всякой насмешки. Его взгляд задержался на её счастливом лице дольше обычного. Леона глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, но ничего не выходило. Вокруг царила волшебная красота, серые глаза приковывали её взгляд, а восторг лишал обычной твердости. Наконец, словно опомнившись, Рикард торопливо отвернулся.

— Идём, я покажу тебе одно место.

На озирающихся по сторонам прохожих он не обращал внимания. Взяв Леону за руку — бережное прикосновение пальцев жаром кольнуло кожу — он повёл её через площадь, и цветы аккуратно склонялись в стороны, чтобы не сломаться под шагами людей. Они шли рядом по преобразившемуся месту, и всё внутри Леоны пело от восторга. Зачем он тратит свои чары на убийства, поднимает войска и заливает кровью дворец, если способен творить такую красоту? Леона вздохнула, понимая, что всё-таки нужно приходить в себя. Она не может позволить себе терять голову.

Пройдя мимо высаженных платанов, они остановились у красивого здания, выделяющегося среди прочих новизной и помпезностью. На узорной вывеске аккуратными буквами было выведено "Первый день". Из приоткрытой двери долетал бесподобный запах выпечки.

— Вот мы и пришли, — произнёс Рикард, придерживая перед ней дверь.

Они что, сговорились? Леона слабо хохотнула, не в силах скрыть удивление. Замешкавшись, молча вошла в желанное заведение. Рикард скользнул следом под звон дверного колокольчика.

— Добрый вечер, — учтиво, но без того утомляющего почитания, которое обычно сопровождает королеву, произнёс встречающий гостей хозяин. — Желаете столик на двоих?

— Да, у окна, — с улыбкой ответил Рикард.

— Прошу.

Смирившись с происходящим, Леона прошла к резному столику из красного дерева. Хозяин отодвинул кресло, помогая ей сесть.

— Отсюда открывается лучший вид на площадь. Главная причина, по которой я готов примириться с пафосом этого заведения, — шепнул Рикард, садясь напротив.

Леона слабо рассмеялась.

— Что хотели бы съесть? — спросил хозяин. — На ваш выбор лучшие дессерты и напитки столицы.

Леона вспомнила, как была здесь первый раз. Что ж, он даже не преувеличил.

— Ягодный мусс, порцию карамельных вафель и лавандовый чай, — ответила она.

— Зеленый чай и миндальное печенье, — добавил следом Рикард.

Хозяин кивнул.

— Будет готово через 5 минут, — пообещал он и, так ничем и не выдав своего трепета перед королевой страны, отошёл.

Леона проводила мужчину удивленным взглядом.

— Почему он не узнает меня?

— А ты бы хотела, чтобы узнал? — приподнял брови Рикард. — Я изменил нашу внешность иллюзией, но если хочешь…

— Нет, — поспешно отказалась Леона.

Рикард рассмеялся.

— Как скажешь.

Они сидели друг напротив друга, и не сталкиваться взглядами было ещё сложнее, чем обычно. Других посетителей в кондитерской почти не было. За стеклом виднелась залитая светом площадь и счастливые люди, на плечи и руки которых то и дело опускались колибри.

— Да, вид и правда чудесный, — прошептала Леона и отвела взгляд от окна, чтобы бросить его на юношу.

Тот выглядел умиротворенным и довольным. Руки расслабленно лежали на столе. Леона опустила взгляд на закованные в перчатки ладони и неожиданно потянулась к ним. Тонкий палец коснулся ткани, а потом девушка даже не попросила — приказала:

— Сними их.

Рикард удивленно взглянул на свою спутницу. Несколько мгновений молчания, и юноша, усмехнувшись, по очереди стянул перчатки. Ладони опустились обратно на столешницу. Леона тихо вздохнула, разглядывая их, а потом бережно провела пальцами по коже. Красивые руки, даром что обожжённые. Тонкие, с длинными артистичными пальцами, аккуратными ногтями и изрезанной красными полосами светлой кожей. Девушка нарисовала пальцем вдоль шрама линию, чувствуя на себе внимательный взгляд колдуна.

— Зачем ты их носишь? — поинтересовалась она, наконец найдя в себе силы взглянуть в ответ.

Рикард равнодушно пожал плечами.

— Не хочу выдавать свою силу каждому встречному. Никогда не угадаешь, где столкнешься с магом, знающим про ритуал. К тому же когда я только похитил из королевской библиотеки книгу и полиция вела её поиски, мои шрамы могли бы меня выдать.

Леона насмешливо прищурилась.

— Что же ты не попросил своего друга Мефета свернуть поиски?

Рикард откинулся на спинку кресла. Одну руку он со стола убрал, но вторая так и лежала рядом с ладонью Леоны.

— Тогда он ещё повиновался регентам и ничем бы не смог помочь. Да и зачем зря беспокоить юного наследника? — Колдун подмигнул Леоне. — Мефет до сих пор не знает, кто присвоил две ценные королевские реликвии. Меня он не подозревал.

Подошёл хозяин с подносом. На стол перед Леоной опустились тарелочка с вафлями, залитыми карамельным сиропом, вазочка с ягодным муссом и фарфоровая восточная пиала. Поднимая клубы пара, в неё полился ароматный чай. Девушка обняла пиалу руками, чувствуя, как приятно греют кожу пока не слишком горячие стенки. Рикард расплатился, и они снова остались одни. Подхватив с тарелки одну печенюшку, колдун отправил её в рот. Леона взглянула на него, и мысли внезапно кольнуло неприятное предположение.

— Я надеюсь, деньги, которыми ты оплатил это всё, не были тоже украдены у каких-нибудь рассеянных обывателей?

Рикард легко покачал головой.

— Я не ворую деньги, — просто пояснил он. — Редкие волшебные предметы, книги, но не деньги. — Рикард задумчиво прищурился, глядя в окно. Огни колдовства разбивали вдребезги столь любимую им темноту. — Я не воровал их даже когда приходилось голодать и тем более не сделаю этого сейчас.

Леона удивленно подняла брови на последних словах и уже собралась что-то спросить, но Рикард многозначительно поднёс палец к губам.

— Не всё сразу, Лео. Я расскажу эту историю как-нибудь в другой раз. А сегодня просто насладимся вечером.

Вздохнув, Леона принялась за вафли.

— Какая-то у тебя двойственная мораль, — заметила она. — Убивать и похищать артефакты ты считаешь нормальным, обманывать и использовать людей тоже, а вот воровство денег осуждаешь, хотя всё это преступно и мерзко.

Рикард пожал плечами, кажется, нисколько не смущенный её вопросом.

— Я никогда не притворялся высокоморальным человеком. Моё главное правило — не делать того, за что мне будет стыдно. Не думаю, что меня должна мучать совесть за убийство Гильема или же присвоение волшебного изумруда, который попросту пылился в сокровищнице. У меня своя мораль, и я предпочту её всеобщему театру лицемерия.

Леона только молча выслушала эти слова и, улыбнувшись, сделала новый глоток. От напитка в животе разлилось приятное тепло. Тепло царило вокруг и внутри, грело сердце, несло спокойствие и наслаждение. Впервые за последнее время Леона чувствовала себя счастливой и умиротворенной. Пускай человек, подаривший это ощущение, и был причиной того, что она уже много дней не могла спокойно вздохнуть, сейчас это не имело значения. Заметив её настроение, Рикард загадочно улыбнулся и поднёс чашку к губам. Леона машинально отметила, что его взгляд совсем не походил на те, которые бросали