Жестокая Судьба пристально оглядывает собравшихся.

– Где остальные? Где доктор Грейнс?

Эззи почесывает бороду.

– Ему сейчас веселее, чем нам, а?

– Заткнись, Эззи.

– Если позволите, – начинает Кавэн, прочищая горло.

Эта женщина раздражает Жестокую Судьбу, ибо всегда кажется вежливой, но искренности в ней – ноль.

– Доктор Грейнс просит прощения за то, что не сможет явиться.

– Он сказал почему?

– Боюсь, из-за мора.

– Ха! – рявкает Эззи. – Даже доктора болеют!

– Эззи, – срывается Жестокая Судьба, – мне повторить?

– Глубочайше прошу меня извинить, великий командир.

– А Капкан и Гэллоуэй?

Кавэн поднимает палец.

– Боюсь, Гэллоуэй тоже болен. О Капкане мне неизвестно.

– Еще кто-то?

Макс наклоняется к ее уху, его шепот заполняет все помещение.

– Я слышал, что он сегодня на охоте, начальница.

– Он архитектор, а не хищник. Охота на кого?

– Без понятия, начальница.

– Он должен был прийти.

– Хотите, чтобы я его нашел?

Жестокая Судьба стучит единственным кулаком по столу.

– Я хочу, чтобы люди выполняли свои обязанности!

Она делает глубокий вдох, расслабляет руку.

– Нет, с Капканом я разберусь позже. Что у тебя, Кавэн? Доктор Грейнс обнаружил что-нибудь полезное о море, прежде чем заболеть?

– Как вы знаете, наши запасы лекарств истощаются…

– По существу, Кавэн. Я прекрасно осведомлена о том, насколько плохи дела.

– К сожалению, пока не удалось установить, как передается болезнь, и, помимо этого, ни одно из лекарств не замедляет и не купирует симптомы. Однако доктор Грейнс заметил, что частично оскверненные зараженные живут дольше и что пока не было ни одного зараженного узурпета.

– Макси, все ваши пока здоровы?

– Да, начальница, все хорошо. Если бы мы эту заразу подцепили, мы бы уже знали.

– Ладно, у кого-нибудь есть хорошие новости?

Но тут Жестокая Судьба замечает поднятый вверх палец Кавэн – ее высокомерное лицо являет собой маску терпения.

– Да, что?

– У нас уменьшаются запасы зерна…

– По существу, Кавэн.

– Новое зерно, которое мы вернули из-за границ оскверненной области, привлекает в город новых хищников. Каких-то насекомых. Боюсь, они могли принести с собой мор.

– Выясни! Вытащи доктора Грейнса со смертного ложа, если потребуется. Ровно через сутки мне нужен ответ. Итак, хоть какие-нибудь хорошие новости, которые я могу рассказать своему народу?

Комнату освещает лишь улыбка Эззи: сияние белоснежных зубов разгоняет тьму хмурых лиц.

– Мать моих детей на днях начала кашлять, так что, возможно, у Эззи появилась надежда на новую любовь! Нет? Я слишком тороплюсь?

Улыбка не затухает.

– Тогда только плохие новости. Торговля – это пульс города, так? Но вам нужно закрыть двери, перекрыть ее поток. Люди начинают волноваться. Я переживаю не из-за Эза, поскольку Эззи всегда готов. Но, великая леди, вы должны понять, что многие едва концы с концами сводят. Торговлю нельзя останавливать, иначе они умрут от голода.

– Ближе к делу.

– Завтра прибудут кочевники и караваны. Мы должны их впустить.

– И подвергнуть их риску заражения? Абсолютно исключено.

– Вы правы, кто-то, вероятно, погибнет. Это рулетка. Но Эззи всегда предпочтет проигрышные ставки их отсутствию.

– Нет. Должен быть иной способ.

– Эззи может организовать… ох, как бы сказать. Невидимый рынок за городской чертой. Эззи может покупать товары у нашего народа и торговать от его имени с другими. И все довольны!

Жестокая Судьба прекрасно понимает намерения Эззи, но ее людям нужна еда.

– Что ж, принимайся за дело.

– Эззи понадобится помощь тех, кому посчастливилось иметь крепкое здоровье и зеленую кожу. Наверно, маршал Макс и его многочисленные дети смогут помочь бедному Эззи таскать ящики?

– С тобой пойдет Макси.

– Великолепно! – восклицает Эззи с несколько потухшей улыбкой.

– А теперь – все за работу!

Они выметаются – куда быстрее, чем прибыли. Макс останавливается у двери и оглядывается. Жестокая Судьба смотрит, как из морщин у него на лбу стекает пот.

– Да?

– Есть новости, начальница. Плохие новости.

Она приглашает его подойти ближе.

– Тогда, ради солнц, говори тише.

– Да, начальница.

Он приседает перед ней на корточки, но ей все еще приходится поднимать глаза, чтобы встретиться с ним взглядом.

– Моя дочь Джо-Ли открыла ворота.

– Что? Когда?

– Эм-м, перед тем как я сюда пришел.

– Я полагаю, теперь-то они снова закрыты?

Макс кивает.

– Но?

– Но кое-кого она пропустила.

– Кого?

– Она не знает. Их было двое – кто-то типа воина и девочка с мечом, причем меч-то на вид больше самой девочки. А, и с ними маленькая козочка.

Жестокая Судьба вскакивает.

– На воине была броня?

– Вроде да. Что-то не так, начальница?

– Это Злость, идиот! Злость в моем городе, и я уверена, что узнаю об этом последней в совете.

Она направляется к двери.

– Жди меня внизу через двадцать минут с верными людьми.

Она замолкает, а потом поворачивается к нему.

– И, Макс, прихвати оружие. Да помощнее.

Как это ни странно, но козленок цел и невредим. Он являет собой островок спокойствия посреди океана хаоса. Дешевые ящики сразу же треснули, выплюнув хранившиеся в них сокровища. Толстые тела жуков, отражая свет, сияют, подобно драгоценным камням – целый водопад насекомых, издающий стрекот, похожий на хруст битого стекла.

Синяк выплевывает несколько ругательств, однако их точный смысл и оттенок теряются в царящей вокруг какофонии. Но Веспер и Диада все равно присоединяются к нему.

Внезапно шум прекращается, лишь эхо остается гулять по комнате, ужасом наполняя уши и сердца людей.

Резко падает тишина, и звуки с улицы беспрепятственно проникают внутрь. Девочка, гармоната и полукровка очень напряженно вслушиваются, надеясь, что комната поглотила бо́льшую часть шума.