Он услышал ее глубокий вдох носом перед тем, как ее руки скользнули по его плечам и сомкнулись на шее. Лира отвечала нежно и пылко, и каждое ее движение вызывало мучительный трепет. Ладони Макса спускались по ее телу, внутри него клокотала жажда. Голова опустела, и он не мог сосредоточиться ни на чем другом, кроме губ Лиры, ее изгибов и того, как стало тесно в брюках. Его пах упирался в нее, но этого было мало, и Макс толкнулся сильнее, припечатывая Лиру к стене. Она охнула в его губы, и он отстранился, судорожно дыша и моргая, пытаясь вернуть себе благоразумие.

– П-прости… Я случайно…

– Мне даже понравилось, – пробормотала Лира. Ее грудь вздымалась, Макс смог отвести взгляд, только когда его легонько стукнули по шее. – Инспектор, куда это вы пялитесь?

Не успел он что-то ответить, как Лира уже схватила его за галстук, притягивая к себе. Теперь поцелуй начала она, жадно впиваясь своими губами в его. Макс тут же ощутил, как внутри него что-то вспыхнуло, заставляя кожу гореть, как в лихорадке. Он жадно отвечал на ее поцелуй, очерчивая талию Лиры, переводя ладони на живот и выше, к небольшой мягкой груди. Макс почувствовал, как его губу прикусывают, словно давая разрешение на чуть большую грубость. И он с удовольствием сжал руки на груди Лиры, постанывая в ее рот от невыносимой пульсации в паху, которая становилась болезненнее, стоило ему услышать ответный стон.

Щелкнул чайник, и бурчание кипящей воды постепенно сходило на нет. Похоже, никакого чаепития и позднего ужина…

Лира обвила его шею, и Макс приподнял ее, стискивая ягодицы и теснее прижимаясь к ней. Она же ногами обхватила его торс, позволяя Максу держать ее на весу. Ему не нужно было смотреть, куда идти, он и так знал, где расположена его кровать. Он осторожно опустил на нее Лиру, целуя ее скулу, изгиб шеи и острые ключицы.

– Макс, – позвала она едва слышно. Пальцы Лиры путались в его волосах, а платье уже задралось слишком высоко, открывая ноги и верх чулок…

Пытаясь собрать частички разума, Макс поднял взгляд к ее глазам.

– Я тебя хочу.

Он застонал, снова ища ее язык, который только что произнес такую приятную томную фразу. И застонал снова, когда почувствовал ее руку на своей ширинке. Он отстранился, сжимая челюсти, но сдался, поскуливая и потираясь о ладонь Лиры, когда она слегка сжала его член через ткань.

– Какой же ты милый, – шепнула она прямо ему на ухо и прикусила его мочку.

Макс взял ее запястье, пытаясь убрать ее руку в сторону, потому что знал, что еще немного, и кончит прямо в брюки.

Вся эта ситуация была для него чересчур. Казалась сном, яркой фантазией, в которой самая очаровательная девушка позволяла ему целовать себя, касаться и, более того, ласкала его сама и говорила… Говорила самые желанные для него вещи. Это не могло быть реальностью, но было. И почему-то ужасно пугало.

Макс не был девственником, но, впрочем, едва ли единственный раз можно было назвать достаточным опытом. К тому же тогда он кончил, едва начав…

Лира уперла руки в плечи Макса, заставляя того сначала отодвинуться, а затем и полулечь на кровати, лопатками прижавшись к стене. Если бы он знал, что она собиралась делать, он бы остановил ее, но, когда лязгнула бляшка его ремня, все, что он успел сказать до того, как Лира заткнула его поцелуем, было невнятно:

– Не н…

И ее рука уже потянула край ткани, стягивая с Макса одежду и высвобождая его возбужденный член. Лира обхватила его своей ладонью, уверенно проводя от основания к головке и вызывая протяжный стон. Больше уже Макс был не способен ни говорить, ни понимать. Он приподнял бедра, толкаясь в кольцо пальцев Лиры, а она прикусила кожу на его шее, тут же зализывая «рану». Ощущений было слишком много, они были слишком яркими, слишком потрясающими, чтобы Макс не кончил уже в следующий момент, когда Лира провела рукой по его члену.

Эйфория длилась недолго. На смену ей пришел стыд и ужас.

«Облажался!» – почти радостно завопил внутренний голос. Наконец нашел, за что зацепиться, как именно ударить.

– Я… М-мне… – замямлил Макс, подскакивая и придерживая штаны. Он не знал, что сказать, если бы сейчас кто-то положил перед ним револьвер, он с радостью бы выпустил себе пулю в висок, просто чтобы покончить с этим позором. А вместо этого он скрылся в ванной комнате.

Его тошнило от стыда и от себя. Было жарко, и кружилась голова. Чудесный сон вмиг обернулся кошмаром, а Макс был в таком ужасе, что даже не смог посмотреть на Лиру, еще больше опозорившись, прячась тут…

Макс с трудом стянул пиджак, отбрасывая его в сторону, ослабил узел галстука, снимая его через голову, и включил воду, чтобы смыть с члена остатки спермы и смазки. Когда с этим было покончено, Макс вымыл руки и умылся. А затем уставился на свое красное лицо в зеркале и с ненавистью ударил себя по щеке. Звонкая пощечина была довольно сильной, и на без того красной щеке проступил заметный след. Может, позже на скуле выступит синяк.

– Макс, – раздался приглушенный голос Лиры.

Ну вот и все… Сейчас она скажет, что ей пора, нужно идти, и он наконец сможет выйти в комнату, где все еще стояли подготовленные к чаю кружки и шарлотка, где оставалась смятая постель… И единственная девушка, которая им заинтересовалась, похоже, наконец поймет, что он не достоин ни ее, ни уж тем более любви.

– Ты в порядке? Я… Я сделала что-то не так?

Макс сглотнул, ему хотелось одновременно смеяться и плакать. Он поправил брюки, застегивая злополучную ширинку, и приоткрыл дверь. Растерянная, растрепанная Лира уставилась на него.

– Изв-вини. Мн-не очень жаль. Т-ты в‐все делала п-правильно, это я… Я тебя разочаров-вал, и я п-пойму, если т-ты уйдешь, я…

– Милый, – Лира подошла ближе и вдруг обняла его, – ты такой умный, но иногда такой идиот. Никуда я не уйду.

Макс закусил губу, чувствуя, что на глазах выступают слезы. Не хватало ему еще сильнее опозориться…

– К тому же, – Лира подняла голову, глядя на него своими изумительными глазами и улыбаясь, – у меня платье в твоей сперме…

Макс тихо засмеялся.

– А еще я все еще хочу есть!

От облегчения, накатывающего на него прохладными волнами и дрожью, становилось лучше. Проще. Женских вещей Макс, естественно, не имел, а спускаться к бабушке ночью было несподручно. Да и Лира решила остаться.