Тельняшка выругался сквозь зубы, но подчинился.

Нас вычислил Сетьнадзор. Или Корпус следил за людьми Багдасара. А может, это все очередной маскарад и теперь у каждого вшивого барыги есть доступ к снаряжению ликвидаторов. Я перебирал в голове варианты, думал о многих вещах сразу. О Полине с Ирой, которые, возможно, так никогда и не узнают, куда мы пропали. Размышления помогали отвлечься от простой истины: в нас целятся.

И ни навыки Вовчика, ни пистолет в его кармане, ни его протез нас уже не спасут.

Автомат в мощных лапах громилы казался игрушечным. По слухам, такая игрушка могла выстрелом пробивать бетон.

Напарник громилы, не опуская оружия, обошел нас по дуге и остановился за нашими спинами.

– Нагнись, – сказал он Вовчику.

– Чего?

– Нагнись. Повторять не буду.

Скрипнул то ли Вовин протез, то ли его зубы. Я недоуменно переводил взгляд с одного бойца на второго, но обо мне они, похоже, забыли, даже руки поднять не заставили. Все их внимание было приковано к Вове, который медленно нагибался, держа руки по швам.

И тогда ликвидатор ударил. Тяжелый сапог прилетел тельняшке по заду, и от этой картины у меня самого заныло в копчике. Вова заорал и отскочил, держась за ягодицы, бешеным глазами уставился на ударившего.

Здоровяк опустил автомат и заржал во весь голос. Его напарник закричал:

– А я тебе говорил, что тебе срака стальная понадобится, а?! Теперь держись!

И одной рукой стянул противогаз.

– Сука! – Вовчик все еще пытался отдышаться. – Хохол! Сука!

Он повернулся к здоровяку, тот уже успел повесить автомат на плечо и стоял теперь с открытым лицом. Вова его будто бы тоже узнал, но ничего говорить не спешил. Какое-то время они молча пялились друг на друга. Я смотрел на выражения их лиц, и на какую-то секунду мне показалось, что все не разрешится так просто. Было что-то между этими двумя там, в прошлом, что тянуло к ним свои темные лапы, что могло заставить Вову вспомнить о пистолете в кармане, а здоровяка вновь схватиться за автомат.

Но мгновение спустя громила подошел к Вове двумя огромными шагами и сгреб его в охапку. Мне даже показалось, что я расслышал хруст позвонков.

– Вовчик… Живой, падла!

Я ничего не понимал. На меня никто так и не обратил внимания. Когда с объятиями было покончено, мы все расселись на каких-то старых трухлявых ящиках, сваленных около мусоропровода. Сырость тотчас дотянулась до задницы через штаны.

– Так вы все-таки ликвидаторы? Или как? – решился спросить я.

Вдаваться в долгие объяснения никто не собирался. Здоровяка звали Гаврилой, Хохла – Лёшей. Оба служили раньше с Вовчиком. Это всё, чем со мной поделились.

– Как? – только и спросил тельняшка, прикуривая.

– Да тут поди разбери, с чего начать, – замялся Хохол. – Ты же не помнишь, как я тебя на горбу к железкину тащил?

– Смутно.

– Нас тогда на выходе встретили. Чекист и пара бойцов из его роты. Дело ясное: слишком много мы внутри повидали. Да и операторы успели передать, что к нам подключиться не могут. Приговор один: в расход. Если бы…

– Если бы не что?

– Если бы не Гавр. Он всех положил. И чекиста тоже.

Вова удивленно посмотрел на Гаврилу, тот махнул рукой.

– А-ай! Я потом эти диски сраные в мусоропровод выбросил. Но сначала в рюкзак пенобетонную гранату положил, хех.

Гаврила широко улыбнулся. Вовчик молчал, о чем-то задумавшись, Хохол достал из кармана флягу, открутил скрипнувшую крышечку и сделал большой глоток.

– Я ведь потом вспоминать начал, – продолжил Гаврила. – Медленно, не сразу. Семисменку за семисменкой. Много всякого дерьма, зачистки, приказы… Жену свою вспомнил, пацана своего. Я ведь когда на службу шел, он только-только первое слово сказал.

Здоровяк принял протянутую флягу, отхлебнул.

– Я их отыскал. Вернулся. Жена про меня и позабыть успела, сын из школы пятерки таскает. У них новый муж. Новый отец. Старый я там нахер никому не сдался. И знаешь, я вот все думал, почему вы, уроды, мне раньше ничего не сказали? Вроде ж не последние люди…

Фляга оказалась у меня. После первого осторожного глотка язык будто онемел, я закашлялся. Спирт! Бывшие ликвидаторы хлебали его, даже не поморщившись.

– А потом понял: всё правильно сделали. Я бы вам эти ампулы в жопы запихнул, не сомневайся. Тот я, с промытыми мозгами.

Вовчик, к всеобщему удивлению, от фляги отказался. Спросил угрюмо.

– А здесь-то вы как?

– Мы потом случайно встретились, – ответил ему Хохол. – Оба были в розыске, не знали, что дальше делать…

– Я и про квартиру ту вспомнил. Про которую ты говорил, – добавил Гаврила. – Мы туда, а там дед какой-то живет, сказал, предыдущих жильцов перестройкой закинуло далеко. Ну мы так и поняли, что тебя это не остановит, что пойдешь искать. Ну а как сюда добрались, это отдельная история.

– Добрались-то добрались, а вот где дальше тебя шукать, так и не узнали. – Хохол покрутил в руках флягу, раздумывая, и сунул ее в карман. – Четыре блока по семьсот этажей в каждом – не шутки. Да и не ясно было, сам-то ты дошкандыбал или нет.

– Я знатно заплутал, – признался Вовчик. – Чтобы найти этот килоблок у меня почти цикл ушел. Тоже историй хватит.

Он потер свой шрам.

– Вижу. Краса-авец! Ну что, Вовчик, теперь и я могу о твоей роже шутки выдумывать?

– Так для этого думать надо, Лёшка, тебе-то куда?

– Шел бы ты в сраку… Зато железку тебе отгрохали, конечно, залюбуешься! Не зря прижали железякина…

Хохол потянул Вову за протез, разглядывая механические суставы.

– Ты вот что скажи, – подался вперед Гаврила. – Нашел свою милую или как?

Вовчик покосился на меня, ответил сухо:

– Там… Все сложно.

Бойцы переглянулись, но приставать с расспросами не стали. Я ткнул Вову локтем. Сейчас я сам себе напоминал ребенка, который ждет очереди, чтобы вмешаться в разговор взрослых. Тельняшка понял мой взгляд, повернулся к сослуживцам.

– Тушняк у вас откуда?

– На дело ходили, – уклончиво ответил Гаврила.

– В подвал? – спросил я.

Гаврила с Хохлом снова переглянулись.

– Вопросы к вам накопились, мужики, – сказал Вовчик. – Как так вышло, что вы на Багдасара работаете? И откуда снаряга такая?

– Мы, когда тебя тут искали, в передрягу попали. – Гаврила почесал бороду. – Багдасар выручил. Разрешил отработать долг. Ну а там само как-то завертелось.

– Он мужик толковый, – подтвердил Хохол.

– Да не зыркай ты так, Вовчик! Знаю, о чем думаешь. Мол, ликвидаторы, которые под присягой клялись искоренять «всякие преступные элементы», сами с барыгой спутались. Но мы больше не под присягой, и здесь всё не так. Багдасар Иванович может быть жестоким, и дорогу ему лучше не переходить. Но, поверь, с нашим предыдущим руководством и рядом не стоит.

– Дело ваше, – отмахнулся тельняшка. – Судить вас не мне, это уж точно. А со снарягой что?

– Тут сложнее.

Даже с бывшим сослуживцем, судя по всему, никто не собирался откровенничать. Но догадка уже успела забраться мне под кожу, ползала там,