со мной несчастье случилось — под машину попала. Пока в больнице провалялась, пока реабилитация, два года на инвалидной коляске… В общем, Серкана у меня снова забрали в детский дом. А когда я оклемалась, он уже совсем взрослый стал, и няньки ему стали не нужны… А вы, получается, девушка его?

— В общем, да, — ответила Анна.

— Он мне давно ничего про свою жизнь не рассказывает, — вздохнула Наталья.

— Наташа, а куда его мать подевалась?

Убрав фото, женщина ответила:

— Да кто ее знает… Может, умерла, а может, и живет где-то. Она из Баку была, актриса. В 90-е все без денег сидели, вот она и моталась каждый сезон в Турцию — в ресторанах петь, на круизных лайнерах работать… Прямо скажу, не сахар жизнь.

— А отец? — спросила Анна, чувствуя, как все ее мышцы напряглись, словно перед прыжком.

— Она утверждала, что Серкан — один из Османов, — ответила Наталья. — Но, ясное дело, их семья никогда бы актрису с нагулянным ребенком не признала. Берегут свою породу… Хотя она пыталась своего добиться! Письма ему писала, преследовала, один раз даже зуб ему выбила! Набросилась на него прямо в ресторане. Скандал был! Помню, что про это даже в газетах писали.

— Кошмар, — сочувственно сказала Анна.

— Она потом этот зуб на генетическую экспертизу отнести хотела… Чтобы доказать отцовство. Но так ничего и не сделала, — вздохнула женщина.

— А зуб пропал?! — спросила Иванушкина, затаив дыхание.

— Нет, зуб у меня хранится, — с гордостью отозвалась Наталья. — Я сентиментальная, все собираю…

— Почему же вы сами генетическую экспертизу не сделали? — недоуменно спросила Анна. — Ведь это очень важно!

— А какой в этом смысл? Даже если это правда, Османы все равно бы мальчика к себе не взяли. И жизнь бы ему еще испортили. Там же вечная битва за наследство…

В дверь постучали, и Анна вздрогнула:

— Наташа, я с вами чуть позже еще свяжусь, ладно?

— Хорошо, всего доброго.

Закрыв ноутбук, она крикнула:

— Открыто!

Увидев заплаканную Настю, испугалась:

— Что с папой?

— Мой отец — конченый придурок, — прошипела девушка. Ее узкие ладошки сжимались и разжимались в бессильном гневе. — Представляешь, он хочет жениться на этой дуре?!

Анна на мгновение опешила, затем рассмеялась.

— Ничего смешного, — буркнула Настя. — Я из дому уйду, если эта соска к нам приедет жить!

— Не торопись принимать такие поспешные решения, Насть.

Из глаз Леонидовой-младшей снова закапали слезы:

— Он с ума сошел! Говорит, мол, это судьба и прочая хрень! Завтра уже в загс собираются! Серкан обещал помочь им ускорить процесс!

— Может, твой отец наконец-то нашел свое счастье? — мягко спросила Анна, кладя ей на плечо руку.

— Не верю я в это, — вздохнула Настя. — Она уже знает, что мы богаты. Деньги ей нужны, вот что.

Помолчав, она с горечью добавила:

— Лучше бы его застрелили.

Осознав, что сболтнула лишнее, она испуганно взглянула на Анну, но та лишь грустно улыбнулась:

— Никогда не желай таких вещей. Особенно отцу, каким бы он ни был.

* * *

К всеобщему удивлению, Леонидов стремительно шел на поправку. К исходу второго дня после приступа он уже спокойно выходил прогуляться, а на третий день словно невзначай поинтересовался у Серкана, когда можно провести сделку купли-продажи дворца.

— Да хоть сейчас, — ответил Серкан, мысленно возликовав.

Уже после обеда они сидели у нотариуса, где Евгений подписал все необходимые бумаги.

— Все, — удовлетворенно сказал он, откидываясь на спинку стула. — Теперь дворец мой.

— Приятно иметь дело с деловыми людьми, — вежливо сказал Серкан, забирая себе копию договора. — Вы человек слова.

— Завтра в течение дня деньги упадут на ваш счет, — пообещал чиновник.

— Очень на это рассчитываю.

— Как и договаривались, расчет в долларах?

Серкан кивнул, и они поднялись из-за стола.

— Жалко, выпить нельзя, а то бы сейчас отметили, — вздохнул Леонидов, коснувшись груди. — Еще пару дней таблетки придется пить.

— Ничего, — успокоил его Серкан. — Выпьем еще. И за сделку, и за вашу свадьбу… Отдыхайте. Здоровье — прежде всего.

Посадив чиновника в такси, Серкан сказал:

— Вы езжайте теперь уже в свой дворец, а мне еще кое-какие дела нужно решить.

Евгений кивнул с покровительственным видом, а турок направился к арендованной машине, где его ждала Анна.

— Ты что такой смурной? — удивилась она, когда увидела Серкана. — Сделка прошла нормально?

— Более чем. Теперь мы миллионеры.

— Тогда в чем проблема?

Серкан повернул ключ зажигания, рассеянно прислушиваясь к мерному урчанию мотора.

— Знаешь, как-то муторно на душе стало. Даже у этого мудилы Леонидова теперь есть дворец… Пусть не по-настоящему, но все равно…

— Брось, нечего ему завидовать, — фыркнула Анна. — Лучше скажи, что нам с этой чокнутой феминисткой делать? Я имею в виду Мирай. Она же расскажет Леонидову, что мы его обманули.

— Ничего она не скажет, — ответил Серкан, выруливая на шоссе. — Я уже все сделал. Мирай завтра уедет, с концами.

— В смысле, уедет? — не поверила Иванушкина. — У них же любовь!

— Ты сама-то в это веришь?

— Ну…

Серкан вздохнул:

— Удивительно, какая ты иногда бываешь наивная. Просто девочке показалось, что на деньги богатого мужа очень удобно спонсировать мировой феминизм. А я ей объяснил, что ее будущего супруга в России ждет уголовное преследование… Причем весьма серьезное. Нужно ей передачки мужу в зону возить? Правда, пришлось ей бабла немного отстегнуть, чтобы она по-тихому уехала… Обещала, что завтра утром ее уже не будет.

— Леонидов станет ее искать.

— Она потом ему напишет, что да как.

Некоторое время они молчали, потом Серкан сказал:

— Представляешь, вчера поступила информация, что глава моей семьи при смерти. Старику девяносто шесть, и он в любой момент может отправиться в другой мир. Вот грызня-то начнется за наследство…

Вскоре он сменил тему, но Анна его едва ли слушала. Безмолвно глядя в окно, она о чем-то напряженно думала.

* * *

— Ты можешь сказать, что случилось? — недоумевал Алексей.

— Могу, — отозвалась Анна, которая едва ли не под руку вывела охранника из комнаты. — Мне нужны хорошие юристы, только чтобы об этом не узнал Серкан.

— А я-то здесь при чем? Я тут почти никого не знаю!

— Ну, Леш, давай вместе подумаем… Мне это позарез нужно! — взмолилась Анна.

Телохранитель наморщил лоб:

— Если тебя устроит, мы можем поехать в контору, где помогали составлять липовый договор на дворец для Леонидова.

— Сойдет, — кивнула Анна.

— Что ты задумала?

— Потом узнаешь.

Юрист принял их сразу.

— Хорошо, что вы русский понимаете, — заметила Анна, усаживаясь за стол, заваленный бумагами. Несмотря на работающий вентилятор, пришпиленный к потолку, жара в тесной комнатке стояла несусветная. — Понимаете, я бы хотела купить дворец.

У юриста,