– Ладно, – старший Ардай хохотнул, зарумянился и почесал затылок. – Я понял. Отдаю госпожу под твою ответственность, брат.

Гром жестом велел идти следом, по пути бросив:

– Простите моего брата за бесцеремонность, госпожа Мирай. Все уже привыкли. Он ужас как не любит, когда ему мешают веселиться.

– Все в порядке.

Он изогнул бровь, как бы спрашивая: «Что, правда?» А потом указал на скамью на место рядом с собой:

– Присаживайтесь.

Я как деревянная кукла опустилась на скамью и сложила руки на коленях.

– Вы убежали слишком быстро, – произнес Гром.

Мы сидели рядом, но на приличном расстоянии. Между нашими телами поместилось бы шесть ладоней.

– Я не хотела, чтобы госпожа Саяна и ее двор увидели нас вместе. Это было бы слишком двусмысленно.

Я опустила взгляд в свою тарелку и сделала вид, что интересуюсь едой. Больше мы друг на друга не смотрели. Эйдан снова начал что-то втолковывать своему брату, а ко мне подсел добродушно улыбающийся Май Бунье.

– Всех прекрасных девушек принято поздравлять сегодня, – маг земли и растений протянул мне цветущую веточку миндального дерева. – Она не вянет, Мирай. Только постарайся хоть иногда ставить ее в вазу с водой.

– Чудесно, спасибо тебе. – Я недолго думая вставила веточку в прическу. – А как у тебя дела?

Я повернулась к Маю всем корпусом и положила ладонь на скамью у себя за спиной, опираясь на нее.

– Хотел кое-что рассказать. Я ведь загадывал желание под деревом шимме, и оно исполнилось, – светлые глаза мага лучились тихой, спокойной радостью.

Хороший он парень. Слишком хороший.

Из таких получаются лучшие шпионы и идеальные убийцы. Обаяв цель, подобравшись вплотную, они тихо и незаметно всаживают под сердце отравленную иглу.

Я одернула себя: довольно! Если хочу оставить прошлое за порогом, надо унять свою мнительность. Май не дал ни единого повода думать о нем дурно.

– И что же ты загадал?

– Чтобы моя младшая сестренка исцелилась. Она больна с рождения, лучшие маги-целители не могли ей помочь. Но сразу после моего возвращения она начала расцветать и подниматься с постели. Ее тело стало здоровым и сильным.

Искренняя радость Мая заражала, и я улыбнулась ему.

– Это прекрасно! Я так рада за вашу семью. Пусть боги и впредь не оставляют вас.

Внезапно меня застали врасплох. Я почувствовала прикосновение.

Гром опустил свою ладонь рядом с моей, и наши пальцы соприкоснулись. От этого места по телу медленно распространялось тепло. Это было очень странное ощущение. Очень волнующее.

Мы оба делали вид, будто ничего не происходит. Никто не пошевелился, не обернулся, не убрал руки.

Эйдан беседовал с господином Эйро, а я пыталась уловить, о чем теперь толкует Май.

– Ты в порядке, Мирай? – обеспокоенно спросил парень. – У тебя лицо стало розовым. Тебе душно?

– Что? Нет, все в порядке. Это все горячий ягодный напиток, – я неуклюже улыбнулась и указала подбородком на бокал.

Интересно, Гром это специально сделал?

Только я об этом подумала, как палец его дернулся и погладил мой мизинец.

А потом еще раз.

Да что… Что он себе позволяет?

Я опустила голову и спрятала пылающее лицо за завесой волос. Во мне смешались ужас, восторг, растерянность.

Со мной такого никогда не было. И сейчас я жадно ловила и препарировала свои ощущения.

– Как проходят ваши тренировки? Мирай, ты слышишь меня?

– Ах… да-да, извини.

К счастью, Мая отвлек кто-то из его друзей, и тот, неловко попрощавшись, удалился.

На этот раз господин Эйдан решил добить меня не хитой, а своим поведением. Конечно, можно устроить скандал и надавать ему пощечин. Но зачем?

Совсем недавно рядом с ним меня сковывало ужасом. Кто бы мог подумать, что все изменится так быстро?

Он накрыл мою руку своей ладонью и слегка сжал пальцы. Тут я не выдержала, повернулась и зашептала:

– Вы что творите?

Глава 32. Свидание

Молния

– А что я творю? – ответил он вопросом на вопрос.

Ну надо же, каков наглец! Мне казалось, это совсем не в его характере. Но теплая ладонь поверх моей руки говорила об ином. Он даже не подумал ее убрать, напротив, чуть сжал пальцы. Как бы намекая, что…

Что я принадлежу ему.

Истинно мужской жест.

– Вы сейчас меня трогаете, – наклонившись к Эйдану, прошипела я.

– Я вас предупреждал, но вы не вняли моим словам.

– Вы тоже виноваты.

Каждый наш разговор напоминал поединок, когда на кону стоит сама жизнь. До последнего вдоха, по последней капли крови. Рядом с ним молния в моем источнике начинала сходить с ума.

Наши взгляды скрестились как клинки. Даже показалось, что лязгнула сталь, а вдалеке послышался раскат грома. А потом настала такая тишина, которая бывает только перед самым сильным ливнем. Все вокруг замирает в ожидании того, как вода хлынет стеной с небес и снесет все к демонам.

– Я так и не поблагодарила вас за подарок, – произнесла я тихо, глядя в его потемневшие глаза.

– Вам идет, – заметил он с какой-то тоской, и от этого голоса все внутри перевернулось.

“Ты такая красивая…”

Еще немного, и кто-нибудь заметит наши откровенные переглядки. Мы у всех на виду, а общество не прощает оплошностей. У людей память длинная.

– Нужно поговорить, – произнес Гром после затянувшейся паузы.

Его рука чуть сдвинулась, как будто он хотел погладить мои пальцы, но не решался.

– Определенно.

– Безотлагательно.

– Прямо сейчас?

Он кивнул и посмотрел в сторону.

– Мне нужно принять отчет дежурных за этот час, а потом – на мосту над ручьем.

– В саду никого не будет в такое время?

Мы казались мне заговорщиками, которые строят свои темные планы. Я волновалась не меньше, чем перед смертельно опасным заданием. Даже, пожалуй, больше. Пульс частил и отдавался барабанной дробью в ушах.

– Нет.

На этом мы повернулись каждый к своей тарелке с совершенно невозмутимым видом. Но внутри все звенело и трепетало. Действительно, впереди ждет очень опасная миссия и исход ее неизвестен.

Гром прав в одном – без серьезного разговора не обойтись.

Спустя некоторое время он вежливо попрощался со всеми и ушел.

Искен употребил слишком много горячительного, его шатало из стороны в сторону, как молодую иву в ураган.

– Только тебе я могу поручить своего непутевого братца, – говорила я, спроваживая Рэйдо с Искеном.

Надо сделать так, чтобы Рэйдо ничего не понял и не последовал за мной. К счастью, у друга уже глаза слипались от усталости и он лишь обреченно кивнул.

– Ты из меня веревки вьешь, Мирай.

– Ты