Собеседники сдержанно поржали. Едва появившись в этом мире, Дон осознал, что банальщина отнюдь не родилась таковой. А народная мудрость весьма эффективно работает на твой имидж вундеркинда.

— А твои сестрицы-ведьмы послушны ли братцу, как плеть руке? — задал резонный вопрос Чедом, украсив его очередной заумью.

— Поменьше о том болтай! — окоротил трепача пестун. — Не нашего ума дело. Не хватало ещё гостям обиды ненужной учинить. Их дело, кто у них кем вертит.

— У нас с этим всё в порядке, — хмыкнул Гоб.

— И не диво, — уважительно одобрил Юрат. — Силищи-то у вас, мужики, немеряно. Здоровы, как медведи. А ловки, как горностаи. Таких обломов и у нас не сыщется. А говорили, будто все южане хлипаки.

Радгар с Храном переглянулись — они-то знали, кем являлись пришлые богатыри. Цвий недаром слыл дотошливым пройдохой: умел при случае разжиться полезной наукой. И особо о запретном: о делах древних мудрецов, испоганивших целый мир.

— Хорош лясы точить! — досадливо поморщился Хран. — О деле поговорим, раз намечается поход в Утробу.

— Разбежался! — деланно возмутился Дон. — Пока меня не накормят, никаких военных советов. Не позволю меня голодом морить!

— Тебя заморишь! — столь же нарочито огрызнулся Гоб.

— Договорим в крепости, — подвёл итог их кривляний Гнер, кивнув манипулятору.

И вновь барр из Чесла переглянулся со своим наставником. «Барбос» транслировал хозяину чувство их глубокого удовлетворения, дескать, так они и знали. Что конкретно? Невеликая тайна: кто у чужаков пуп земли. В битве они могли этого и не понять: уж больно впечатлила профессиональных вояк произвольная программа, с которой выступили армы. У них тут рулят воины — закономерное распределение власти. Но роль манипулятора — пусть и понаслышке — им ясна предельно точно. Кукловод в любом обществе при любом раскладе кукловод.

Девчонки уже смылись. Ручные «заколдованные» кабаны не потащились во двор крепости — им не рекомендовано излишне пугать народ. Вся троица улеглась под южной стеной подремать на солнышке.

— Этих бы разделать, — на ходу указал рачительный Хран на туши прирезанных грагов.

— Разделывайте, — не понял Дон, с какой стати у него испрашивают разрешения утилизировать добычу.

Может, потому, что это не их добыча? Средневековый этикет?

— Если наши парни за них возьмутся, ваши… кабаны на них не кинутся? — уточнил Радгар суть проблемы.

Местного олигарха заверили в том, что бронетехнике союзников до балды всё, что не касается их личных интересов. А их прежний обед — заправились, прежде чем притащиться в крепость — ещё не переварился, чтобы косить голодным глазом на окружающих.

Обед человеческий прошёл в тёплой дружественной обстановке. Хозяева Черногорья изо всех сил пытались продемонстрировать цивилизацию, дабы южане не подумали о них чего-нибудь «такого». Все, кроме Радгара — этот выпячивал деланное хладнокровие в ответ на иезуитские ухмылочки манипулятора. Армы с местными батырами нестройно гудели вполголоса о всякой ерундовине: стратегиях, тактиках и моральных принципах ведения войны с дамами, засевшими на ИХ базе. Лэти, Даслана и Дайна шушукались о своём женском. Храну надоело вымудривать из себя идальго и он встрял в дискуссию с Радгаром. Что-то невыразимо нудное про управление хозяйством и народом.

Дон со скуки поинтересовался у аборигенов о Белом озере, являющимся центром композиции графской долины. О нём складывались легенды одна краше другой. Озеро считалось главным достоянием долины — из-за него нары когда-то и обосновались здесь, выстроив крепость.

— Самое большое, — солидно похвастался колдуну Чедом. — И самое рыбное на всё Черногорье. Сроду им никто не владел единолично. Даже нар. Всякий мог удить здесь рыбу. Тока издалека к нему не набегаешься. Оттого рыбали завсегда строились по берегам. А всякой рыбой торговали на ярмарках. Или везли в какой-то баррат, коли сверху приплатят. Были у них и деляны под огороды. Нынче-то все берега обратно заросли. В ином месте к берегу за так и не продраться. Рубить тропу приходится. Уж больно хочется иной раз озёрной рыбиной почавкать. В реках-то оно что: сплошь мелочь пузатая…

Дон понял, что сага про озеро грозит обернуться какой-нибудь ораторией с разветвлением сюжета — так ему когда-то объясняли её отличие от кантаты. Ни того, ни другого он не слышал, но воображение рисовало пугающую перспективу. Одного многозначительного взгляда в адрес Юрата хватило, чтобы коллега по прохиндейскому цеху пришёл на помощь собрату. Втянул Чедома обратно в дискуссию военных, откуда тот выпал. Дискуссия ширилась, постоянно прирастая второстепенными подробностями и теряя изначальные подлинные детали — мысленно прокомментировал Дон.

— А возвращаться непременно завтра? — пискнула Дайна, просительно уставившись на мужа.

— Я против! — надула губы Даслана.

— Я тоже! — поджала свои Лэти.

— Цыц, курицы! — резко пресёк назревающую склоку стабилизатор, воспользовавшись опытом деда. — Или выставить вас, чтобы воздух не портили?

Девки присмирели, одарив его нелестными взглядами. Лэти злюще фыркнула, но от комментариев воздержалась. Хочет оспорить решение стабилизатора — накляузничал «системник». Обойдётся — огрызнулся Дон. Они сию секунду возвращаются домой, и это не обсуждается. Ибо вторая попытка обсудить его решение выльется в такую междоусобицу, что никому не поздоровится. У них там — Дон моментально привык обзывать базу домом — может, уже война во всю голову, а они тут кобениться вздумали. Не рискнут — многозначительно пообещали ему взгляды армов. Вот и славно.

— Я останусь, — вдруг услыхал он, как вздохнул Хран.

С видом идущего на заклание агнца. Останусь — надо полагать — здесь на хозяйстве. Вряд ли мужику по вкусу решение воспитанника и командира слинять в авантюрный поход по тёмному царству зла и гноища. Откуда Дон выдрал это «гноище», не вспомнить, но прозвучало.

— При ватаге, — подтвердил его догадки Хран.

Радгар вроде и сдержанно, но с чувством кивнул. Дон невольно позавидовал: ему такой воспитатель-потатчик не светит. Потатчик у него был, но каштартан Нуобат скорей вообще не замечал опекаемого пацана, чем замечал и давал свободу. А воспитатели в виде деда с Тарьясом потатчиками и за большие деньги не станут, и за крутые пытки. Уж такие сво!..

— Сколько вас будет? — между тем уточнил Гнер у барра из Чесла.

— Мы трое, — кивнул тот на колоритную парочку за столом. — Хватит?

— Вполне, — одобрил Гнер.

Он растёкся по лавке, оперевшись спиной о стену, и наматывал на пальцы волосы Дасланы. Гадюка то и дело морщилась: лапы гориллы не слишком приспособлены для куртуазных кунштюков. Но в целом их пасторальная возня всё больше напоминала прелюдию к долгому заслуженному сексу. Которым уже давно пора заняться — жадные глаза Дона ощупали фигурку жены. Та слиплась с Лэти и о чём-то жарко шепталась. Спелись паразитки «с характером» ему на горе. Кабы один характер, жить можно, а у