Яга

Привет. Я не обновляла блог совсем недолгое время, но мне кажется, будто прошла целая вечность и все было в прошлой жизни. Я смотрю на экран и не знаю, что писать. Я другая. Мы – другие. И если вы спросите, что же случилось, я не найду точных слов. Столько эмоций бушует во мне, рвет на клочки, они накладываются друг на друга, и где начало истории, а где конец, я не знаю. Я едва смогла открыть ноутбук. Скорее по привычке, а не по желанию написала первое слово.

Бальтазар спит у меня на коленях. Вы удивитесь и будете правы. Как так: кот, которого я едва за ушком могла почесать, никаких нежностей не проявлял, – и на коленях? Я рассказывала про бесов. Так вот, на нас напали, подло. И руководство Лукоморья им помогло. Бальтазара убили на моих глазах, и со мной случилось нечто. Я плохо помню, как и почему я больше не я. Я убила всех нападавших, а потом был только свет, заполнивший меня, только знания, что лились в каждую клеточку тела, только сила, едва не разорвавшая меня физически. Я помню боль, как будто менялся мой скелет. Я помню, как онемела, голова и сердце опустели, и эту пустоту заполнила ярость; сейчас она клокочет во мне, затапливая меня прошлую. Я изменилась. Не стало жалости, границ, страха. И только адская боль потери, как дыра в груди.

Кота вернули, цинично подарив доспехи в награду за отобранную жизнь. Доспехи. Мне кажется, никакая плата за смерть не будет достойной. Он живой, я не вижу его «оком мертвых». Почти тот же, только насечка на ухе – небольшой разрез, как будто отметка о потеряной жизни. Зарубка на дереве, отсчет жизни. Он вздрагивает во сне. Не представляю, через какую боль он прошел.

Я вернулась в квартиру для того, чтобы собрать кое-какие вещи, отправить сообщение родителям и написать Казу, чтобы по возвращении взял все готовые метлы. Нападут с воздуха – мы будем готовы отразить. Армия на подходе, осталось связаться с Горынычем. Я так много теперь умею, но совершенно потеряла себя. Не знаю, когда смогу связно описать свои эмоции и случившееся в ту роковую ночь. Может, через неделю, а может, и никогда. Возможно, что-то расскажет мой лохматый друг, а я расскажу вам, хотя на вашем месте я бы не поверила. Баба Яга по контракту? Говорящие коты, бесы, сказочные герои, чудесные возвращения из мертвых? Что за ерунда. А ведь вас все больше, вы читаете мои заметки, и, возможно, среди вас есть не совсем люди.

Война. Я не боюсь. Смерть мне не грозит ни по контракту, ни по логике. Если руководство провернуло такую аферу с моей трансформацией, если вложило столько сил, значит, я им нужна. А мы должны победить, и, как только разберемся с этим, я отправлюсь на поиски пресловутого начальства, переверну и перетряхну все Лукоморье и найду. Вот тогда поговорим. И за жизнь, и за доспехи.

До новых встреч. Конечно, если сказочный мир не падет.

Кощей

Шаги гулким эхом разносились по пустынному коридору, отскакивая от холодных каменных стен и уносясь вперед вестниками приближения правителя. Факелы на стенах вспыхивали на несколько метров впереди и гасли за спиной, словно верные слуги. Где-то впереди стелилась, извивалась и скользила Эвтаназия, точно знающая, где тронный зал.

В этом проклятом замке не было ни единого живого человека. Кощей ненавидел свое жилье всей душой, хотя и сомневался, что она у него осталась. Ненавидел, но притягивался некой силой раз за разом, возвращался в пустые стены и, сатанея от скуки, снова сбегал в мир живых. Дорогие рестораны, где изысканные блюда для него имели вкус картона, машины, девушки, иногда даже учеба – водоворот пустых картинок, лишь бы убить время. Никакой искренности, никаких чувств, кроме одного – безумной тоски. Он имел все, что хотел, кого хотел и равнодушно смотрел на себя со стороны, а ночами просыпался в холодном поту и с безумно колотящимся сердцем, влекомый зовом своего мрачного королевства мертвых душ. Он накидывал дорогие вещи на свое худеющее тело и открывал дверь в замок. Шел по бесконечным пустынным коридорам, попадал в парадный зал и усаживался на трон. Некоторое время ему казалось, что он обрел равновесие: может, час, может, больше, – и вновь тоска, метание, скука.

Сейчас он прошел мимо трона, в соседнее помещение, где находился спуск в сокровищницу, и хищная улыбка скользила по губам. Кощей предвкушал веселье. Эва скользила по истертым ступеням вниз, он торопливо спускался следом. Сегодня еда казалась вкусной, а не картонной, сегодня его серые глаза ненадолго потеряли равнодушное выражение, сменив его на проблески радости: сегодня он собирается на войну.

Сокровищница озарилась светом факелов. Яркие блики вспыхнули на монетах и драгоценностях, наваленных кучами по углам. До них никому не было дела. Он не знал, как работает освещение: замок и все в нем ему перешло вместе с должностью. Без знаний. Как и Яга, должен учиться сам. Мощь накапливалась, он это чувствовал, находясь здесь, однако помимо экспериментов со смертью и превращения в ворона еще ничего не достиг. Не то чтобы пытался, откровенно говоря.

Из угла бросился горыныч, но узнал хозяина и раздраженно выпустил пар из всех ноздрей. Странное дело – в мире мертвых мелкие поганцы менялись, обрастали костяными чешуйками и превращались в трудноубиваемые мишени. Да, Кощей экспериментировал. В целом результат его удовлетворял – таких гадов он посадил в разных местах замка для охраны. Иногда кормил.

– Охраны!.. – сам себе сказал Кощей и рассмеялся.

Кому он нужен – мертвые души, негодные для проводов Ягой, да воронье. Чахлые деревья, скалы, болота. Тусклое красное солнце на сером небе, по-зимнему низкое и холодное. Возможно, он станет интересен людям после похищения какой-то девицы для женитьбы. Вот только ему совершенно не улыбалась сама мысль об этом. Да и держать подле себя девицу, норовящую убежать или подстроить его смерть, – весьма сомнительное удовольствие. Будь проклята его сюжетная линия!