– Что я могу сделать? – спрашивает Митч.

Я окидываю взглядом его растрепанные волосы, мятую одежду и фингал под глазом и не могу удержаться от улыбки.

– Для начала, почему бы тебе не рассказать, откуда у тебя этот синяк под глазом?

Он смущенно улыбается мне.

– Это дело рук Уэста.

Я взволнованно вздыхаю, но он поднимает руку, безмолвно умоляя меня не нервничать.

– Поверь мне, я заслужил.

– Что ж, как скажешь. – Я заглядываю в холодильник и улыбаюсь, когда замечаю там поднос с сотней сэндвичей. Я беру два и кладу их в контейнер для Ноа. К счастью, у меня есть еще целых десять минут на то, чтобы собраться.

– Хочешь, я отвезу Ноа в школу? – спрашивает Митч.

Я уже собираюсь сказать ему, что мы и так справимся, но Ноа спускается по ступенькам и отвечает за меня:

– Да, пожалуйста. Это будет выглядеть намного круче. – Он встает рядом с Митчем, и этот здоровяк наклоняется и по привычке взъерошивает его волосы. Ноа всячески старается увернуться, и Митч смеется.

После этого они оба идут на выход.

Собрав обед в школу, я быстро надеваю спортивные штаны и выхожу на поиски мальчиков. Мальчики… Мне нравится, как это звучит.

Я медленно открываю входную дверь и вижу, что они оба сидят на ступеньках. На дворе февральское утро, но все крыльцо залито солнечными лучами, от чего становится тепло. Солнце освещает Митча, и в его волосах можно разглядеть золотые искорки. Я задерживаюсь в дверном проеме на мгновение, чтобы понаблюдать за ними. Я чувствую, как Митч заполняет некогда пустое пространство, и это греет мне душу. Я думаю о том, что после потери родителей наша жизнь опустела. Но потом этот здоровяк с хрупким сердцем без спроса ворвался в нашу жизнь и снова сделал ее полноценной.

Прочистив горло, я говорю:

– Ноа, не забудь свой обед.

Они оба оборачиваются и смотрят на меня через плечо. После этого они встают, Ноа берет контейнер и благодарит меня за обед.

– Увидимся после школы, Энди, – он машет мне рукой на прощание и направляется к машине Митча, припаркованной неподалеку.

Митч делает шаг ко мне и обхватывает меня своей сильной рукой за талию, прижимая меня к себе.

– Доброе утро, Блонди. – Он снова целует меня, на этот раз он не спешит отстраняться.

Я довольно мурлычу ему в губы, а затем слегка отстраняюсь.

– Будь осторожен, скоро я привыкну к твоим утренним поцелуям.

– Я и не против. – Он прикрывает глаза и целует меня в лоб. – Я люблю тебя так сильно, что аж немного больно.

– Уверен, что это не из‐за синяка под глазом?

Митч смеется.

– Определенно нет.

Я счастливо вздыхаю.

– Я тоже люблю тебя, здоровяк.

– Боже, я опаздываю в школу! – кричит Ноа, стоя рядом с машиной Митча.

Мы хихикаем, и я шутливо извиняюсь перед братом. Он издает недовольный стон, когда Митч целует меня еще раз, прежде чем направиться к своей машине.

Я прислоняюсь к дверному косяку, наблюдая, как они взаимодействуют друг с другом. Ноа говорит что‐то Митчу, а он смеется в ответ. Они садятся в машину с улыбками на лицах. Они выглядят такими счастливыми. Я чувствую ком в горле, но стараюсь не плакать.

Митч Андерсон, грубый снаружи и нежный внутри, стал тем, в ком мы нуждались.

И мы снова стали настоящей семьей. Одним целым.

Сегодня я хочу поблагодарить жизнь за три вещи: за моего младшего брата, за Митча Андерсона и за нашу семью.

Потому что порой семья – это не то, что есть с рождения, а то, что ты сам создал. То, над чем нужно работать. И это моя семья.

Митч

Десять месяцев спустя

Впервые увидев Энди в свадебном платье, я чувствую, как у меня перехватывает дыхание.

Мое сердце замирает, когда я смотрю на нее. Шелковистая ткань ее платья идеально облегает округлые бедра, а подол юбки слегка расширяется к низу. Ее волосы заколоты сзади, открывая ее прекрасное лицо. Энди смотрит на меня, улыбаясь, и я снова любуюсь ее ямочкой на щеке. У нее в руках букет из крупных красных роз и еще каких‐то цветов поменьше.

Признаться, я немного удивлен, что букет не сделан из сэндвичей «Джимми Джонс».

Торжественный зал в центре Вашингтона мерцает рождественскими огнями и украшен еловыми ветками. Такое чувство, будто мы находимся в лесу. Насыщенные красные и зеленые оттенки, в которых оформлен зал, а также элегантная сервировка столов создают романтичную и уютную атмосферу.

Я могу с уверенностью сказать, что впервые в жизни я с нетерпением ждал отпуска в НХЛ. Потому что сегодня эта великолепная девушка, идущая ко мне навстречу, станет моей женой.

Я наконец‐то понимаю то головокружительное чувство, которое возникает у людей перед праздниками, когда они собираются открыть подарок, о котором мечтали месяцами. Я чувствую то же самое

Я никогда еще так не волновался перед подарком.

Почувствовав небольшой толчок, я поворачиваюсь и вижу, что мой шафер, Ноа, мне улыбается. Я поднимаю глаза и вижу своих дружков – Брюса, Колби, Реми и, как вы уже догадались, Уэстона Кершоу. Все они смотрят на меня и по‐дурацки двигают бровями.

Вздохнув, я поворачиваюсь обратно к своей невесте. Под венец ее ведет Ронда. Думаю, я наконец смог ей понравиться. Хотя бы немного. На Ронде изысканное серебристое платье в пол.

Она целует Энди в щеку, а затем моя невеста наконец подходит ко мне. Все становится на свои места. Я с трудом держусь, чтобы не схватить ее и не поцеловать сразу же, испортив церемонию. Но во время репетиции на меня уже накричали за это. Что ж, у нас еще будет время на это сегодня вечером.

Энди улыбается мне со слезами на глазах. Мы стоим, взявшись за руки, перед тем, кто будет проводить церемонию – доктором Кертисом. Моя невеста поворачивается и передает букет подружке невесты, Мелани. Другие подружки невесты, Тори и Ноэль, счастливо улыбаются, смотря на нас с благоговением. Их платья похожи по фасону на платье Ронды, но они зеленого цвета.

Когда Энди вновь поднимает на меня взгляд своих блестящих карих глаз, я практически таю на месте. Я вижу, что она вот‐вот заплачет, и знаю, что это от счастья. Потому что она так искренне улыбается и сжимает мои ладони, словно никогда больше не собирается их отпускать. Что ж, Блонди, этого делать и не придется. Потому что я больше никуда не денусь.

Доктор Кертис произносит несколько мудрых слов,