадцать-то и тринадцать лет что еще надо? Их светлые головки легко задурить и отправить умирать на баррикады за пропащее дело. Целыми ватагами по-книжному бросаются на прорыв и погибают под беспрерывной пулеметной очередью. Пишу, а в голове не укладывается: это же дети, Эмиль, как наш Вилли, когда приехал в то первое лето ко мне в Бад-Хомбург. Вчера вечером, когда опять завизжала сирена, я вместе со всеми бежала по узким проходам мимо тех треклятых баррикад, задыхаясь в густых черных клубах дыма, валящих с Потсдамерплац, и сложно было в этом дыму не наткнуться на тело одного из тех малолетних солдатиков, которые густо устилали наш путь в убежище. Вот уж правда, никогда больше не смогу употребить выражение “идти по головам”, потому что я истинно шла, никаких иносказаний не оставила эта проклятая война. Один раз я едва не провалилась в воронку от бомбы, кто-то, спаси его Бог, подхватил меня под руку, но я кинула взгляд не на этого доброго человека, а на небо, не летят ли. А там… Я такого чистого, прекрасного звездного неба давно не видела, Эмиль. И я пошла обратно, туда, где не было видно отблесков пожаров. Вышла на площадь, окаймленную остатками стен разрушенных министерств и дворцов, – никакой жизни, даже легкого дыхания не было там, где еще недавно она бурлила. Теперь лишь мертвечина, подсвеченная холодным сиянием луны и звезд. Но я смотрела в пустые глазницы окон – и видела яркие богатые витрины. Смотрела на поломанные столики – и видела кафе с изысканными десертами. На взбугрившиеся тротуары – и видела счастливых, нарядных гуляющих людей. И лишь одному Богу известно, как меня вдруг поглотило желание жить. Душа просила жизни, понимаешь?! Жизни, в которой можно прогуляться по ночному городу и насладиться им, вдыхая каждый глоток воздуха без гари пожарищ и пыли рухнувших стен, без карабканья по баррикадам. Господи, как мало нам, оказывается, нужно. Просто воздуха без гари и пыли… И у нас ведь все это было! Неужели тот, кто может прекратить все это одним словом, так до сих пор и не понял, чего жаждет его измученный народ? Мы в курсе, что фюрер здесь, в городе, он в своем бункере под канцелярией. Он близко, но в то же время так далеко от нас, раз не в состоянии действительно осознать, что происходит с его народом.

К сожалению, с нашим мальчиком я утратила связь, и остается только молить Бога, чтобы Вилли был жив и здоров. Все, что имею, отдала бы за одно словечко о нем, а уж обнять его, прижать к себе, вдохнуть запах его волос, мальчишки нашего… задохнулась бы от такого счастья, клянусь тебе! Прости меня, Эмиль, что увезла его от вас, что позволила вступить туда. Ведь тогда я даже предположить не могла… Я думала, что все на пользу, что все правильно. Все так думали, Эмиль. Никто и помыслить не мог, что все так обернется…»

Отец опустил руку с листком, исписанным мелким бисерным почерком, и посмотрел на меня. Я ожидал, что он скажет что-то про тетю Ильзу, но вместо этого он произнес:

– Я сегодня утром виделся с Арне, у него новости из Берлина: русские уже там. Они использовали городскую подземку, чтобы пробраться в наш тыл. Фюреру сообщили об этом… Он отдал приказ открыть шлюзы на Шпрее и затопить туннели… в которых тысячи наших раненых солдат.

«Они лежат прямо на перронах и в туннелях, ими заполнены все подземелья Берлина…» – в голове я снова слышал монотонный отцовский голос, читающий письмо тети Ильзы, и видел перед собой эти тысячи, спустившиеся в подземку, чтобы спастись… А он их просто утопил. Утопил за конченое дело. Они пошли воевать ради достойной жизни всего народа и его величие, а умерли за величие одного-единственного человека. За его манию величия, потребовавшую себе в жертву всю нацию.

Я продолжал молчать.

Главные лагеря были взяты один за другим. Берген-Бельзен, Бухенвальд, Дахау, Маутхаузен… Вместе с каждым открывались и ворота филиалов. И за воротами гостей ожидало то, к чему они не были готовы, несмотря на все слухи и донесения.

Вначале в одной из зарубежных радиопередач сообщили о Берген-Бельзене, который сдали британским войскам.

– Когда англичане вошли, то увидели двор, устланный ковром из голых истощенных человеческих тел.

Рассказывая это, отец смотрел на меня в упор. Я понял причину его пытливости – он надеялся, что я начну отрицать.

– Уверен, так и было.

Он умолк на полуслове. Мне стало жаль его, окончательно потерянного и подавленного. О том, что происходило в лагерях, он, как и остальные, безусловно, знал, но все те знания были обрывочными, неполными, пришедшими в их жизнь по крупицам и большей частью по сплетням, но теперь все явилось им в своей реальной сути.

Мы помолчали.

– Британцы наладили там раздачу еды, вроде даже привезли своих студентов-медиков, но заключенные все равно мрут. Говорят, истощены безнадежно… У многих больше половины веса – кости… Страшно умирать, когда свобода пришла…

От этих слов я вздрогнул.

Если по

1 ... 61 62 63 64 65 66 67 68 69 ... 74
Перейти на страницу:

Еще книги автора «Оксана Сергеевна Кириллова»: