Когда Люжен оказался у невысокой двери, он сначала прислушался к царящему там покою и, лишь когда услышал тихий шорох, постучал.

В доме на мгновение стало тихо, а затем раздались лёгкие шаги. Дверь распахнулась, и на пороге появилась светловолосая девушка, едва достававшая макушкой Люжену до груди. Он кивнул ей.

— Добрый день, Нарси.

— Люжен? — девушка уставилась на мужа, будто увидела привидение. Её глаза, похожие на две капли утренней росы, расширились от удивления. — Я же говорила, что ты можешь не стучать, — сказала Нарси, окинув взглядом Люжена с головы до ног, и отступила в сторону, пропуская в дом. — Что случилось?

— На практике покушение на учеников, — машинально ответил Люжен, наклонившись, чтобы войти в низкий дверной проём. — Пока не разобрался, что именно произошло. Сначала хочу зайти к Элии.

Нарси бесшумно закрыла дверь, подбежала к печи, сняла с неё горячий чайник и, пока Люжен расстёгивал тугие пуговицы на камзоле, приготовила тазик с тёплой водой.

— Ты сейчас оттуда? — испуганно охнула девушка. — Там же Арвид! С ним всё в порядке? — она снова осмотрела окровавленного Люжена, и только в этот момент на её лице промелькнул страх. — И чья это кровь?

Люжен вспомнил сгоревшую до костей руку, но решил не вдаваться в подробности. Стараясь ничем не выдать своё беспокойство, он ответил:

— Да, Арвид в порядке. Немного подпалил руку, но Элия быстро такое излечит.

Последняя пуговица не поддавалась, а скользкие от крови пальцы никак не могли ухватиться за гладкую поверхность пуговицы. Люжен, пытаясь сохранить самообладание, продолжал бубнить себе под нос:

— К сожалению, одному студенту досталось сильнее. На него наложили сильное проклятие. Надеюсь, Элия сможет разобраться и с ним.

Нарси подошла к Люжену, ловко расстегнула пуговицу и помогла снять запачканный кровью белый камзол.

— Это ужасно, — раздался тихий голос Нарси. — Надеюсь, его удастся излечить.

«Надеюсь, ему удастся выжить», — подумал Люжен, но вслух ничего не сказал, лишь кивнул и наклонился к тазику, опустив в горячую воду уставшие руки.

Нарси молча достала два полотенца, смочила одно холодной водой и протянула мужу, как только тот смысл с рук кровь. Люжен с благодарностью принял его и протёр лицо. Ум протрезвел, а усталость немного отпустила. Люжен взял у Нарси сухое полотенце и обтёрся им. Как только он наконец-то смог привести себя в порядок, жена тут же подошла к нему, протягивая новый чистый камзол.

Пока Нарси помогала Люжену одеться, тот поймал себя на мысли, что даже спустя восемнадцать лет брака всё ещё удивляется, как Нарси наловчилась встречать его и как он успел к этому привыкнуть.

Нарси с любовью поправила воротник, рукава и принялась застёгивать пуговицы так ловко, что Люжен едва поспевал следить за её руками. И снова к нему вернулось чувство стыда, что он так редко навещает жену. Он неуверенно покачал головой, до последнего сомневаясь, стоит ли задавать подобный вопрос, но всё же спросил:

— Как тебе здесь живётся? Всё хорошо?

Нарси застегнула последнюю пуговицу и удивлённо подняла глаза.

— Всё отлично, — она мягко улыбнулась, и на её щеках появились маленькие ямочки. — Здесь тихо и спокойно, совсем не так, как во дворце.

— Это точно, — горько улыбнулся Люжен.

— Тебе бы отдохнуть. В последнее время ты совсем себя не щадишь.

— На отдых времени нет, — коротко ответил Люжен, не желая развивать тему дальше.

Нарси понимающе кивнула и отошла в сторону. Люжен осмотрел свой внешний вид, тоже поправил рукава и воротник, хотя в этом не было необходимости. Прядь волос упала на глаза, и Люжен подумал, что надо бы убрать их. В этот момент к нему подошла Нарси и протянула ремешок для волос.

Люжен поблагодарил её, снял обруч и отдал его Нарси. Затем он крепко затянул волосы ремешком. Нарси шагнула к нему и внимательно посмотрела на шрам над бровью.

— У тебя опять шрам кровит, — тихо проговорила она, отложив обруч на стол и достав из кармашка фартука платок.

— Сильно? — спросил Люжен, сдерживая порыв коснуться шрама рукой.

— Не очень, — ответила Нарси, привстав на носочки и заботливо вытирая скатывающуюся к переносице каплю крови. — Будто плачет.

Даже своей жене Люжен не стал говорить, что в последнее время шрам беспокоит его всё чаще. Теперь каждый раз при колющей боли над бровью он невольно думал, не течёт ли из-под обруча кровь — вряд ли это произвело бы хорошее впечатление на окружающих. Возможно, теперь ему стоит перебинтовывать его или заклеивать.

Как только Нарси убрала платок, Люжен потянулся к обручу и поспешно водрузил его на голову. Надо торопиться, он и так сильно задержался. Но покидать это тихое место не хотелось.

— Может, — мечтательно проговорил Люжен, — у меня получится как-нибудь остаться здесь подольше.

На лице Нарси появилась печальная улыбка.

— Ты каждый раз это говоришь.

Люжену оставалось лишь кивнуть. Он глубоко вздохнул и направился к двери. Перед самым выходом он обернулся к жене:

— Если тебе что-то нужно, ты говори.

— Конечно, — кивнула девушка. — Но у меня всё хорошо. Мне здесь очень нравится.

— Хорошо, — кивнул Люжен и вышел на улицу.

Ему снова пришлось вспомнить все свои планы и расчёты, чтобы понять, что он уже сделал, что ещё предстоит сделать и сколько времени у него есть.

За всеми этими мыслями Люжен не заметил, как вошёл в лесную деревню. Из маленьких окошек домиков, спрятанных среди корней деревьев, выглядывали девушки. Некоторые смотрели с любопытством, другие — с раздражением.

Совсем скоро Люжен подошёл к древнему ветвистому дереву. Его ствол огромной переплетённой колонной уходил под самые небеса, а тень от его кроны падала на всё лесное поселение. Жильё,