Шрифт:
Закладка:
Она так задумалась о Доне и Посвящении, что совершенно забыла про щенка на руках. А он вдруг проснулся, извернулся и свалился на землю.
– Малыш, ты куда?.. – Виола попробовала его догнать, но куда там! Пушистый белый комок мигом укатился в кусты и пропал, даже не тявкнул.
Оставалось только надеяться, что щенок прибьется к людям, а не потеряется в лесу.
Зато без щенка на руках она пошла быстрее и уже могла различить знакомые голоса: Маринка о чем-то спорила с Лизкой, Кир мурлыкал под гитару из «Арии», командовал установкой палаток Твердохлебов… а голоса Дона не было, и от этого как-то даже взгрустнулось.
– Киллер! Ну, наконец! – тут же послышалось из темноты. Дон сгреб ее в охапку и потащил к лагерю. – Я тебя обыскался! Думал, последним буду, уже шашлык готов, чуешь?.. Давай, пошли скорее, пока все не слопали!
Виола радостно прижалась к Дону и позволила тащить себя дальше. Вот теперь, когда его можно было потрогать и убедиться, что он настоящий, а не еще один глюк этого проклятого болота, все стало совсем хорошо… ну, почти.
– Я есть хочу ужасно! А ты щенка не видел? Представляешь, выскочил щенок, прямо на меня, а потом сбежал…
Дон как-то странно на нее покосился и покачал головой:
– Щенка не видел. Зато здесь до фига какого-то левого народу, Твердохлебов говорит, его коллеги. Вон, смотри, у костра!
У костра в самом деле толпились незнакомые люди – мужчины, женщины и нечто волосатое неопределенного пола – и радостно галдели наперебой со студентами. Кто-то из «ведьм» уже обнимался с чужой девицей, одетой в короткое платьице, совершенно не подходящее к месту и погоде. А за этой парочкой Виола углядела белобрысую макушку.
– Эрик! – Виола помахала ему рукой, так и не отлепляясь от Дона: рядом с ним было теплее, безопаснее и вообще хорошо.
Эрик тоже их увидел, просиял и пошел навстречу, сгреб в охапку сразу обоих.
– Ура, Киллер нашелся!
Виола пихнула его в бок, мельком подумав: здорово все же с ребятами! Легко и просто! И никаких тебе косых взглядов на странную девчонку, гоняющую на байке, и никаких «девчонка не поймет, при девчонке неловко». Киллер поймет, Киллер – свой парень.
Тут же откуда-то появились Витек и Ромка, наперебой стали рассказывать о новых учителях. Оказывается, все эти незнакомые люди – сотрудники местного заповедника, давние знакомые Твердохлебова и ведут практические занятия.
– То есть он обещал все рассказать подробно, когда все соберутся, – уточнил Эрик и тоже как-то странно на нее посмотрел: удивленно и смущенно.
Чего это он? Нос, что ли, в тине?
Виола вспомнила о жабокоряге и передернулась. После этой мерзости легко можно на себе пиявку найти, не то что тину! Пожиратель щенков!
Но все равно опустила взгляд на свою куртку – и увидела на ней оставленную щенком белую шерсть. Но почему Эрик на эту белую шерсть так смотрит?
– Шашлык! – быстренько перевела она тему. – Я чую запах шашлыка! Надеюсь, он не из лягушек?
Ребята рассмеялись с явным облегчением. Похоже, разговаривать о шашлыке всем было проще, чем вспоминать дорогу сюда.
Не смеялся только Витек. Он вообще был какой-то подавленный, как будто только что получил страшную новость. А он ведь и про учителей не рассказывал! Ромка с Эриком – взахлеб и наперебой, а Витек ни слова… и ни на кого не смотрит, только на перебирающего струны Кира, тоскливо и виновато.
Да что это с ним?
А Кир, наоборот, выглядел довольным и умиротворенным, словно светился изнутри. Вот ему сейчас совершенно было начхать на чье-то внимание, на странности – ему просто было хорошо. В отличие от Ромки: тот все суетился, работал на публику, нарочито веселился. На контрасте с Киром выглядело особенно жалко.
И только когда Кир закончил песню и поднял взгляд на Виолу и Дона, она заметила еще одну странность.
Шрамы.
Четыре параллельных полосы на щеке, выпуклые и розовые. Пару часов назад их не было в помине!
Она не удержалась, спросила:
– Кто тебя так?
Кир тронул щеку, потом удивленно посмотрел на свои пальцы, словно ожидал увидеть на них кровь. И в самом деле, кровь-то была – на воротнике свитера, на куртке. Немного, и казалось, ее стерли еще свежую.
– Один хороший человек. – И улыбнулся. – А вы долго. Будете чай? У меня тут в термосе горячий.
Положив гитару, он отвернулся копаться в рюкзаке, а Виола внимательно вгляделась в Витька. Тот молча придержал гитару, чтобы не свалилась с бревна, и помрачнел еще больше. Может быть, это он оставил Киру шрамы? Но как? И почему шрамы? Ничего не понятно.
Как раз когда Кир протянул Виоле кружку с чаем, послышался зычный голос Твердохлебова:
– Господа студенты! Прошу тишины и внимания!
Виола обернулась – вместе с Доном и ребятами, успев подумать только, что Твердохлебов зря носит свой тренерский свисток. Все равно ж никогда им не пользуется.
К физруку тем временем подошли все незнакомцы, а с ними и свои же учителя: Филька, Эльвира, Гремлин с Интригалом, Дорф… чуть не вся школа!
– А теперь, господа студенты, я представлю вам ваших будущих педагогов, чтобы вы могли пообщаться в теплой дружеской атмосфере и выбрать себе на следующий семестр специальные дисциплины. Начнем с прекрасных дам. Прошу вас… – Твердохлебов подал руку белобрысой девице в коротеньком платье и помог вспрыгнуть на бревно. – Мавка Василиса Петровна, будет вести практические занятия по природоведению, обязательные для всех, и факультативные курсы прикладной ксенопсихологии.
Девица со странной фамилией одарила студентов томной улыбкой и повела плечами так, что Виоле захотелось в нее чем-нибудь бросить. Потяжелее. Чтоб не путала студентов с клиентами!
Следующей была почти такая же девица, только брюнетка и накрашена еще ярче.
– Навка Алеся Петровна, спецкурс травоведения для биологов и спецкурс защиты…
– …от темных искусств, профессор Локонс, – буркнула Виола под нос: Навка понравилась ей еще меньше Мавки.
А Твердохлебов прервался, глянул на нее, а вслед за ним обернулись и все остальные:
– Морена, вы все правильно поняли, я рад. Алеся Петровна ведет именно спецкурс защиты от
