PS: совсем скоро вернёмся к нашей принцессе)

ГЛАВА 24: Боль и пламя

В это же время, кабинет императора (Алваро)

Кровь ручейками стекала по пальцам, пачкая лежащие на столе бумаги. Рана, которая должна была убить меня двадцать лет назад, вновь дала о себе знать, но вместо того, чтобы обработать и перевязать её, я безразлично смотрел на стремительно увеличивающиеся алые пятна.

Хвалёная драконья регенерация больше не справлялась, кровотечение усиливалось и это могло означать только одно – моей любимой дочери, моему сокровищу и смыслу жизни, стало хуже...

– Ваше Величество, – из-за кресла послышался встревоженный голос духа-хранителя, – позвольте, я займусь вашей рукой.

Не дожидаясь ответа, Аоки скользнула ближе, лапкой подтянув аптечку к краю стола. Это немного отрезвило и напомнило, что император не имеет права быть слабым.

– Я сам, – отрезал, забирая у кицунэ антисептик, – найди чистую повязку и заживляющее зелье.

Лисица молча поклонилась и бросилась выполнять поручение, а я щелчком пальцев зажёг осветительный кристалл, осматривая рану. Раньше на её месте была татуировка истинной пары, но после смерти Анариэль мерцающая вязь потухла, превратившись в сеть грубых шрамов.

Обычно я скрывал их брачным браслетом, но из-за кровотечения украшение пришлось снять. Старые раны изнутри разъедала печать блокиратора.

– Ваше Величество, – магией смыв с дубового стола кровь, Аоки поставила передо мной два крохотных флакончика и упаковку с бинтами. – Я могу ещё чем-нибудь помочь? – в голосе духа проскользнули тревога и едва заметная надежда.

Лисица хорошо держала лицо, но очень беспокоилась обо мне и не хотела оставлять одного. А я не желал, чтобы кто-то видел меня таким.

– Нет, ты свободна, – щедро полив рану антисептиком, я откупорил второе зелье и плеснул его сверху.

Кровавые ручейки задымились, растворяясь и обнажая глубокие язвы, покрытые пульсирующей чернильной плёнкой. Мерзкое зрелище, но такова цена...

После смерти Анариэль наша младшая дочь стала для меня смыслом жизни. Я знал, что без моей магии и Силы малышка погибнет, поэтому отчаянно цеплялся за ускользающие дни. Тянул время, помогая целителям удерживать её пламенную магию в узде и молясь, чтобы они сумели найти решение, а Совет подыскал мне достойного преемника.

Увы, оба желания оказались неосуществимыми. Передать власть было некому, а лечение давало лишь краткосрочный эффект. Работала только методика Суареса. Он первым предложил «заякорить» магию малышки, позволив моему дракону «гасить» её приступы и забирать боль.

Я согласился не раздумывая, но драконы, потерявшие пару, не живут дольше года. Душа истинной утягивает их за собой на Тропу перерождения, чтобы встретиться вновь в другом мире или времени.

Анариэль звала меня и сопротивляться её магии становилось всё сложнее.

Без меня любимая не могла возродиться и была вынуждена блуждать по лабиринтам межмирья. Знание об этом отравляло каждый час моего существования, я мечтал уйти вслед за ней, но моя шкура оказалась слишком ценной для Сольвингарда, а желание спасти Марианну было столь велико, что его услышали даже Пряхи. И когда я настолько обезумел от боли, что готов был добровольно сложить крылья, ко мне пришёл Посланник, предложив странную сделку.

Я должен буду править империей и любой ценой защищать её от тварей Пустоши до момента, пока не исполнится какое-то древнее пророчество и на престол Девяти осколков не взойдёт Единая королева.

Тогда я не понял и половины сказанного, но ради шанса спасти дочь подписал контракт, обрекающий меня на бесконечные муки. Хотя и выдвинул своё условие. Пряхи должны найти душу Анариэль и вызволить её из лабиринта Паутины, спрятав за Ярванским водопадом.

Больше двадцати лет я безукоризненно следовал договору, а Пряхи соблюдали свой, охраняя душу моей пары и позволяя раз в год на час прилетать в Обитель и встречаться с её призраком.

Анариэль всецело поддерживала моё решение, хотя, как и я страдала, не имея возможности вновь возродиться. Но похоже наши жертвы оказались напрасными...

За годы боли и бесконечной борьбы я так и не нашёл способ усмирить пламя Марианны. Моё сокровище сгорало заживо, а целители даже не подпускали меня к ней. Пробовали какую-то новую методику.

Только судя по усиливающемуся кровотечению, она не сработала.

Лежащий на столе магограф пронзительно запищал, а на экране высветилось сообщение от Айролен: «Нужно срочно поговорить. У нас появился шанс спасти Марианну».

ГЛАВА 24.1

Шанс...

Не веря своим глазам, я ещё раз перечитал сообщение. Минуту назад ситуация казалась безнадёжной и единственная надежда была на Прях.

Хранительницы судеб не отрицали, что наши с Мари жизни связаны и, если уйдёт она, моя душа отправится в Паутину вслед за ней. Но поклялись, что однажды соткут для моей дочери новую судьбу и подарят шанс.

Только предупредили, что он вспыхнет во тьме путеводной звездой в самый мрачный и страшный час, когда помощи ждать будет неоткуда.

Неужели, речь шла о сегодняшнем дне?

– «Я могу спуститься к вам?» – отправил Лауре сообщение. Ответ пришёл через секунду.

– «Нет, сейчас поднимусь сама».

После того, как мой дракон не сумел помочь, целители запретили находиться рядом с дочерью. Сказали, с аурой Мари происходит что-то странное... Она рвётся от любого магического воздействия, поэтому мне лучше вернуться к себе.

Бездействие убивало, я не мог оставаться в стороне зная, что дочери становится всё хуже. Но спорить с целителями не стал, Лауре и Ортеге доверял как своему дракону.

Выключив экран магографа полил рану заживляющим раствором и наспех наложил повязку. Если Верховная увидит мою руку, сразу бросится лечить, а на это нет времени. Да и смысл тратить силы? Рана сама затянется, как только Мари станет легче.

Как только...

О худшем варианте старался даже не думать. Боль и так сводила с ума, лавой растекаясь по венам. Хотя... за двадцать лет я с ней почти сроднился.

– Ваше Величество, я могу войти? – из коридора раздался голос Лауры.

– Да! – быстро затолкал аптечку в стол и опустил рукав рубашки, закрывая повязку. Как раз вовремя. Двери распахнулись, и в кабинет стремительно ворвалась Айролен.

Бледная, уставшая, с синевой под глазами. Она потратила слишком много сил и едва держалась на ногах, но судя по упрямому, горящему взгляду опускать руки не собиралась. Это обнадёживало.

– Я знаю, ты будешь против. Но прежде, чем примешь окончательное решение, прошу выслушать до конца, – без предисловий начала Лаура, –