вы готовы? – спросила Нина, закидывая рюкзак за спину.

– Не понимаю, как ты можешь путешествовать с одним рюкзаком, – сказала Мередит, волоча чемодан, пока они пробирались к выходу на посадку. Вручив носильщикам багаж, они подошли к трапу, и вдруг мать остановилась.

Мередит чуть на нее не налетела.

– Мам? Все в порядке?

Та поплотнее запахнула черное шерстяное пальто с высоким воротником и оглядела лайнер.

– Мам? – повторила Мередит.

Нина дотронулась до плеча матери.

– Ты же уже пересекала Атлантику, да? – мягко спросила она.

– С вашим отцом, – ответила мать. – Я почти ничего не помню, разве что эти моменты. Посадку. Отплытие.

– Ты была больна, – сказала Мередит.

Мать, похоже, удивилась.

– Да.

– Чем? – спросила Нина. – Что это была за болезнь?

– Не сейчас, Нина. – Мать поправила на плече ремешок сумки. – Давайте найдем наши каюты.

Наверху трапа стоял мужчина в форме. Он проверил их документы и проводил к двум соседним каютам.

– У вас ужин в первую смену, вот номер столика. Багаж принесут в каюты. После отплытия в носовой части подадут коктейли.

– Коктейли? – повторила Нина. – Это мы любим. Ну, леди, поспешим.

– Я вас догоню, – сказала мать, – хочу сначала устроиться.

– Хорошо, – сказала Нина, – только недолго. Нужно отметить начало путешествия.

Мередит прошла вслед за Ниной по роскошному сине-бордовому коридору к носу корабля. На палубе – вокруг бассейна и вдоль бортов – собрались уже сотни пассажиров. Официанты в черно-белых костюмах подавали на сверкающих серебряных подносах разноцветные коктейли с зонтиками. На краю палубы, у стойки с едой, играл ансамбль мариачи[18].

Мередит прислонилась к ограждению и отпила коктейль.

– Так ты расскажешь мне про него или нет?

– Про кого?

– Дэнни.

– А…

– Кстати, сексуальный красавец, да еще и прилетел к тебе через полмира. Почему он так быстро уехал?

Позади них раздался гудок. Их огромный лайнер отчалил от пристани, и все вокруг стали хлопать и радостно кричать. Мать так и не появилась на палубе. Неудивительно.

– Он хочет, чтобы я осела с ним в Атланте.

– Тебя это, похоже, не очень прельщает.

– Я – и намертво осесть? Я не просто обожаю свою работу, а живу ради нее. Да и брак, если честно, совершенно не для меня. Почему нельзя пообещать, что мы будем любить друг друга, и путешествовать до тех пор, пока не станем немощными стариками?

Еще месяц назад Мередит выдала бы в ответ какую-нибудь банальность, сказала бы, что в жизни нет ничего важнее любви, а Нине уже пора задуматься о семье, – но за время, прошедшее со смерти отца, она успела кое-что осознать. Каждое принятое решение направляет человека по новой дороге, и нет ничего проще, чем сбиться с пути. Иногда обосноваться значит застрять на месте.

– Вот что меня в тебе восхищает. Ты всегда следуешь за своей страстью. Не прогибаешься под других.

– Неужели одной любви недостаточно? Что, если я люблю его, но не готова остепениться? Что, если мне никогда не захочется иметь уютный домик и кучу детей?

– Это твое решение, Нина. Только ты знаешь, что для тебя будет лучше.

– Если бы ты могла начать все сначала, ты бы все равно выбрала Джеффа? После всего, что случилось?

Мередит не задавалась таким вопросом, и все же ответ пришел сам собой. Здесь, в окружении незнакомых людей и воды, ей почему-то было легче во всем себе признаться.

– Да, я бы все равно за него вышла.

– Ну, – Нина приобняла ее, – а говоришь, не знаешь, чего хочешь.

– Ненавижу тебя, – шутливо сказала Мередит.

Нина сжала ее плечо.

– Врешь. Ты меня любишь.

Мередит улыбнулась:

– Похоже, что так.

Управляющая рестораном проводила их за стол возле большого окна. За ним на мили кругом простирался океан, волны искрились в лучах закатного солнца. Когда они расселись, мама поблагодарила управляющую и улыбнулась.

В этой улыбке было столько тепла, что Мередит растерялась. Хотя она уже много лет заботилась о маме, эту обязанность ей приходилось втискивать в и без того плотный график, поэтому о том, чтобы внимательно приглядеться к ней, речи не шло. Почти не замечая маму, Мередит сразу шла к отцу. И даже в последние пару месяцев, когда они с ней так часто оставались наедине, не удавалось ощутить близость. Всю жизнь Мередит получала от матери только холод и отстраненность и потому не думала, что та способна на что-то еще.

Улыбка, которую Мередит видела сейчас, словно принадлежала совсем другой женщине. Загадки внутри загадок. Неужели именно это им предстоит обнаружить во время поездки? Неужели их мама все равно что одна из ее любимых матрешек? И если так, то откроется ли им когда-нибудь та сущность, которая запрятана в глубине?

Управляющая раздала им меню, пожелала приятного аппетита и удалилась.

Когда через пару минут подошел официант, никто не решался заговорить.

– Нам нужно выпить, – сказала наконец Нина. – Налейте нам водки. Русской. Лучшей, что у вас есть.

– Ну уж нет, – возразила Мередит, – я не собираюсь пить чистую водку во время отпуска. – Она улыбнулась официанту: – Мне, пожалуйста, клубничный дайкири.

– Ладно, – согласилась Нина. – А мне рюмку водки и «маргариту» со льдом. И не жалейте соли.

– Водку и бокал вина, – попросила мама.

– Добро пожаловать в клуб анонимных алкоголиков, – пошутила Мередит.

Мама, к их изумлению, улыбнулась.

– За нас, – объявила Нина, когда подали напитки. – За Мередит, Нину и Аню Уитсон. За то, что мы наконец вместе.

Мама вздрогнула, и когда они чокались, Мередит заметила, что та избегает их взглядов.

Она невольно стала разглядывать маму: та смотрела на бескрайнее синее море, и в уголках губ у нее собрались крошечные морщинки. Казалось, только с приходом ночи ее лицо теряло вечную напряженность. Мама разговаривала с ними, добавила в общий котел еще три новых факта, но даже после двух бокалов вина не расслабилась, а казалась еще более обеспокоенной. Покончив с десертом, она тут же встала из-за стола.

– Я пойду к себе в каюту, – сказала она. – Вы со мной?

Нина сразу вскочила, а Мередит замялась.

– Ты уверена, мам? Мне кажется, тебе стоит сегодня отдохнуть. А сказку можем отложить до завтра.

– Спасибо, – ответила мама, – но нет. Пойдем.

Она решительно направилась к выходу.

Мередит с Ниной поспешили за ней. Они заскочили к себе в каюту, чтобы переодеться во что-то более удобное. Мередит только дочистила зубы, когда Нина подошла к ней сзади и коснулась ее плеча:

– Я хочу показать ей ту фотографию и спросить, кто эти дети.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Ты паинька, которая соблюдает все правила и всегда хочет быть деликатной, – усмехнулась