которая освещала ее глаза, не осталось и следа – на смену пришел чистый страх. Коффи услышала, как рядом тихо вскрикнула Макена.

– Выйди вперед, Зола. – Голос Феду, стоявшего в центре круга, звучал неприятно доброжелательно, с теплотой.

Коффи перевела взгляд с него на Золу. Она ждала, что Зола бросится бежать, как только дараджи отпустят ее. Но Зола не побежала. Она опустила голову, так что волосы заслонили ей глаза, и поплелась вперед. Коффи подумала, что никогда не видела кого-то настолько покорного. Дараджи в кругу слегка расступились, пропуская ее, и вот в центре оказались только она и Феду. Последовала долгая пауза, а потом бог заговорил снова:

– Многие из вас знают Золу. Она дараджа из Ветви Уфунди, одна из самых талантливых кузнецов Тернового замка.

Зола не шелохнулась, даже не отреагировала, когда прозвучало ее имя. Она упорно разглядывала траву, и Коффи показалось, что Зола мужественно к чему-то готовится.

– Я помню день, когда нашел Золу, – продолжил Феду, и его губы тронула улыбка. – Тогда она была ребенком лет пяти. Было очень необычно видеть такую девочку в кузнице, среди суровых мужчин, но ей там, похоже, нравилось. У нее всегда был природный дар работать с железом.

Коффи скорее ощутила, чем увидела, как застыл стоявший рядом Зайн. Было ясно, что беспокойство охватило их всех. В голосе Феду звучала ностальгия – чем дольше он говорил, тем сильнее казалось, что он говорит о ком-то, кого уже нет.

– Когда я впервые пригласил Золу стать моей ученицей, ее родители отнеслись к этому сдержанно, – продолжал Феду. – Они хотели защитить ее, и я понимаю, почему они боялись отправить Золу куда-то далеко. Но отец Золы – не дараджа, хочу отметить, – обладал способностью к самоотречению, которая позволила ему понять значение этой жертвы. В итоге он согласился отправить Золу в Терновый замок со мной. И вы все согласитесь, что она нашла здесь настоящий дом.

Никто из стоявших в кругу дараджей не рискнул согласиться или возразить.

Когда Феду упомянул ее отца, Зола подняла голову. В ее глазах блестели слезы, но она по-прежнему ничего не говорила. От слов Феду Коффи пробрала дрожь. Она не спрашивала Золу, как именно та попала в Терновый замок. Она знала от Макены, что дараджей забирали насильно, но теперь, услышав рассказ Феду, перед ней встала пугающая картина. Она представила Золу маленькой девочкой, какой ее описал Феду, – маленькой девочкой, у которой была семья, бережно хранимые надежды и мечты.

– Недавно до моего сведения донесли, – продолжал Феду, – что Зола работает над проектами, которые запрещены в Терновом замке. – Он недовольно сжал губы. – Может быть, расскажешь нам о них, Зола?

Зола не ответила.

– Может быть, помочь тебе освежить память? – Он вытянул руку, ожидая. В следующее мгновение Коффи увидела, как от толпы отделился одетый в желтое молодой дараджа. Дрожа с головы до ног, он подошел к Феду, держа в руках плоскую шкатулку. Коффи ощутила, как подступает тошнота. Она узнала эту шкатулку. Зола показала ее, когда они в первый раз встретились в кузнице. Увидев ее, Зола застыла, но Феду лишь улыбнулся еще шире. Он взял шкатулку у дараджи и наклонил голову.

– Давайте посмотрим, что у нас тут, – непринужденно сказал он. – Зола, окажи нам честь. Или есть другие добровольцы?

У Коффи скрутило живот, когда она увидела, как Зола подняла взгляд в поисках поддержки. Никто не выступил вперед. Медленными движениями Зола взяла шкатулку у Феду и открыла ее. В свете костра лежавшие в ней бумаги казались желто-оранжевыми.

– Не затруднит рассказать нам, что это? – мягко спросил он.

Зола молча смотрела на него. Взгляд ее был направлен куда-то далеко и ничего не выражал. Немного подождав, Феду продолжил:

– Это чертежи – и очень хорошие чертежи, должен признать, – чертежи оружия. Проблема в том, что вы не должны делать оружие. Вам запрещено.

Зола подняла взгляд на бога, ее губы беззвучно дрожали. Она словно пыталась найти слова, но никак не могла заговорить. В ее глазах скопилось еще больше слез.

– Тссс. – Феду приложил ладонь к лицу Золы. Она дернулась от его прикосновения. – Тише, тише, девочка. Успокойся. Даже самые невинные ягнята иногда отбиваются от стада.

Зола закрыла глаза, и Феду вытер ей слезы.

– Я понимаю, ты совершила ошибку. – Он говорил шепотом, но его голос разносился далеко. – А теперь ты можешь ее исправить, пока еще есть возможность. Тебе нужно просто сказать мне, для чего это оружие.

Зола открыла глаза. Коффи увидела, как она снова посмотрела на бога. Как она с трудом сглотнула. Когда она заговорила, ее голос звучал очень хрипло:

– Я рисовала их… для себя. Для развлечения. Я не собиралась их делать.

Глаза Феду сверкнули.

– Ну, ну, маленькая Зола. – Он покачал головой, словно снисходительный отец. – Давай не будем унижать друг друга. Ты умная девочка, а я старый бог. Кое-какие из этих рисунков и правда явно сделаны для забавы, но не все. Некоторые из них очень подробные, с заметками, списками материалов – именно тем, что нужно, когда собираешься сделать оружие. – Он отпустил ее и хлопнул в ладоши. – Итак, я спрашиваю тебя снова: Для чего это оружие? Может, у тебя есть соратники, которые запланировали какую-то глупость – переворот или что-то вроде восстания?

Зола опустила голову.

– Если ты скажешь имена своих сообщников, Зола, я смогу тебе помочь, – убеждал Феду. – Я не хочу видеть, как ты испытываешь боль.

Когда Коффи осознала тяжесть этих слов, ее пробрала дрожь. Испытываешь боль.

– Я дам тебе последний шанс. – Феду ни разу не повысил голос, но теперь в нем появилось напряжение, острота, как в лезвии клинка. – Расскажи мне, для чего и для кого предназначалось это оружие.

Когда Зола снова подняла голову, Коффи ожидала, что увидит в ее глазах больше слез. Но вместо этого она отчетливо разглядела в ее глазах нечто иное: непокорность. Она сверкала в ее взгляде, читалась в том, как она подняла подбородок, крепко сжала губы. Ее ответ был ясен. Феду покачал головой.

– Сожалею, – сказал он. – Искренне сожалею. – Затем он повернулся и во второй раз вытянул руку. Вперед выступила девушка-дараджа в зеленом. Значит, она из Ветви Маиша. Коффи с ней раньше не виделась. Девушка посмотрела на Золу жестким взглядом, словно та ее в чем-то обманула. Она достала что-то маленькое из кармана туники и передала Феду. Только когда бог взял этот предмет, держа его между пальцами, Коффи разглядела, что это – крошечная серебряная свистулька. Когда дараджи увидели ее, в толпе послышались крики; непокорность, которую Коффи видела во взгляде Золы, погасла, словно потушенная свеча.

– Нет. – Она замотала головой. – Нет-нет-нет-нет!

– Я делаю это с глубокой скорбью, Зола. – В голосе Феду звучало сожаление. – Мне правда больно это делать. Но ты не