Она сбежала по ступенькам вниз и стремительно зашагала к фонтану, где виднелись фигуры Серкана с девушкой.

— Привет, — Анна кивнула Мирай и вопросительно посмотрела на турка. — Все в порядке?

— Почти. Только она волнуется, что Леонидов начнет к ней приставать. Мирай не хочет насилия, — объяснил он.

— Скажи ей, что ничего не будет, — уверенно заявила Анна. — Я обеспечу ее клофелином. Зайдем в мой номер, я дам ей пузырек.

У Серкана на лоб полезли глаза.

— Клофелин? — переспросил он. — Ты с ним в Стамбул прилетела, подруга? Зачем?

— Затем, что сейчас как раз та самая ситуация, когда нам нужен клофелин, — парировала Анна.

— Какие еще ты сюрпризы преподнесешь? Мышьяк в лифчике?

— Фу, как грубо, — поморщилась Анна. — Скажи ей, если в бокал вина половину пузырька добавить — он гарантированно вырубится.

Мирай переводила оторопелый взгляд с Серкана на Анну.

Когда турок передал ей фразу Иванушкиной на турецком, она заметно успокоилась.

— Ничего не перепутал? — спросила Анна. — Запомни, только половину пузырька! Не больше, а то передоз еще будет…

— Я ей все сказал, но это все равно опасный способ. — Серкан выглядел озабоченным. — Другого нет?

— Другой надежный способ — врезать по яйцам, — спокойно ответила Анна. — Я сейчас вынесу пузырек.

— Главное, чтобы он не откинулся тут, — с тревогой сказал Серкан. — И деньги успел перевести.

— Да все нормально будет. Проспится, и все. Утром ничего и не вспомнит.

Отдав Мирай бутылочку с клофелином, Анна уселась за ноутбук. Пока загружались программы, она просмотрела письмо Василия.

— Ну что, Наташа, — вслух проговорила Иванушкина, начиная клацать клавишами. — Надеюсь, ты не брезгуешь социальными сетями…

Уже спустя несколько минут искомая Наталья нашлась в «Одноклассниках», и Анна отправила женщине сообщение в личку.

Теперь остается только ждать. Она не строила иллюзий — эта Наталья могла оказаться кем угодно. Возможно, она даже не станет отвечать на ее письмо. Но не использовать этот шанс Анна не могла. Она покосилась на тренькнувший телефон, который лежал на столе.

Сообщение было от отца.

«Принцесса, не держи на меня зла. Я очень тебя люблю и скучаю».

«Да уж, неожиданно, — подумала она. — Но… Дорога ложка к обеду».

Она решила не реагировать на письмо, но потом все-таки передумала и набрала ответ:

«Я тоже скучаю».

* * *

Она еще спала, когда в ее дверь настойчиво постучали.

— Кто там еще? — сонно проговорила Анна, отлепив лицо от теплой подушки.

— Аня, открой! — послышался голос Серкана, и в нем чувствовалась неприкрытая тревога.

«Не просто тревога», — кольнуло девушку, и она моментально открыла глаза, сев в кровати. Голос Серкана был пронизан страхом, что было совсем уж невероятно для решительного и уверенного в себе турка.

Накинув футболку, она босыми ногами прошлепала к двери, щелкая замком:

— Что случилось?

— Одевайся, — бросил Серкан. — У нас большие проблемы.

— Может, объяснишь все-таки? — спросила Анна. Из-за спины Серкана показалась Мирай, лицо турчанки было белое, как полотно, словно она увидела призрака.

— Леонидов — все, — только и сказал Серкан.

Анна почувствовала, как перед глазами все поплыло, а колени внезапно стали мягкими, будто набитые ватой.

— Как…

— Идем. Врачи уже на месте, его пытаются откачать.

Как в тумане Анна натягивала джинсы, а в мозгу предательски пульсировало:

«Клофелин. Эта дурочка переборщила с дозой…»

Торопливо перебирая ногами, она вспомнила вчерашнее сообщение отца. Интересно, как бы он отреагировал на эту новость с его заклятым врагом?!

«Может, зря мы все это затеяли? — уныло подумала Иванушкина, едва поспевая за Серканом. — Дворец, эта турчанка, Мирай… Пускай отец сам разбирался бы с Леонидовым!»

У дверей комнаты чиновника уже собралась небольшая толпа. Не считая всхлипывающей Насти и Василия, в коридоре галдели любопытные слуги, но Серкан тут же гаркнул на них, после чего воцарилась гробовая тишина.

Наконец из палаты вышли два врача в светло-голубой униформе и респираторных масках.

— Что с моим папой? — захныкала Настя, размазывая по лицу слезы. Заметив Серкана, один из врачей сделал ему знак, и они отошли в сторону, о чем-то переговариваясь вполголоса.

— Что, все так плохо? — шепотом спросила Анна у Василия. Полицейский хмуро пожал плечами:

— Понятия не имею, меня тоже из кровати вытащили.

Потянулись долгие минуты, пока наконец Серкан не вернулся обратно.

— Пока еще не все потеряно, — понизив голос, пояснил он. — Самое главное — Мирай клянется, что ничего не подливала Леонидову. Это самое важное, если будет какая-то экспертиза.

— Стоп… Тогда что с ним произошло? — удивилась Анна.

— Обыкновенный приступ. Он все-таки не двадцатилетний юнец, — напомнил Серкан. — А Мирай утром внезапно решила с ним потрахаться. И у этого донжуана сердце прихватило. Ну бывает такое. Тем более Леонидов бухал вчера весь вечер, еще после ранения…

— Слава богу, — с надеждой сказала Иванушкина. — А зачем Мирай его в постель потащила? Она ведь изначально против была?

— Кто вас, женщин, поймет, — ворчливо ответил он и повернулся к Насте, промокавшей глаза бумажным платком: — Все нормально будет с твоим папой. Это даже не инфаркт. Он просто слегка переутомился.

— Мирай! — неожиданно раздался голос Леонидова. Турчанка опасливо оглянулась, словно ища поддержки, после чего неуверенно зашла в комнату. Спустя мгновение она выглянула и поманила пальцем Серкана с Настей.

— Вот это уже интересно… — промолвила Анна.

Услышав, как звякнул телефон, она взглянула на экран и тут же подобралась — пришло письмо от Натальи.

Она тронула за локоть Василия:

— Раз все живы, я отлучусь, ладно?

Тот молча кивнул, и Анна поспешила к себе в номер.

«Здравствуйте, Анна. Я готова ответить на ваши вопросы», — прочитала она сообщение и, мысленно ликуя, включила ноутбук.

«С вами можно пообщаться по скайпу?» — написала Анна. Наталья ответила утвердительно, и уже через пару минут на экране появилось полное лицо, обрамленное крашеными кучерявыми волосами.

— Надо же, — возбужденно заговорила она низким грудным голосом. — Столько лет прошло, и вот тебе… Я сначала подумала, что это сон! Анна, я вам даже фотографию приготовила, смотрите!

Иванушкина прильнула к экрану, впившись глазами в старое потертое фото, на котором был изображен худенький мальчик в очках.

— Здесь ему семь лет… Правда, хорошенький?

— Правда, — автоматически кивнула Анна, про себя понимая, что все сходится. Несмотря на плохое качество фотографии, она быстро определила, что это и есть Серкан.

— У меня своих детей не получилось… — продолжала Наталья. — А тут я его в детдоме в Стамбуле увидела… ну и сразу душой прикипела, сами знаете, как это бывает… И когда в Кишинев решила вернуться, оформила опеку, после чего Серкана с собой забрала. А потом