– Верно, Флин. Вы тоже несете эту странную часть своего отца. Он тоже был преступником и убивал людей. И я не поверю, если вы скажете, будто не в курсе, скольких он убил.

Макс знал. Это, наверное, было первым, что он узнал, когда поступил на службу. Тогда он хотел сменить фамилию, взяв фамилию матери – Шепард…

– Делает ли вас это преступником?

«Ты не твой отец, Сим, – сказал дедушка почти перед самой смертью, – и фамилия ничего не решает. Кем тебе быть, решаешь только ты».

– Вы сами понимаете, дюк Баррет, что нет. Но вся штука в том, что делаю я – работаю в полиции, ловлю убийц. А что сделали вы? Как только узнали, вам было… двадцать два или около того? Вы увидели странных беловолосых людей, чуть младше вас или ровесников. Вы задали вопросы?

– Отец сказал, что это потомки Иных, попавших в плен в последнюю Расовую войну, – еле слышно пробормотал Аластар, сжимая подлокотники кресла.

– А потом вы узнали о лаборатории… Когда? Может, ваш отец приказал бывшим узникам молчать, но вы должны были узнать, хотя бы в общих чертах, чтобы скрывать грехи отца эффективнее. И вы делали это…

– Я служил ему, как служили все, – выдохнул Аластар, прикрывая глаза. – Вы ничего не знаете ни обо мне, ни о моей семье.

– Я знаю, что свой путь мы выбираем сами, и вы тогда свой выбор сделали. И утвердили его, когда применили все остатки влияния, чтобы Кристоферу Хантмэну подписали смертный приговор.

– Если бы вы знали, кто убил вашего отца, вы бы не отомстили? – Баррет раскрыл глаза. Зеленые, почти как у Макса, но холодные. Ледяные настолько, что показалось, будто по позвоночнику пробежался морозец.

– Нет. Есть кое-что выше мести, и это закон. Если месть станет главным орудием справедливости, люди погрязнут в круговороте насилия. Каждый будет мстить за своих, и это колесо не остановится. На то и нужен закон. Закон, который попрал ваш отец, вы и тот, кто сейчас ведет партию вместе с вами.

– Вы идеалист, мистер Уорд, – усмехнулся Аластар. Он расслабленно откинулся на спинку кресла. – Ну хорошо. А если я скажу вам, что решил встать на сторону закона?

– Едва ли. Даже если очень захотите. Не обижайтесь, мистер Баррет, но вы слишком привыкли играть. И сейчас играете.

– Я – мистер? – Аластар приподнял брови.

– Мы оба понимаем, почему вы настойчиво зовете меня мистером, но, уверяю, это вряд ли…

– Настаиваете на инспекторе?

– На младшем.

– Где-то в Клоаке?

– Пожалуй, – согласился Макс. Он заметил, что Рие стоит чуть в стороне, хмурясь. Понимал ли он?

– Что ж, вероятно, вы правы, инспектор. А я, значит, все же мистер?

– Если только это не ваша мнимая жертва[46].

Баррет сдержанно улыбнулся.

– Вернемся к миссис Колт?

– Вы сказали, ваша семья не была с ней связана.

– Верно. Была связана с ее мужем. Мистер Колт, если верить оставшимся от отца документам, стоял у истоков лаборатории. Однако, кажется, его не прельщали опыты на людях, и он отошел от дел, а потом скоропостижно скончался.

– Убит?

– Мой отец не имел привычку отпускать, не удостоверившись, что человек мертв или загнан в самый поганый угол нашей страны. Так что я бы сделал ставку на вашем варианте.

– Но что могла рассказать миссис Колт?

– Вероятно, только то, что нашла в бумагах мужа и что смогла связать с лабораторией только после прочтения достаточно подробных статей мисс Нортвуд… А, прошу прощения, уже миссис. Как она, кстати? Я читал пару ее новых статей, женские права. Весьма увлекательно. У меня у самого сестра, так что я рьяно поддерживаю…

– Мистер Баррет, давайте вернемся к другой миссис. Если Колт выяснила что-то, зачем ее убивать Глифу? Логичнее было бы, если бы это сделали вы.

– Вы задавались вопросом, что делала Колт в Клоаке?

Макс мрачно пялился на дюка.

– Попробуете угадать?

– Шла на встречу с вами, – подал голос Рие.

Аластар, кажется, впервые повернул голову к Ришару:

– Зачем?

– Думала получить от вас деньги за молчание.

– Неплохо, – оценил Аластар. Рие поморщился. – Колт действительно узнала, что я вернулся, и написала мне, потребовала с меня денег…

– И ты ее убил, – перебил Рие.

– А это плохо, – покачал головой Аластар.

– Вы убедились, что информация опаснее для нее самой, чем для уничтоженной репутации вашей фамилии, и отпустили ее, – вступил Макс.

– Видимо, за ней следили. Может, ранее перехватили письмо ко мне, потому и решили, что мы сотрудничаем. И Глиф затащил ее. Насколько я знаю, миссис Колт, хоть и не магесса, но не стала спокойно ждать, когда ее убьют.

– Кулон. Вы о нем осведомлены. Видели раньше?

– Нет, не видел.

– Знаете, кому принадлежит?

– Инспектор Уорд, инспектор Уорд… Вы знаете, какие вопросы задавать. Предполагаю, что знаю, но утверждать не могу. Такой же давно был похоронен, а его копия отправилась с человеком, которого мой отец засадил надолго и очень глубоко.

– Кто это?

– Не все же мне вам выкладывать, инспектор Уорд. Имейте чувство меры. Могу сказать, что кирпич, который его забирал, абсолютно точно не тот человек. Возможно, кроме меня, кто-то еще хотел узнать о том, что известно миссис Колт.

– Едва ли она охотно беседовала с бывшим узником.

– Едва ли.

– Присцилла писала вам.

– Ее послание дошло до меня уже после ее смерти, – Аластар щелкнул пальцами, и к нему подошел слуга, склоняя спину. Одна его рука была за спиной, второй он удерживал круглый поднос, на котором лежал вскрытый конверт. Баррет взял его и отпустил слугу. – Как полицейский, полагаю, вы привычны читать чужие письма.

Макс принял протянутый конверт и чуть повернулся к Рие, молчаливо приглашая его тоже прочесть. Он подошел ближе, заглядывая через плечо. Макс вытащил сложенный лист, пробегая глазами по короткому посланию.

Я передала вам все, что знаю. И насколько бы вы ни были отвратны мне, ваш союзник сказал, что я могу рассчитывать на вашу помощь. Уверена, что Глиф явится за мной, потому решаюсь просить вас об услуге. Защитите меня, и, быть может, я выступлю на вашей стороне.

– Что именно она рассказала вашему «союзнику»? – поинтересовался Макс.

– Про беловолосого. И про человека, которому принадлежал кулон. А еще о его словах. Короткая фраза, которую она чудом расслышала и в тот же миг ушла, поняв, что с таким лучше не связываться.

– Фраза?

– Лишь указание на того, о ком я говорил вам в первую нашу встречу, инспектор. Но есть еще кое-что… Хорошее место, чтобы спрятать что-то, что