к тому же, Галактический Альянс дает неплохие деньги за любые звездолеты. Конечно, хатты берут значительную комиссию, но лучше получать большую часть от стоимости даром полученного товара, чем не получать ничего.

А валюта Галактического Альянса, при всем моем уважении к некоторым его членам, это как раз «ничто».

Еще имеется вариант с продажей кораблей Хейпскому консорциуму. Это очень богатое государство, союзник Галактического Альянса. Запасы ауродиума и других драгоценных металлов у них одни из самых больших в галактике. Им так же интересны технологии, которые превосходят их собственные. В такой ситуации даже корпоративное оборудование прошлого и позапрошлого поколения кажется передовым.

Но король-консорт Изольдер не спешит выходить на связь с нашими подставными компаниями. А запустить агентуру внутрь Хейпского Консорциума оказывается гораздо труднее, чем в штаб-квартиру разведки Галактического Альянса. Любопытная ирония.

— Думаю, всю эту операцию можно назвать «Инертность мышления», — озвучил свои мысли мореллианец.

— Неплохо, — оценил я. — Вероятно, подобное название и приживется. Но это работа уже совсем других разумных. Нам вполне достаточно и рабочего названия для понимания и конкретики.

— Сэр, — приблизился капитан Пеллеон. — Майор Креб запрашивает разрешение на работу против истребителей противника.

Эскадрилья «Мститель» является единственной в составе авиагруппы «Стража», оборудованной гипердвигателями. Креб и его подчиненные могут совершать короткие прыжки, уничтожать безоружные и беспомощные малые летательные аппараты противника, после чего уходить без вреда для себя подальше от тех МЛА «корпоратов», которые еще имеют возможности для сопротивления.

Вот только и пилоты последних не на TIE-истребителях без гиперпривода орудуют. Следовательно, могут догнать.

Расклад не в пользу Креба, так как «пять процентов» от общего числа МЛА вражеского флота — это десять эскадрилий звездных истребителей. Против его одной.

Сто двадцать против дюжины.

Я верю в мастерство майора, его пилотов и в качество их техники, но риск… Оправдан ли он?

Нет, не оправдан, учитывая, что Креб от силы сможет нанести три быстрых удара, после чего даже самый глупый противник с гипердвигателем поймет откуда он действует и…

О, так это же прекрасно.

— Поставьте майору Кребу и его людям боевую задачу следующего плана, капитан…

* * *

Диспетчерский пульт издал серию звуковых сигналов.

Густав оторвался от изучения данных по ремонту ударных канонерок.

— Бомбардировщики? — коротко осведомился он.

— Так точно, сэр, — ответил ему помощник. — Одиннадцать машин вернулись исправными, один «Скимитар» поврежден.

— Детали.

— Пробиты солнечная панель правого борта, охлаждающие контуры ДСУД, распределительный механизм маршевого, оторваны створки бомболюка, множественные повреждения обшивки снизу.

— Он что, брюхом по крыше укреплений противника пробирался? — опешил Менсх. Но тут же взял себя в руки. — В третью мастерскую его, немедленно! Остальных на ротацию, вооружить протонными торпедами, дозаправить и приготовить к вылету.

— Так точно, сэр, — помощник тут же принялся отдавать команды соответствующим службам «Стража».

— Состояние перехватчиков, — затребовал сведения Густав.

— Трое выбыли, пилоты покинули кабины.

— Направь эвакуационный шаттл!

— Уже, сэр!

— «Мстители» держатся?

— Еще как, сэр! — с улыбкой на лице заявил молодой субалтерн, повернувшись в своем кресле по направлению к Менсху. Парень, недавно из Академии, прошел срочную на кораблях Сил Планетарной Обороны, после чего получил перевод на «Страж» из-за своих высоких показателей.

Сейчас он выглядел довольным и радующимся жизни. Ну еще бы, первое боевое задание, и вот тебе, сразу грандиозное сражение! Тут кто угодно потерял бы голову и забыл об элементарных правилах несения службы на боевом посту. Кто угодно из не клонов.

— Множат на ноль истребители противника в точке семь-семь-три, — продолжал энсин с широчайшей улыбкой. — Никаких повреждений, на ротацию не собираются и готовы продолжать бой столько, сколько потребуется.

— Прекрасно, — оценил ситуацию Густав, подойдя к креслу оператора и с силой вернув его в исходное положение — лицом к пульту управления.

Наклонившись к уху подчиненного, Менсх тихо, так, чтобы услышал только «молодой», добавил:

— Ты не в учебке, энсин. Ты на боевом корабле, посреди сражения. И твои глаза, твой слух, язык, голосовые связки и даже твои пальцы, вместе с каловыми массами и наполнением мочевого пузыря принадлежат вахте. Твоя задача — приоритетна. И твое внимание — здесь, — он ткнул в монитор пальцем. — Еще раз оторвешься от пульта, я лично позабочусь о том, чтобы следующей нагрузкой одного из «Скимитаров» в бомболюке было твое изуродованное семью ножевыми и тремя ударами трубой по черепу тело. И, поверь, ни одна камера безопасности не опровергнет то, что все пилоты, узнавшие, что один из них погиб из-за твоего ротозейства, были не на своих местах когда ты запнулся и покатился по палубе прямо в открытую шахту турболифта. Твое внимание должно быть сосредоточено на пилотах и только на них, а не на том, как бы покрутиться в кресле! Опоздал на секунду с отправкой донесения и эвакуационной команды — потерял пилота! Потерял пилота — потерял смысл своей службы! Понял меня?

Еще на середине воспитательной речи Густав заметил, что мальчишка пропитался потом настолько сильно, что от него начало разить кислотой. Ничего, это обычное состояние для диспетчерской на любом корабле. А на «Страже» этот запах с КДП вообще никогда не выветривается.

Потому что пот — это волнение. Волнение — это реакция и переживание за свое дело. А дело у них одно, общее.

— Д-да, сэр, понял! — заикаясь, ответил энсин.

— Вот и чудно, — хлопнул подчиненного по плечу Густав. — Не обгадишься до конца вахты, считай проверку прошел и когда-нибудь будешь на моем месте.

— А… — энсин посмотрел на него испуганным взглядом. — А можно вы на своем останетесь, а я на своем?

— Можно, — разрешил Густав. — Если ты настаиваешь, так и быть. А сейчас, за работу!

— Да, сэр! — рявкнул энсин.

Густав продолжил свое блуждание по КДП, прислушиваясь к докладам подчиненных и указаниям из собственного комлинка, на ходу корректируя выполнение поставленных задач.

Словно дирижер оркестра, он контролировал работу огромного коллектива, в чьих руках находились чужие жизни. Симфония сражения и спасения, которую не может увидеть никто, кроме тех, кто находится на КДП.

Может они и не в первых линиях наступающих штурмовиков, может не в авангарде атакующих МЛА, но все же они кукловоды всего этого. И кукловоды хорошие, раз за полчаса ожесточенного сражения не погиб ни один из подопечных им пилотов.

Это показатель хорошей работы.

И даже пара новичков, которых прислали