Стив: Думаю, что стейк, который ударил Тони по затылку, бросил я. Могу ошибаться, потому что у каждого – Аннабеллы, реквизитора – была своя попытка, и наконец я сказал: «Дайте мне». И бросил стейк. Думаю, что именно этот дубль и был использован.

Но, конечно, мы не можем пройти такую серию без того, чтобы Майкл не сказал что-нибудь, что выведет меня из себя. Все начиналось совершенно нормально. Мы говорили о наших любимых репликах в сериале. А потом… ну, вы увидите.

– Стив

Стив: В этой серии так много смешных реплик. Мне нравится, когда Тони разговаривает по телефону о русском парне и спрашивает: «Может быть, посылка как-то могла сохраниться?» Вы постоянно слышите это на прослушке, как парни из мафии говорят: «Посылка», будто ФБР слушает и не знает, о чем они говорят.

Майкл: Точно. Трудно понять, что они имеют в виду.

Стив: Один мой друг работал на прослушке. Он рассказал мне, что они называли кокаин так, будто каждый грамм – это пара штанов: «Да. Парень хотел пару штанов. Я подбросил пару штанов к его дому», «Он хотел две пары штанов», «Слушай, принеси три с половиной пары штанов».

Майкл: В какой-то момент мы должны поговорить об оговорках, которые рассыпаны по всему сериалу. Например: «Это как альбакор на моей шее», «В посещении психиатра нет никаких стигматов». Но эта серия должна была быть самой смешной из всех. Тони говорит: «Парень, которого ты ищешь, – бывший коммандос или что-то в этом роде. Он из министерства внутренних дел и в одиночку убил шестнадцать чеченских повстанцев».

Стив: Точно. И Поли, не самый умный парень, заявляет Кристоферу: «Ты не поверишь, этот парень был специалистом по внутренней отделке помещений, декоратором интерьеров. Он убил шестнадцать чехословаков».

Майкл: А Кристофер спрашивает: «Декоратор? Его дом выглядит как полное дерьмо». Я имею в виду, то, что Терри Уинтер сделал со сценарием, было просто невероятно. Моя любимая фраза – Кристофер умирает от голода и говорит: «Надо было остановиться у “Роя Роджерса”[97]», а Поли отвечает: «Надо было трахнуть Дейл Эванс[98], а я не трахнул».

Стив: Думаю, мы должны объяснить эту шутку для всех молодых людей, открывших для себя «Сопрано», они могут не понять ее. Им знакома сеть ресторанов «Рой Роджерс», но настоящий Рой Роджерс был ковбоем-кинозвездой. И Дейл Эванс, его жена, снималась в кино вместе с ним.

Майкл: Еще одна вещь об этом сезоне, которую я хотел упомянуть. Ты помнишь сцену, когда Ральфи должен извиниться перед Тони Сопрано в ресторане «Везувий»? Поли и Кристофер наблюдают, и Тони отказывается вставать. Это очень унизительно. Тони делает вид, что не знает, почему Ральфи здесь и о чем он говорит, и действительно заставляет того кланяться и расшаркиваться. Хотите знать, чем это было вдохновлено? Дэвид Чейз читал книгу о Гражданской войне в США. Оказывается, когда Роберт Э. Ли сдался Улиссу С. Гранту, Грант позаботился о том, чтобы унизить Ли в процессе. Просто сдаться было недостаточно, требовалось проделать все в очень унизительной форме. Вот что вдохновило на создание этой сцены.

Стив: Заставил его унижаться.

Майкл: Заставил его унижаться. Как ты поступаешь со мной, когда рассказываешь о своем первом съемочном дне и заставляешь меня извиняться.

Стив: [Смеется.] Но ты этого не делаешь.

Майкл: Но сегодня мы не будем об этом говорить.

Стив: Дело в том, что ты никогда не извинялся.

Майкл: Потому что не считаю, что это необходимо. В том-то и проблема.

Стив: В этом проблема. Вот и все, блядь, в двух словах.

Майкл: Ладно, я хочу вернуться к той сцене, когда ты входишь в дом со всем охотничьим снаряжением. Ты был любителем активного отдыха? Был ли ты охотником? Занимался ли ты этим?

Стив: Нет. Я бы никогда никого не подстрелил.

Майкл: Однажды, когда я был ребенком, мой дядя взял меня на охоту. Мы были в каких-то полях и пытались стрелять по кроликам из ружей. Кроликов не видно, потому что трава высокая. Видно только, как что-то шевелится. Мы все время промахивались по кроликам, поэтому начали просто стрелять по птицам в небе. Это было забавно – палить из ружья по птицам. Они просто взрывались. После этого я больше никогда не хотел таким заниматься, это не мое.

Стив: Я бы чувствовал себя ужасно, если бы застрелил оленя, пошел и увидел его труп. Особенно жутко делать это только ради спортивного интереса. Если люди охотятся для еды, это другое дело.

Майкл: Если вы голодаете, может быть.

Стив: Это выживание. Я лично не хочу убивать кролика. И не буду, это не мое. Рыбалка – это другое.

Майкл: Почему рыбалка – это другое? Ловить рыбу – это хорошо?

Стив: Рыбалка – это нормально.

Майкл: Почему?

Стив: Люди едят рыбу.

Майкл: У рыбы нет чувств?

Стив: Я не знаю, есть они у нее или нет.

Майкл: Конечно есть. О чем ты вообще говоришь? Они же живые.

Стив: Рыбы плачут? Когда они плавают вдвоем и крючок вылетает и цепляет одну из них, другая расстраивается?

Майкл: Когда вы видите пойманную рыбу, она не выглядит такой уж счастливой, что оказалась на этом чертовом крючке. Они из последних сил пытаются сорваться с него и вернуться в воду. Ты думаешь, они не мучаются, когда висят на крючке?

Стив: Я не знаю, страдают ли они.

Майкл: Посмотри тогда на дельфинов. Они умнее людей, ты ведь знаешь это?

Стив: Они точно не сообразительнее меня.

Майкл: Они общаются телепатически и умнее человеческих существ.

Стив: Я не думаю, что дельфин разумен. Я вот способен пройти тест на IQ.

Майкл: Знаете, кто еще умнее людей, говорят? Кальмары. Их ДНК не похожа ни на что другое на планете. Считается, что кальмары могли прилететь на метеорите из космоса, их замороженный генетический материал приземлился здесь.

Стив: Ты чего? Ты говоришь это, чтобы мозг мне взорвать? Ты себя вообще слышишь? Осьминог из космоса, ты соображаешь, что ты несешь?

Майкл: ДНК кальмара не похожа ни на одну другую на планете, поэтому считают, что они могли попасть сюда в замороженном виде с астероида, прямо из космоса в наши океаны.

Стив: Я собираюсь публично заявить, что я умнее дельфина. И определенно соображаю лучше кальмара.

Майкл: Ты бы согласился сразиться с дельфином в тесте на IQ?

Стив: Да, готов.

Майкл: Да, кальмар из космоса существует. Как и Джерсийский дьявол.