мишенью для вражеских пушек, зато теперь они «оделись» мощными полигональными бастионами. Также крепость лишилась большей части зубцов-мерлонов, которые не спасали стрелков, но могли быть легко сбиты артиллерией, причиняя ущерб и гибель защитникам. Также д’Обюссон вполовину сократил количество ворот, и усилия этого военного гения и его ближайших преемников позволили крепости держаться целых 6 месяцев в следующую осаду – 1522 г. К чему здесь это родосское отступление? К тому, что именно здравомысленный испуг от событий 1480 г. заставил венецианцев деятельно восстановить франко-византийские укрепления кипрской Фамагусты (хотя остров юридически им еще не принадлежал до 1489 г., однако они полностью контролировали его через вдову последнего кипрского короля Иакова II (ок. 1438–1473 гг., правил с 1464 г.) венецианку Катарину Корнаро (1454–1510 гг., правила в 1474–1489 гг.), превратив эту морскую крепость в опорный пункт сопротивления турецким завоевателям; известно, что в проектировании и возведении фамагустских бастионов принял непосредственное участие великий Леонардо да Винчи (1452–1519 гг.), бывший не только деятелем искусства, но и первоклассным изобретателем и военным инженером (в то время – на службе герцога миланского).

Что же делают венецианцы с крепостью Корфу? К началу XVI века ими выкопан ров, отделивший полуостров с двумя пиками от основного массива острова; здания перед рвом со стороны острова были снесены, образовав открытую площадь – Спьянаду; с другой стороны рва на западе отделенного полуострова слева и справа (перед рвом) возведены два массивных остроугольных бастиона – Саворньян и Мартиненго. Между ними обустроены хорошо защищенные центральные ворота (всего ворот 4). За ними шел второй ров – так называемый земляной (в отличие от первого – морского). Два горных пика, ранее укрепленные византийцами, теперь были полностью «одеты камнем» и получили название Морской Башни (более дальняя) и Земляной (или Сухопутной) Башни, подступ к последней охранял форт Кампана; там же, в толще башни – тюрьма. С северной части был обустроен укрепленный порт – Мандраки под прикрытием одноименного бастиона, там же расположены еще двое ворот – Северные внутри гавани и ворота Мандраки при бастионе. Последние ворота – с южной стороны у венецианского порохового склада. Конечно, на все это потребовались годы, одно можно утверждать наверняка – что к нападению турок в 1537 г. крепость уже выглядела примерно так, как описано. Жаль, что дворец венецианского правителя, равно как и многие иные здания того времени внутри крепости, были снесены англичанами в XIX веке.

Известно, что большие работы по укреплению этой цитадели Корфу, впоследствии известной, как Старая крепость, провел выдающийся архитектор и военный инженер Микеле ди Санмикели (1484–1559 гг.), ученик Антонио да Сангалло Старшего (1455–1534 гг.). Санмикели занял пост главного архитектора крепостей Венецианской республики в 1528 г. и возводил укрепления не только чуть ли не по всей Италии, но также на Крите и Кипре – в частности, в Фамагусте один из бастионов носит его имя. Основываясь на этом, можно предположить, что бастион Мартиненго крепости Корфу строил один из представителей этого известного своими архитекторами и военными венецианского рода: в Фамагусте тоже один из бастионов носит имя Мартиненго в честь графа Геркулеса Мартиненго, а при взятии турками Фамагусты в 1571 г. был обезглавлен командующий артиллерией Луиджи Мартиненго, Нестор Мартиненго попал в плен. В начале XVI в., между 1502 и 1522 гг., одним из заведовавших укреплением родосской крепости был Габриэле Тадино да Мартиненго, а в 1522 году, когда Родос вновь осаждали турки, он, будучи тогда в Италии, изъявил желание отправиться на Родос, однако власти запретили ему выезд из страны, так что храбрый и честный венецианец был вынужден, переодевшись, тайком бежать на Родос, где был радостно встречен и настолько проникся жертвенной доблестью иоаннитов, готовившихся к безнадежной обороне, что подал прошение о вступлении в орден, которое также с радостью было удовлетворено, как только появилась вакансия в итальянском подразделении («языке»). Известно, что он участвовал в допросе пленных турок, получая от них показания о расположении их войск, давал рыцарям ценные советы по организации вылазок, руководил заделкой брешей; Мартиненго научил родосцев выявлять подкопы по вибрации барабанов и натянутых кож, разместив их в перпендикулярно вырытых (по отношению к подкопам, ведомым вражескими минерами) рвах; он также удачно организовал контрподкопы; считается, что он обезвредил 55 вражеских мин! 22 сентября враг взорвал мину под бастионом Оверни, пользуясь советами перебежчика-грека, но умница Мартиненго сумел каким-то образом «спиральными каналами», проделанными во вражеском подкопе, отвести образовавшуюся взрывную волну наружу, чем предотвратил полное разрушение стен. Наконец, при неутихающей мушкетной перестрелке турецкая пуля ударила инженера в глаз. Он упал; турки думали, что убили его; прибывший на место происшествия великий магистр Филипп де л’Иль Адан распорядился отнести его в свой дворец, где его тут же окружили такой заботой, что он сумел выжить и вскоре вернулся в строй. Он же вместе с сен-жильским приором Прижаном де Биду на одном из последних советов прямо ответил магистру, что крепость удержать нельзя… Итак, тот самый Мартиненго или нет укреплял Корфу, сказать пока сложно; но не в этом суть. Факт в том, что к серьезнейшему нападению турок в 1537 г. крепость Корфу оказалась полностью готова – равно как и иные укрепления острова. События осады будут изложены в основном по работам Уильяма Миллера «The Latins in the Levant» и Джулиуса Норвича «История венецианской республики».

Султан Сулейман Великолепный (1494–1566 гг., правил с 1520 г.), победитель рыцарей Родоса (1522 г.) и завоеватель еще очень многих земель (поговаривали, что он хочет и, пожалуй, может превратить Средиземное море в «султанов пруд»), создал коалицию с королем Франции Франциском I (1494–1547 гг., правил с 1515 г.), направленную против Священной Римской империи, и «пригласил» в нее Венецию. Республика, только пережившая ряд военных катаклизмов в Италии, ответила весьма уклончиво, а дело еще больше испортилось, когда в отрантском заливе произошли враждебные столкновения венецианских кораблей с турецкими, перевозившими войска и потребные для ведения войны против Священной Римской империи припасы, разгневанный султан, находившийся тогда в Валоне, на эпирском побережье, объявил войну, занял Бутринто и отдал приказ напасть на Корфу. Так, в августе 1537 г., остров был атакован флотом Хайреддина Барбароссы («Рыжебородого», 1475–1546 гг.), алжирского пирата, не столь давно (16 мая 1534 г.) получившего из рук султана флаг великого адмирала и миллион золотом на борьбу с Карлом V (1500–1558 гг., король Кастилии и Арагона с 1516 г., император Священной Римской империи с 1519 г.). Нападение на остров обычно выпадает из жизнеописания этой «грозы морей», поскольку оказалось совершенно для Барбароссы бесславным. Но не для него одного: знаменитый генуэзский флотоводец Андреа Дориа (1466–1560 гг.), выступавший на стороне Священной Римской империи (ради мира с которой Венеция и вызвала гнев Сулеймана), из-за вековых раздоров генуэзцев с венецианцами, в столь нужное время отвел свой находившийся неподалеку от Корфу флот в Геную. Нельзя сказать, чтоб присутствие султана в Эпире доселе не настораживало венецианцев насчет судьбы Корфу: ими был отряжен большой флот под командой адмирала Джироламо Пезаро,