молний бьющих в алтарь, я же, сделав тон чуть презрительным с немалой толикой горечи, продолжил, — И вот гляжу я на вас всех, — на Кроносе тоже задержал суровый взгляд, — И меня терзают сомнения, а есть ли здесь аристо? Остались ли они еще на Аргассе? Горит ли их кровь? Не дрожат ли их руки? Что могут они сами, без поддержки богов? Выбирай, лэрг. Я всегда даю это великое благо, но помни, встав рядом со мной, пройти этот путь можно только до конца, даже если там нас будет ждать Хаос, Тьма и Бездна…

Глава десятая

08.06.589 от основания Новой Империи, Демморунг

При материализации в нашей реальности приземление вышло донельзя жестким, если не сказать жестоким. Не сработала левитация от умения — «последний шанс», когда я со скоростью метеора врезался в пол спиной. Гнилой ковер не смягчил падение, не замедлил. Впрочем, и деревянный пол не смог остановить его. Проломил. И ничуть не замедляясь, устремился дальше. Вниз.

Активировать «Повелитель пространства» удалось лишь перед встречей с каменными плитами в подвале, в полуметре над которыми и завис. А еще сработала аура Ихора в автоматическом режиме. Следовательно, чуть-чуть отделяло от царства Мары, из объятий с которой и выдернул артефакт. И мозг затуманился, в него словно какая-то сука кривую спицу вогнала и проворачивала.

Сука? Кронос.

Лишь отключив боль, смог начать нормально соображать, понимать реальность, осознавать ее и действовать. Влил в разряженного магодоктора энергию. Лечение, лечение, прогон праны по всем каналам. Анализ других повреждений. Доспех цел, незримый щит на нем восстановился автоматически из аккумулятора, но заброневой эффект оказался дичайшим.

А неплохо приложил меня Верховный напоследок. О чем это говорило?

Либо он, действительно, был в крайней ярости, либо отлично ее сымитировал. Ведь после моей пламенной речи лэрг задумался надолго. Не меньше десяти минут размышлял, переводя взгляд с меня на Кроноса и обратно. Затем медленно заговорил, рассказывая в красках про величие небесного покровителя, и что он останется верен ему, и не свернет с правильного пути. Лил елей и лил. Божок победно ухмылялся, слова ему нравились, грели душу. Турин же отнюдь не льстил, он истово верил в произносимое. Я его научился понимать, плюс, точно работала новообретенная способность, с которой все больше осваивался.

И наконец последовало завершение спича.

— Но я аристо. Моя кровь горит. И мне больно видеть, что происходит с Империей. С глэрдом Райсом мы сделаем многое для ее возвышения. Но главное, благодаря ему к тебе обращается все больше и больше разумных. Люди вдохновляются его подвигами. Да, для меня совершенно очевидно, насколько много я теряю, но выбираю свободу. Только в таком случае у меня возникнет шанс сделать еще больше для торжества веры в тебя, Верховный.

— Я тебя услышал. И да будет так! Ты верно служил мне, и еще послужишь. Неси первородный огонь дальше и будь непримирим ко лживым богам! — пусть твердо, но довольно спокойно ответил Кронос.

Лэрг почти счастливо улыбнулся, рухнул на одно колено, ударил кулаком в грудь, и склонил голову.

Видя мудрую, почти отеческую, покладистость божка, и одновременно замечая, как на горизонте полыхнули молнии, завертелись с еще большей скоростью смерчи, я понимал — от ярости у того только дым из ушей не валил. Но перед верной паствой не показывал истинных чувств, старался придерживаться созданного им же образа. Если кратко, то сурового, но справедливого и честного донельзя покровителя всех настоящих воинов, стоящих на пути зла, чем мне и удалось воспользоваться, не оставляя шансов на какой-то маневр. Так, перед лицом злобного дедушки я по всем правилам принял Турина в Дом Сумеречных. Навроде как бывший паладин благословение получил. Напутствие и наказ.

Первым, как и полагал, Кронос отправил обратно на Аргасс верующего. Затем… Затем начались обвинения и ор. Истеричный старик метал громы и молнии — и это не фигура речи. Ругался и сквернословил, топал ногами, два раза врезал мне в ухо каким-то незримым кулаком, а когда в ответ я бросился на него с мечом, то порывом ураганного ветра скинул с обрыва. Все произошло с такой скоростью, что у меня не получилось как-то отреагировать. После сам же подхватил своей магией над волнами, которые жаждали встречи с разумным — ощущение пусть не как от чащи Оринуса, но тоже ничего хорошего это море не несло. Вернул обратно на утес. И продолжил неистовствовать. Не раз и не два я удостоился гордого звания «Дитя Эйдена». Еще Верховного «отчего-то» дико выбешивало, что ему пришлось присутствовать при ритуале принятия в Дом.

— Ты не понимаешь главного, — когда эмоции у визави чуть сошли на нет, спокойно произнес я.

— Чего? Чего я не понимаю? Что ты меня обманул⁈ Причем дважды!

Не слушая стенания и не отвечая на какие-либо обвинения, продолжил:

— Турин правильно сказал. Вдвоем мы нанесем ущерб тому же Раоносу больший на порядок, нежели поодиночке. Мне же рядом с собой чужие псы не нужны. Ибо не из моих рук они кормятся, и неизвестно чьи команды будут выполнять. Ты несправедливо не доверяешь мне, а я справедливо тебе. И не возражай. Это не я тебя хотел отправить в Гратис. Поэтому остынь и подумай на досуге…

— Закрой рот, аристо! Просто закрой! В тебе говорит Эйден! Его слова сладки и правильны, но… Закрой! Иначе… Иначе я за себя не отвечаю! — проревел тот, я смотрел внимательно, наконец могучий старик немного успокоился, и начал стращать почти спокойным тоном, — Не спорю, польза от тебя есть, и немалая, но и проблем ты доставляешь столько, что я уже подумываю… — многозначительно оборвал фразу. И уже через пару секунд тишины божок вновь начал заводиться, — И не появляйся у меня до того момента, пока делами не докажешь, что нанес урон Кровавому! Настоящий! Ощутимый!.. Но все же я думаю, что Раонос, хоть и джигурдийская млеть, но прозвище дал тебе правильное! Ты лишил меня одного из сильнейших паладинов, тех, кто без оглядки на Равновесие, мог действовать в моих интересах! По сравнению с тем мизером, который я тебе был должен… Это… это несоизмеримо! Еще и