– Смотрю, ты тоже не местная. Как звать, красавица?

– Баба Яга, богатырь, – сказала, как отрезала, воительница.

Таким тоном можно и убить кого впечатлительного. Алеша перестал улыбаться.

Тут Муромец обратил внимание на окружающих:

– Соловей! Ты никак гнездо свое покинул? – и так глянул на него, что даже мне горло сжало, а я вообще невидим поодаль стою.

Сборщик налогов потупился и вздохнул.

– Письмо отправила я, Соловья позвала тоже я, и много кого еще, – спокойно сказала Яга, ничуть не тронутая богатырским гневом. – Давайте поговорим. У нас вон пирожки еще есть.

За едой общение пошло живее: все перезнакомились – Глюк, Ядвига, лешие, отряд витязей, коты были представлены трем богатырям – и приступили к делу. Прибывшие внимательно слушали, как поочередно рассказывают историю Яга и Черномор, хмурились. Илья от негодования впечатал кулак в землю – изрядная вмятина вышла, можно по колено провалиться. Добрыня стискивал меч, Попович жевал травинку. А как дослушали – стряхнули крошки с бород, потрогали, покрутили в руках черепа и посмотрели на Янину совсем другим взглядом. Затем окружили живого врага, рассмотрели со всех сторон, обсудили особенности анатомии. Пленник жалел, что еще не умер.

– Вы, может, слышали о Казимире Трехрогом? – начала воительница новый этап разговора.

Вначале богатыри никак в толк взять не могли, почему бес им помогать будет, но она четко и уверенно поведала им историю, некогда рассказанную Черномору, привела доводы. Михаил Юрьевич веско высказался по поводу доверия к молодой Яге.

– Поглядим на этого вашего военачальника, – пригладил бороду Добрыня. – Не будем делать поспешных выводов. Работать надо будет вместе, но как – это мы сами решим. Ежели князь прознает, что его армией командовал рогатый нелюдь, – сильно осерчает. Вспыльчивый. Да и воины к такому не готовы. Где он, ваш Казимир?

– Должен уже быть, – уверенно ответила Яга. – Как и Кощей. А князь что сам не поехал?

– Не спрашивали, наше дело воевать, его – править, – уклонился от ответа Добрыня.

– Рыжий, давай за армией, веди их ближе, – распорядился Муромец.

– Чуть что – сразу рыжий, – весело откликнулся Попович, однако резво вскочил на коня и отбыл за войском.

Восемь часов до нападения

Кощей появился как черт из табакерки, миг – и конь его топчет на поляне траву. Я только успел заметить мелькнувшую в прыжке тень, перескочившую разом весь отряд Черномора.

Богатыри, стоит отдать им должное, схватились за оружие почти мгновенно, и на всадника ощерились копья и мечи. О, что это за конь, творение Нави в чистом виде: размером с полтора крупных жеребца, черный как смоль, тощий – ребра торчат, но жилистый, мышцы под блестящей шкурой вьются как стальные канаты, глаза красные, горят углями, из ноздрей пламя пышет. Грива, хвост и шерсть над копытами – черно-красные, в руках всадника узда золотая с самоцветами, седло серебряное. Сам Кощей закован в доспехи в форме стальных человеческих ребер, на ногах сапоги со шпорами, на боку меч, вокруг шеи змея кольцами обвилась.

– Привет, заждались? – крикнул Бессмертный, пытаясь спешиться.

Конь ему «помог»: взбрыкнул так, что всадник повалился наземь неуклюжей кучей.

– Что ты, несытая кляча, творишь? – возмутился Кощей, едва поднявшись.

Вместо ответа конь взбрыкнул снова, задние копыта врезались в грудь хозяина, отбросили прямо на цепь богатырей и выставленные вперед копья. Колдуна нанизало на два из них, образовалась куча-мала.

– Стра-а-айк! – во весь голос рыкнул Бальтазар, моя Яга засмеялась, а Ядвига прыснула в кулак.

Соловей присвистнул, лешие заскрипели ветвями, Глюк пробурчал что-то про Маклауда и хрен. Кто такой Маклауд, и при чем здесь овощ?

– Сам ты кляча, нарцисс дешевый! – возмутился конь и обернулся к хозяину. – Все бока шпорами исколол! Думаешь, легко твой меч в пятьсот пудов везти? И-и-га!

Богатыри стянули Бессмертного с копий, он как ни в чем не бывало отряхнулся и закряхтел:

– Ноги не сходятся, имей совесть, я первый раз на лошади.

– Будешь так себя вести – в последний, – надменно отрезал конь и, фыркнув, отправился пастись.

Ядвига задумчиво оглядела раздраженного Кощея, назвала его «неординарным молодым человеком» и попросила Черномора запасти пресной воды пару бочек, потому что «с такой тягой к приключениям восстанавливаться ему придется часто». Сам же царь с кривой усмешкой осмотрел всех, задержался на вернувшемся коте, удивился, скинул у избы меч, обратился в ворона и сел на верхушку ближайшего дерева.

– А ты мняу нравишься! – сказал кот жеребцу. – Как тебя кличут?

– Морок. Правда, новый хозяин зовет меня «тварина», – ответил конь.

– Я Бальтазар. Друзья зовут меня Исчадие. Пойдем, познакомлю с остальными и расскажу, как испортил туфли твоему хозяину.

Земля вздрагивала и гудела под копытами всадников и тяжелым шагом пехоты, казалось, на нас идет лавина. Алеша Попович вел дружину к Дубу.

Шесть часов до нападения

– Триста человек? – недоверчиво переспросила Яга у Ильи, осматривая подкрепление. Ее рука почти неотрывно покоилась на голове вышагивающего рядом кота – она явно не желала терять контроль над ситуацией. – Негусто, но, как говорится, дареному коню кулаками не машут.

Никогда не слышал такого выражения, надо запомнить.

Обычно тихое Лукоморское побережье бурлило жизнью. Воздух наполняло конское ржание, с ног сшибающий аромат потных тел как людей, так и животных и гомон толпы – под тенью древа расположились силы князя Владимира. Черномор вздыхал:

– Три сотни да богатыри. Да еще две Яги, Кощей, Горыныч, Соловей и военачальник. Эх, должны управиться с тыщей-то. – И загадочно добавил себе под нос: – Ежели что, пойдем на крайние меры.

– И лешие, – твердо заявил тихо подошедший Джурык.

Яга благодарно взглянула на него.

– Двум смертям не бывать, а одной не миновать, – добавил егерь, по привычке теребя в руках свою нелепую шапку, и умолк.

Пешие и конные воины, набранные из местного населения, занимались своими делами: кормили и чистили лошадей, разбивали нехитрый лагерь. На нас никто не обращал внимания. По моим соображениям, воины в габаритах сильно проигрывают на фоне отряда Черномора и богатырей-байкеров, но делать нечего, лукоморские жители мощным телосложением не отличаются. Дружину свою князь снабдил необходимым. Правда, мечей немного – это оружие благородного человека с достатком. Железо стоит дорого, потому и кольчуги далеко не у всех. Пластинчатая броня, топоры, сулицы, кистени, булавы, луки – этого в достатке. Выстоят ли против бесов в бою? Врага до сих пор не видно. Наблюдатели Глюка повсюду на расстояние дня пути, и он сам не отдыхает, только сидит на крыльце в компании кошки, погрузившись в наблюдение.