– Да уж, попасть сюда нелегко, – ответил он. – Моя семья предпочитает эксклюзивность. Крейг будет впечатлен, когда увидит тебя здесь и узнает, что ты моя гостья.

Я надеялась, что это не так – и в то же время понимала, что дурные новости о Крейге меня уже не поражают и не возмущают. Скорее, даже радуют. Как будто я хочу, чтобы он оказался хуже Марко.

Правда, с Марко вообще сложно кого-то сравнивать – хотя бы потому, что все прочие мужчины на голову его ниже.

Войдя, мы сперва оказались в гардеробной; здесь Марко помог мне снять пальто. Не знаю уж, что сексуального в этом жесте, но в исполнении моего спутника он оказался чертовски сексуальным. Боже правый, Марко помогает мне раздеться! Щеки запылали при мысли, что он мог бы отвести меня в какой-нибудь укромный уголок – и там закончить свое дело.

– А сейчас губы стали ярче, – заметил он. – Что ты чувствуешь?

– Я… не совсем уверена, – пробормотала я. Даже ради спасения жизни не признаюсь ему, что чувствую на самом деле!

Украдкой я разглядывала людей вокруг. Гости, собравшиеся в клубе, поражали воображение блеском драгоценностей и платьями от-кутюр. Они ни за что не поверят, что мы с Марко в самом деле пара!

Некоторые испытывают «затишье перед штормом», а у меня все наоборот: начинаю паниковать, когда никакого шторма на горизонте не видно.

Схватив Марко за руку, я потащила его в семейный туалет и заперла за нами дверь.

– Ты ведь не собираешься напиться и рыдать? – с нескрываемой тревогой спросил он.

Я не знала, что сказать, и нервно вертела на пальце мамино кольцо. Марко это заметил.

– Какое красивое! – заметил он.

Да, кольцо красивое; а обо мне он ничего сказать не хочет?.. По счастью, тут мне хватило ума прикусить язык и заговорить о кольце.

– Мамино обручальное. Камень не настоящий. Папа купил кольцо с цирконием – самое большее, что мог себе позволить. Хотел потом заменить его настоящим бриллиантом, но… не успел. Это единственное мое украшение, не считая серег. Я кручу его на пальце, когда нервничаю. Обычно его не ношу, потому что однажды едва не потеряла, но сегодня решила надеть.

– Вот как? – Он, прищурившись, смотрел на меня. – А ты сегодня ела?

Хороший вопрос. Марко знал, что, работая над новым проектом, я забываю обо всем на свете – в том числе запросто могу забыть поесть.

– На завтрак ела «поп-тартс». Решила поддержать американскую экономику.

– Ты знаешь, из чего они состоят? – спросил он.

Вообще-то я не собиралась обсуждать с ним ни «поп-тартс», ни свое кольцо. Быстро, чтобы не успеть передумать, я выпалила то, чего хотела на самом деле:

– Поставь мне засос!

Долгое молчание.

– Что… что я должен сделать?

– Поставь засос. Знаю, ты в школе не пользовался особым успехом и, возможно, эту деталь романтических отношений упустил. Но если ты… не знаю… ну, пометишь меня – люди поверят, что мы вместе.

Ну вот. Приехали. Я умоляю мужчину к себе прикоснуться.

– Мы ведь можем просто сказать, что мы вместе. Словами, – ответил он медленно и раздельно, словно разговаривал с полоумной.

Вполне возможно, так оно и было. Что, если помада все же оказалась токсичной, и ее испарения, проникнув через кожу в мозг, сводят меня с ума? Я поморщилась. Да нет, конечно. Если бы все было так просто!

Мне нужно нечто материальное, весомое, то, чего я не смогу отрицать. Глупо, знаю – только я желала этого всем сердцем.

И не собиралась объяснять истинную причину своего желания. «Для других» – такого объяснения достаточно.

– Тебе не кажется, что это малость… безвкусно? – осторожно спросил он.

– Ты боишься продемонстрировать отсутствие вкуса – или боишься убедить своего брата, что мы и вправду пара? – Марко сунул руки в карманы. На миг я страшно испугалась: показалось, что он сейчас уйдет. – Это самое обычное дело!

– Ну да, разумеется. Только я все усложняю, – саркастически ответил он.

С тех пор как мы спрятались в туалете, у меня отчаянно колотилось сердце, и теперь оно забилось еще оглушительнее. Потому что по его лицу я поняла, что он сейчас сделает. Он не сводил глаз с моего горла.

У меня участился пульс. «Только ради нашего плана, – твердо сказала я себе. – Чтобы нам поверили. И только». А с тем, что я отчаянно хочу ощутить прикосновение его губ, это не имеет ничего, абсолютно ничего общего!

Он вздохнул, вынул руки из карманов и шагнул ближе. Меня хватило лишь на то, чтобы не запрыгать от восторга и предвкушения.

– Темно-красные, – сказал он, положив руку мне на шею с левой стороны, чтобы заставить стоять спокойно. Пульс гремел у меня в ушах, в голове стоял такой туман, что я с трудом расслышала его слова.

Губы. Он говорит о моих губах. Они меняют цвет.

– Куда? – спросил Марко. И снова я зависла на несколько секунд, пока не сообразила: он спрашивает, куда поставить засос.

Не в силах заговорить, я пробежала кончиками пальцев по правой стороне шеи.

– Чувствую себя вампиром, – пробормотал он, а затем склонил голову и припал к моей прохладной коже жаркими губами.

От потрясения я едва не рухнула. Чтобы устоять на ногах, вцепилась в отвороты его смокинга. Марко нежно посасывал мою кожу. Нет, так никакого засоса не выйдет!

– Сильнее! – задыхаясь, потребовала я.

Одной рукой он теснее прижал меня к своим губам, другую положил на талию и притянул к себе. И впился, как я и просила, – сильнее. Такой огромный, мощный… весь мир исчез – остался только Марко, и я желала одного – чтобы это никогда не кончалось!

Все мое тело словно превратилось в гигантское сердце, пульсирующее желанием. Я запрокинула голову, не в силах держать ее прямо. Хотелось обмякнуть в его руках, полностью отдаться своим ощущениям. Из той точки, в которой его губы слились с моим горлом, исходили и растекались по телу волны жара, грозящие меня поглотить.

Он слегка прикусил мне шею, а в следующий миг коснулся языком. От этого меня словно молния поразила; я издала невнятный звук, должно быть, слишком громкий, потому что Марко тут же отстранился и спросил:

– С тобой все хорошо?

Нет, я ничего не выдумывала: он дышал тяжело и неровно. Не так тяжело, как я, но тем не менее.

А в следующую секунду вспомнила: он ведь спросил, все ли у меня хорошо. И ждет ответа.

Хотелось ответить: «Да, просто класс! Кровь отлила от мозга и собралась в совсем других частях тела, и хочу я