«…надежное сопровождение «Андрея» (оперативный псевдоним Судоплатова. — Примеч. авт.) в порт Франции Бордо и посадку на борт советского торгового судна. Название судна и пароль для связи сообщу дополнительно».

Выполнение задания Центра Эйтингон взял лично на себя и сопроводил Павла до самого трапа советского торгового судна. За этим стояло нечто большее, чем исполнение приказа, который мог выполнить и Василевский, хорошо владевший обстановкой во Франции. Прощаясь, Павел испытывал противоречивые чувства — чувство невольной вины, что оставляет товарища в один из самых трудных периодов, когда падение правительства республиканцев становилось все более очевидным, а с другой — он рвался на Родину. Поднявшись на палубу, Павел еще долго провожал взглядом чужой берег пока он не скрылся в морской дали. Под его ногами покачивалась не просто палуба, а кусочек родной, советской земли. Необыкновенная легкость охватила все тело, оно стало невесомым, ему казалось, что он парит в воздухе. Он вдыхал в полную грудь и не мог надышаться воздухом безграничной свободы.

Эйтингон возвратился в Мадрид и с присущей ему энергией принялся за дело. В вопросах диверсионно-повстанческой деятельности он был далеко не новичок. Во время предыдущей работы в составе шанхайской и харбинской резидентур ему не раз приходилось организовывать и лично участвовать в проведении ряда спецопераций.

Опираясь на помощь Л. Василевского, Н. Прокопюка, И. Старинова, Г. Сыроежкина, К. Орловского и других, основное внимание сосредоточил на подготовке разведывательно-диверсионных групп для действий в тылу противника на базе уже созданных двух центров подготовки в окрестностях Мадрида и Валенсии. Через месяц в дополнение к ним было создано еще четыре центра: три в Барселоне, Бильбао и Архене. В общей сложности за годы войны через них прошло около 3000 человек.

Изменившийся характер боевых действий, в них все больший перевес получали войска под командованием Франко, вынуждал Эйтингона и Василевского искать новые тактические формы действий разведывательно-диверсионных групп. Они отказались от так называемых «кавалерийских наскоков» на передовые боевые порядки и перешли к проведению долговременных и более масштабных операций в глубоком тылу противника. Хорошо организованные и вооруженные отряды со своими средствами связи численностью до 50 человек проникали на территорию, занятую фалангистами, на глубину до нескольких сотен километров. После чего в труднодоступных местах оборудовали основную базу и затем с ее позиций мелкими группами по 10–15 человек осуществляли диверсионные рейды.

С течением времени характер деятельности разведывательно-диверсионных групп все более приближался к классической разведке с ее неизменным арсеналом: агентами, резидентами, явочными и конспиративными квартирами, а уровень добываемой информации в ряде случаев имел стратегическое значение. Такая схема построения и тактика действий разведывательно-диверсионных отрядов способствовала существенному росту повстанческого движения. С течением времени они становились их организационным ядром. В последующем, в годы Великой Отечественной войны эта тактика успешно применялась Судоплатовым и руководством 4‐го управления НКВД — НКГБ СССР в борьбе против фашистских войск на оккупированной советской территории и в странах Восточной Европы.

Наряду с подготовкой мастеров в области диверсионно-повстанческой деятельности Эйтингон и его подчиненные самое серьезное внимание уделяли вопросам подбора и подготовки будущих кадров для стратегической разведки. Они быстро оценили те уникальные возможности, которые открылись перед ними в Испании, — это неограниченный выбор кандидатов в агенты и возможность их «обкатки» в боевых условиях.

В этих целях в обстановке строжайшей секретности был образован нелегальный разведывательный центр, получивший кодовое название «Строительство». Он стал первой заграничной разведшколой НКВД, где из наиболее подготовленных бойцов интербригад, с соблюдением всех правил конспирации, по особой программе велось их обучение с перспективой последующего внедрения в политические, военные круги и спецслужбы тех стран, из которых они прибыли в Испанию. После бегства Орлова ее работа, а также сама программа «Новый набор», целью которой являлось развертывание агентурных сетей на территории тех стран, где, по мнению руководителей советской разведки, наиболее вероятно ведение боевых действий с фашистской Германией, были свернуты.

В последние недели существования республиканского правительства на Эйтингона и его подчиненных, «группу Яши», испанскую и французскую резидентуры легла тяжелая ноша, связанная с выводом из Испании членов республиканского правительства и добровольцев из состава интербригад. Эту задачу они успешно выполнили. Контрразведка генерала Франко не смогла захватить в плен сколь-нибудь значимых фигур.

7 февраля 1939 года Н. Липовка, радист резидентуры, к тому времени уже действовавшей в полевых условиях, из пригорода Барселоны в последний раз вышел в эфир. Он передал сообщение Эйтингона о сворачивании деятельности ее сотрудников и их выводе из Испании.

С революцией в Испании было покончено. Оставшиеся в живых Эйтингон, Василевский, Орловский, Прудников, Савченко и десятки других разведчиков с тяжелым сердцем возвращались на Родину. Несмотря на неутешительный военный результат, они свою тайную войну не проиграли, и это подтвердило время. В далекой Испании был сформирован «золотой фонд» отечественной разведки, обеспечивший на многие годы вперед ее преимущество в борьбе с западными спецслужбами. Идеалисты-романтики, прошедшие через горнило борьбы с фашизмом, они во время Второй мировой войны и потом, с наступлением холодной войны продолжали успешно вести войну на тайном фронте.

В ходе испанской кампании советская разведка наряду с существенным расширением и укреплением агентурной сети приобрела огромный опыт в организации и проведении диверсионной и повстанческой деятельности в условиях полномасштабной войны. В ходе нее на практике было доказано, что мобильные, хорошо организованные оперативно-боевые группы, действующие в тылу противника, в руках грамотных руководителей могут стать грозной силой.

Окончательные итоги испанской кампании предстояло подводить партийным функционерам, и здесь последнее слово оставалось за Сталиным.

Часть 5

Печальный итог

Поражение разобщенных прокоммунистических сил в Испании стало закономерным итогом почти трехлетней гражданской войны. Республиканское правительство, этот во многом искусственный и недолговечный союз коммунистов, социалистов, анархистов, который всячески стремились подорвать троцкисты, в силу политических противоречий и непомерных амбиций своих вождей был обречен на поражение.

Военная и политическая неудача социалистических сил в Испании явилась болезненным и тяжелым ударом для советских вождей. Идеи социализма так и не смогли прорасти на выжженной палящим южным солнцем и опаленной порохом испанской земле. Вставить «революционный фитиль старухе Европе» на этот раз тоже не удалось, и тогда начались поиск «козлов отпущения» и наказание невиновных. Долго искать их не пришлось. Бегство на Запад такой крупной фигуры, как резидент Швед-Орлов, видимо, стало той последней каплей, которая переполнила чашу терпения советского руководства и предопределила трагическую судьбу многих разведчиков и контрразведчиков.

После октябрьского 1938 года заседания Политбюро ЦК ВКП(б), на котором НКВД подвергся жестокой критике за провалы в Испании, Ежов и