Шрифт:
Закладка:
51
Янемного вздремнул, пока полковник Туп был погружен в чтение. Прогулка до дома миссис Кардонлос истощила все мои силы, даже несмотря на то, что Тинни шла рядом, дабы подобрать меня, если я затеряюсь в каком-нибудь сугробе.
Моя любимая встряхнула меня, когда пришло время. Бедняжка выглядела измученной.
Туп был готов. Он так распалился, что на нем можно было кипятить воду.
– Как они посмели?! Как они посмели?! – вскричал он, пронзая меня гневным взглядом. Потом спросил, уже менее риторически: – Ты действительно чуть не умер?
– Тебя беспокоит мое состояние? Это заставляет меня нервничать.
Однако я вкратце обрисовал ему мои несколько веков страдания.
– Гаррет, я вовсе не хочу слышать о каждом твоем спазме и отрыжке. – Он сделал паузу. – Но это не уменьшает моего природного цинизма. Я не могу не гадать: если ты по своей воле открыл мне все это, насколько же более интересным должно быть то, что ты оставил при себе?
– Как это трудно – идти по жизни окруженным непониманием!
– Сомневаюсь, Гаррет, что кто-нибудь не понимает тебя даже самую малость. Хотя… может быть, мисс Тейт? Как бы то ни было, мы у тебя в долгу.
– Правда? Тогда было бы неплохо, чтобы нам нанес визит кто-нибудь из этих зеленоштанников.
– Это могло бы послужить и нашим целям.
Это было произнесено без всякого колебания и возражений.
– Пришлите с ним еще кого-нибудь из своих писцов. Кого-нибудь без воображения, чтобы он не испугался Покойника. Я больше не могу писать.
Я показал ему руку, скрюченную, словно клешня.
– Не то чтобы я не верил в твою грамотность, Гаррет, – я сам был свидетелем нескольких случаев… Но я не могу себе представить, чтобы ты проделал такую массу работы.
Я пожал плечами. Это был не первый раз, когда я удивлял Тупа.
В его поддразниваниях не чувствовалось задора. Его сердце было разбито. Подумать только: кто-то в городе был настолько нерасположен к власти закона, что собирался развязать по этому поводу войну!
– Где сейчас Миляга?
Я снова пожал плечами – это начинало становиться тяжелым упражнением.
– Я спал. Его выкинули за дверь, в снег – как я понял, в состоянии умственного помутнения.
– Если предположить, что твоя история находится в шапочном знакомстве с правдой, то тогда Рори может догадаться, что его маленькому братишке попался на пути единственный логхир, оставшийся в Танфере.
Не все танферские сыщики непроходимо глупы – только большинство из них.
– Есть идеи, где может находиться Белинда Контагью? – спросил я.
– Нет. Она неуловима, как ее отец. А что?
– Да так, любопытно.
Туп хмыкнул. Он сидел как на иголках – ему хотелось, чтобы я поскорее ушел и он смог бы пойти обсудить все это с необщительным партнером. Со своей рукой среди теней.
Вздохнув, Тинни взгромоздила меня на ноги. Я простонал. Мне предстоял долгий и холодный путь до дому.
– Мы не будем возражать, – сказал я Тупу, – если нас посетит кто-то из йимберцев-начальников – в дополнение к штатному мордовороту с плохим вкусом в одежде.
Добрый полковник рассеянно кивнул. В этот момент он был уже не совсем с нами.
52
Ветер больше не был таким мерзким, как прежде, – теперь он дул нам в спину. К тому же я был слишком изможден, чтобы отвлекаться на свои конечности. Я не мог сосредоточиться ни на чем другом, кроме голода и желания вернуться в постель. Однако старая закалка морского пехотинца возобладала.
– Видишь ту бродяжку возле ступеней?
– Да. Это та девочка с котятами и с громким именем?
– Она самая.
– Она не очень-то похожа на принцессу.
– Как я могу убедить ее, что ей не надо меня бояться?
– Может быть, стоит заделаться евнухом?
– Брось, Тинни!
– Я люблю тебя, дорогой. Но любовь не обязательно должна быть слепа. Девочка принадлежит к женскому полу. Она уже в том возрасте, который позволяет ей ходить на задних ногах. Это означает, что ей лучше не приближаться к тебе на такое расстояние, чтобы ты мог начать изображать из себя беспомощного маленького мальчика!
И вот так всю мою жизнь! Они все хотят быть мне матерями, вместо того чтобы позволить мне крутить ими как вздумается – в стиле Морли Дотса.
– Ты слишком молода и прекрасна, чтобы быть такой циничной.
– Угадай, кто сделал меня такой.
– И угадаю. И когда я узнаю, кто она, я уделю ей пару мыслей.
– Ты уверен, что у тебя найдется в запасе хотя бы одна?
Мы пришли. Она забарабанила в ворота моего замка. Я отдувался и потел: долгое карабканье в гору не оставило во мне дыхания, чтобы продолжать спор.
Я мог бы поклясться, что вокруг крыльца до сих пор витали призраки присутствия мистера Малклара.
Нам открыла Синдж. Тинни передала меня ей.
– Дай ему побольше воды, немного бульона, и пусть он поспит. Я скоро вернусь.
Она повернулась в сторону улицы. Синдж не дала мне поблагодарить ее.
«Тебе есть что доложить?» – требовательно спросил Покойник.
– Не трать время, сделай это легким способом.
Я устроился в кресле, без особого напряжения пытаясь вспомнить, когда мы растеряли всех своих гостей.
Чувствуя, как он копается в каше, заполнявшей мою голову, я задремал. Не прошло, по моим ощущениям, и тридцати мгновений, как я проснулся, обнаружив, что трапеза уже готова и стоит на столике возле меня. Синдж вернулась от входной двери, где только что впустила в дом запорошенную снегом рыжеволосую особу.
– Я думал, ты пошла домой, – сказал я.
– Нет, – нахмурилась Тинни. – Я ходила говорить с принцессой. – По ее голосу было непохоже, чтобы ее переполняла симпатия к Пенни. – Она упрямая как пень. Отказывается зайти сюда погреться.
– Но она спокойно сидела на месте? И разговаривала с тобой?
– Она не ощущала угрозы.
– Что ее так тревожит?
– Она последняя из оставшихся, Гаррет. Она еще совсем ребенок, но она видела, как убили ее мать, тетушек и бабушку. Убили мужчины.
– Но это были мужчины в зеленых панталонах, а не безвредные маленькие пушистики вроде меня.
– Мужчины – это главное. Культ А-Лафа. Кстати, судя по тому, что она говорит, он гораздо хуже, чем нам представлялось. Они считают, что женщины – это зло, что они годятся только на то, чтобы рожать и растить рабов.
Я ощутил слабое, но подавляемое
