I wanna hold your hand,

     I wanna hold your hand,

     I wanna hold your hand[229].

Билет был беспроигрышным, поскольку американцы почувствовали в этой пародии на госпел[230] (да, именно так) нечто свое, родное. В этом-то «своем» и заключался секрет мирового успеха свингующего Лондона — люди разных национальностей, живущие в разных концах света, находили в нем что-то близкое, затрагивающее потаенные струны души. Исторический момент тоже сыграл свою роль — после двух мировых войн людям хотелось «беззаботного и радостного скольжения по жизни», как выразился Ронни Лейн[231].

У лондонского свинга был свой посол, или, если хотите, своя икона — Джин Шримптон, одна из первых супермоделей с мировой известностью. Ее путь к славе начался в Лондоне, где девушка из Хай-Уикома[232] училась на секретаршу. У Джин был тот же самый секрет успеха — каждый видел в ней «девушку с соседней улицы», и это выгодно отличало ее от холодных недосягаемых аристократок, кумиров пятидесятых годов. В 1965 году Джин Шримптон произвела фурор, появившись на скачках в Мельбурне в шокирующе коротком платье. Мини-юбки и микроюбки, а также соответствующие им платья — порождение эпохи свинга.

Джин Шримптон

Центром свингующего Лондона и новой, шокирующей своей независимостью, моды стала Карнаби-стрит, слава которой началась с культового бутика His Clothes, открытого в 1957 году Джоном Стивеном, который впоследствии был удостоен «Короля Карнаби-стрит». Веселые молодые продавцы продавали стильные «шмотки» веселым молодым покупателям. В His Clothes не было ни капли чопорности и ни грамма респектабельности, покупатели заходили сюда как к себе домой (в лучшем смысле этого слова), и в магазине всегда было тесно. Выгодный почин был подхвачен, и очень скоро место, на котором когда-то охотился Эдуард IV (отдельная ценность Лондона заключается в том, что в его знаковых местах прежде тоже происходило нечто знаковое), стало самым известным адресом Лондона после Даунинг-стрит.

Свингующий Лондон остался в прошлом, но мюзикл «Карнаби-стрит», премьера которого состоялась в 2013 году, дает нам возможность совершить путешествие на машине времени вместе с простым парнем из Ливерпуля и его подружкой, которые приехали в Лондон за счастьем.

Что же касается кинематографа, то, пожалуй, лучше всего атмосферу свингующей эпохи передает фильм «Дорогая», снятый в 1965 году режиссером Джоном Шлезингером. Это история молодой актрисы, делающей нелегкий выбор между любовью и славой. Ценность картины заключается именно в «скользящей» атмосфере, свойственной той эпохе, а не в наборе символов.

В конце шестидесятых годов прошлого столетия культура свинга начала вытесняться культурой хиппи, в которой, при всей ее популярности, не было ничего лондонского. Но «Север помнит!», как говорила леди Санса Старк из «Игры престолов» (кстати говоря — сериала, весьма любимого в Лондоне и по всей Англии за свою связь с Войной Роз).

Лондон 1960-х

Новые лондонские бунты

С 10 по 12 апреля 1981 года в Брикстоне[233] шли уличные бои между полицейскими и местными жителями. Конфликт имел расовую окраску, поскольку полиции в основном противостояли темнокожие иммигранты, составлявшие примерно треть от населения этого района.

Гроздья гнева[234] зрели давно — социальные и экономические проблемы накапливались здесь с шестидесятых годов прошлого столетия. Вот показательный пример — если тогдашний уровень безработицы в Брикстоне составлял тринадцать процентов, то среди темнокожей молодежи он превышал пятидесятипроцентную отметку. Непосредственным поводом к беспорядкам стала профилактическая полицейская операция, в ходе которой на улицах, без какого-либо повода, проводили обыски, а то и аресты. От избыточного внимания полиции страдали преимущественно темнокожие молодые люди.

10 апреля полицейские задержали на улице темнокожего молодого человека по имени Майкл Бейли, который убегал от своих преследователей, истекая кровью. Бейли попытался убежать и от констебля, но в итоге был схвачен и отправлен в больницу, однако по району разнеслись слухи о том, что полицейские бросили темнокожего юношу истекать кровью, не оказав ему никакой помощи. Группы темнокожей молодежи стали нападать на полицейские патрули. На следующий день столкновения с полицией участились и приняли масштабный характер, кроме того, начались поджоги зданий и магазинные погромы. Порядок удалось навести лишь к утру 12 апреля. Для этого потребовалось увеличить полицейские силы Брикстона чуть ли не впятеро — до двух с половиной тысяч человек, которым противостояло более пяти тысяч местных жителей. Около трехсот полицейских получили ранения, восемьдесят два активных участника беспорядков были арестованы.

Для расследования причин случившегося была создана особая комиссия, которая выявила факты предвзятого отношения местной полиции к темнокожим гражданам. «Сложные политические, социальные и экономические факторы склонили к насильственному протесту», — говорилось в отчете комиссии. Но никаких действенных мер по предотвращению подобных протестов сделано не было.

В сентябре 1985 года в Брикстоне возникли новые беспорядки, спровоцированные ранением матери Майкла Гроуса, одного из членов местных уличных банд, который скрывался от полиции. Во время осмотра дома Майкла один из полицейских выстрелил в его мать, которая в результате стала инвалидом. В результате беспорядков погиб журналист, делавший репортаж о происходящем.

Чуть позже, в октябре того же года, схожий случай привел к беспорядкам в другом иммигрантском районе — Бродуотер-Фарм, что на севере Лондона. Во время обыска в доме задержанного полицией Флойда Джаретта его мать получила инсульт и скончалась в присутствии полицейских. По району разнеслись слухи о том, что полицейские убили ни в чем не повинную женщину. С учетом недавней стрельбы в Брикстоне слухи выглядели достоверными и привели к очередным «военным действиям». Во время беспорядков был убит один из констеблей, на теле которого потом насчитали около сорока колотых и резаных ран. Из троих человек, осужденных за убийство полицейского на пожизненное заключение, двоих освободили спустя некоторое время, признав невиновными, а третий провел в заключении восемнадцать лет, после чего вышел на свободу. В 2013 году обвинение по этому делу предъявили еще одному человеку, но вскоре он был признан невиновным. В результате остались недовольными и темнокожие жители района, считавшие себя жертвами полицейского произвола, и сотрудники полиции, которые ожидали действенного наказания всех причастных к убийству их коллеги.

Спустя десять лет, 13 декабря 1995 года, в Брикстоне снова стало жарко. На этот раз к беспорядкам привела смерть Уэйна Дугласа, задержанного за грабеж. У Дугласа были проблемы с сердцем, а его в ходе допросов держали вниз головой со скованными за спиной руками. На этот раз, благодаря решительным действиям полиции, беспорядки были прекращены довольно скоро — спустя пять часов после начала столкновений.