городе, не скажи мама тебе о нашем визите. Я, кстати, встретил ее, пока мы сменялись в карауле, — многозначительно приподняв брови на лице едко-зеленого цвета, Дерек давал сыну понять, что догадывается, почему тот опоздал.

Снова не зная, как оправдать себя, юноша лишь пожал плечами. От такого движения очаровательная бабочка вспорхнула с него и вновь приземлилась, заставляя маленькую эльфийку восторженно показывать на нее пальцем, а Грима стать более аккуратным, дабы не спугнуть чудесное создание природы.

Стараясь соскочить с щекотливой темы, что поднял отец, он обратился к сестре.

— Так, Байя, иди сюда, — он выхватил сестру в объятия, а затем развернул невинным личиком к себе, — Мы полгода будем редко видеться. Только это не повод шалить дома и не слушаться родителей, договорились?

— Я вообще всегда слушаюсь! Ну… почти… — быстро забывшая о своем ожидании девчушка нахмурила брови, недовольная уже тем, что брат считает ее недостаточно хорошей.

Потрепав волосы сестры, Грим снова обнял ее. Чуть крепче, нежели хотел. Волна страха накрыла его, стоило лишь подумать, что он может не вернуться.

— Да, извини. В общем, не забывай про брата, помогай родителям как можешь, ладно?

— Хорошо-о, — чуть протянув слово, девочка погрустнела, понимая, что Грим не будет с ней так часто, как раньше, хотя и не знала наверняка, почему же.

Наконец дойдя до отца, юноша крепко обнял его, а Дерек вернул эти объятия сыну.

— Будь осторожен. Не забывай, чему учила мама.

— Да, пап. Ты себя тоже береги, — затем Грим стал тише, стараясь не дать Байе услышать его слова, — И прошу, поддержи маму, даже если ты не согласен с ней. Ей сейчас нелегко…

Вздохнув тяжелее обычного, мужчина-эльф отстранился и едва заметно кивнул.

— Я постараюсь. Спасибо, что сказал, сынок. Может… может мама в чем-то и права. Мне хочется думать, что раз уж тебя так облюбовала эта малышка — то сама природа в трудный час придет на помощь… в чьем бы то ни было лице.

Дерек правда иногда оказывался с женой более холоден и неучастлив, чем сам того хотел. Он старался исправить это, быть рядом с Ауфиль в трудные минуты, помогать ей, как она помогает ему, но не все давалось легко. А теперь, когда на их семью пришлось такое несчастье, придется постараться вдвойне.

Остаток свободного времени трое провели за незатейливыми разговорами. Байя игриво бегала вокруг брата, тот с улыбкой поддавался ей, чтобы порадовать сестру. Девочка с живым интересом засматривалась на чудесного изумрудного цвета бабочку. Порхающая красота то кружила вокруг Грима, то садилась ему на волосы, то просто недвижно держалась на плече, словно украшение, созданное лучшим ювелиром мира — природой.

Даже не заметив, как пришел момент расставаться, семья вышла к окраине лагеря для осужденных. Вечернее время близилось к раздачи еды — так что откладывать было уже нельзя.

Едва отцепившись от Грима, Байя, чуть хныча, встала рядом с отцом, когда тот напоследок обратился к сыну.

— Если есть еще что-то, что хочешь передать, то я скажу маме.

Призадумавшись, юноша вдруг сам удивился тому, как забыл столь важный момент.

— Да, есть пара слов. Стражница, которая привела меня на пост, просила сказать маме спасибо, как все закончится. Не понимаю что это значит, да и вспомнил только сейчас. По крайней мере думаю, она не просто так обратилась, пока мы шли.

Не понимая, о ком говорит сын, Дерек только кивнул. Откуда ему было знать, каков смысл послания, если оно предназначалось Ауфиль, а не кому-то еще? Снова попрощавшись, старший ушел вместе с дочерью в сторону жилых домов, оставляя Грима наедине с его испытанием.

По крайней мере, так он думал.

Бесполезное обучение

-Итак, давай еще раз.

Cлова, древнее стен императорского дворца, вновь зазвучали из уст демонов. Вуннар говорил предложение и слушал, насколько точно его повторяет дочь. Федра, казалось, произносит все верно, но не для ее отца.

-Милая, давай еще разок. Постарайся приоткрыть рот чуть шире, когда говоришь, не забывай про язык, иначе смажешь звук.

Кому-то могло показаться утомительным такое заучивание. Мало того, что это бесполезно, так еще и весьма тяжело. Каждая деталь в положении губ, языка, высоте голоса была важна при произнесении старых чар.

Давным-давно, со времен Эпохи Начала, бола научились пользоваться маной - особой энергией, что протекала не только сквозь них самих, но и через леса, горы и реки. Легенды повествуют о том, как Абсолют, первое существо в мире, создал из небытия дитя. Творение чистой энергии древнего естества, Обеллос в своем могуществе мало уступал родителю, и зародил жизнь на планете. Каждая песчинка и каждый камень - есть Всеотец, он есть мана, и все живое сотворено из нее.

Познавая самих себя, свою суть, бола поняли, как взывать к собственной природе, как договариваться с миром или управлять им, изменять его, разрушая или созидая. Многие виды колдовства Обеллос подсказал своим детям, а некоторые они открыли без его помощи.

Но всякая магия потерпела крах в Первую Ночь первого дня месяца фетраль - самого раннего месяца осени. Огромная часть рун, волшебных слов, жестов и символов резко утратила свою силу. Те заклятья, что имели в себе эти угасшие знаки - более не работали. Многие артефакты, также заключавшие магию на основе колдовской символики сломались. За достаточно редкими исключениями. К примеру, некоторые системы обработки полей, их