— Я забочусь о тебе! — Он выпрямился и повернулся ко мне. — Ради семьи. Мы все сейчас в опасности из-за этой женщины и твоих решений. Я держал все под контролем в Катандзаро с тех пор, как ты уехал, а потом ты приказывал мне приехать сюда и все бросить. Я едва спал в самолете и прилетел сюда, чтобы узнать, что ты перевез ее в свой дом. Какого хрена?

— Нет никакой опасности, stronzo. — Я подошел к острову и посмотрел ему в глаза. — Мы найдем Сегрето и получим ответы. Все, что произойдет за его пределами, тебя не касается.

— Все, что связано с тобой, касается меня. Ты — дон этой семьи, и каждое твое решение влияет на всех нас.

— Ты думаешь, я этого не знаю? Я прожил с этой ответственностью дольше, чем ты живешь. И это не изменится, пока я не умру.

— Что может произойти в любой момент. — Он провел рукой по волосам и начал ходить взад-вперед, что было необычно для моего обычно спокойного брата. — Ты полностью открыт здесь. Дом и территория не так безопасны, как дома, и у тебя недостаточно людей. И почему ты рискуешь своей жизнью? Для женщины, которая не хочет с тобой разговаривать после того, как узнает эту правду.

— Я понимаю, что ты обеспокоен…

— Конечно, я волнуюсь! — Он остановился и ущипнул себя за переносицу большим и указательным пальцами. — Сначала ты трахнул жену Пальмиери, теперь эту женщину… Ты знаешь, что ее опасно везти сюда, но все равно сделал это. Как будто ты ищешь смерти.

Моя верхняя губа изогнулась в усмешке, когда я это обдумал. — Я не боюсь Сегрето. И Валентине безопаснее жить здесь, пока с этим делом не разберутся.

— Безопаснее… или просто удобнее для тебя?

Ярость затопила мои вены, а мои мышцы напряглись, готовясь к насилию. Я никогда не бил его, ни разу, даже когда мы были молодыми, но я хотел ударить его сейчас. Я хотел бить его, пока эти неуважительные слова не перестанут выходить из его рта.

Но я не мог. Это был мой брат, мой самый близкий друг. Моя семья.

Благодаря силе воли я сохранял спокойствие.

— Не лезь в мои отношения с Валентиной. Она здесь, пока я не скажу обратное, и это все, что тебе, черт возьми, нужно знать. — Челюсть Серхио напряглась, и он уставился в стену, но мне было все равно. Я повернулся к Альдо. — Габриэле сегодня переезжает в домик у бассейна. Проследи, чтобы об этом позаботились.

Я не стал дожидаться его ответа. Я вышел из комнаты и направился в кабинет. Мне нужно побыть одному.

Глава Двадцать Вторая

Валентина

Мы с Роберто еще раз перепроверили список мест для бронирования. День пролетел, и до открытия оставалось три часа. — Я все еще не могу в это поверить, — сказала я. — У нас все забронировано на все выходные. Ни одного свободного столика.

— Чему вы удивляетесь, синьорина? Это самое захватывающее событие в этом городе с тех пор, как Бев добавила в меню тыквенный латте со специями.

Я вскинула голову и рассмеялась от удивления. — Ты превращаешься в настоящего местного жителя, Роберто.

Он пожал плечами. — Мне здесь нравится. И мне нравится флиртовать с Бев.

— Так я и поняла. — Роберто посещал Падающую башню ежедневно, даже после того, как в траттории установили эспрессо-машину. — И все готово?

— Конечно, синьорина. Вам не о чем беспокоиться. Мы обо всем позаботимся.

— Хорошо. — Я выдохнула. — Ты позовешь Джованни? Я хочу поговорить с вами обоими, прежде чем мы станем слишком заняты сегодня днем.

— Что-то не так?

— Нет, ничего подобного. Все будет хорошо, обещаю. Встретимся в нише сзади, ладно?

Роберто прошагал на кухню и исчез. Я пошла к станции обслуживания, где ранее спрятала бутылку шампанского. Взяв три бокала, я наполнила их, ожидая мужчин. Это было недолго. Рукава на поварском халате Джованни были закатаны, чтобы показать его татуировки, а на его лице была запечатлена его обычная хмурая гримаса. Роберто шёл за ним, и вскоре они уже толпились в маленькой нише вместе со мной.

— Это будет быстро. — Я протянула им обоим бокалы с шампанским. Затем я подняла свой для тоста. — Я не знаю, как Лука умудрился привести вас обоих сюда, но я так, так благодарна ему за это. Я бы никогда не смогла сделать это сама. Роберто, ты превратил этот застрявший в прошлом ресторан в нечто шикарное и современное. А Джованни, ты гений вкусов. Ты разработал меню, которое удивит и впечатлит, но при этом будет по-прежнему иметь знакомое ощущение для местных жителей. Что бы ни случилось после сегодняшнего вечера, я хочу, чтобы вы оба знали, как сильно я ценю все, что вы сделали. — Мой голос сорвался, когда эмоции застряли в горле. — Вы моя семья.

— Не плачь, синьорина. — Роберто притянул меня к себе и обнял одной рукой. — Ты испортишь свой макияж.

— И будешь выглядеть как енот в день открытия, — добавил Джованни, похлопав меня по плечу.

Я усмехнулась, и мое настроение мгновенно улучшилось. — Спасибо, ребята. Я изливаю вам душу, а вы беспокоитесь о том, как я выгляжу.

— О, ты прекрасна. — Роберто поцеловал меня в висок. — Очевидно, как сильно ты заботишься об этом месте и наследии своей семьи. Они бы так гордились тобой, синьорина.

Моя грудь снова сжалась, и желание заплакать вернулось. Джованни, должно быть, увидел это на моем лице, потому что быстро добавил: — Я все еще не думаю, что нам нужна курица с пармезаном.

Это заставило меня рассмеяться. — Вы никогда не выиграете эту битву, сэр. — Я подняла свой бокал. — За новую Trattoria Rusticа.

Они прикоснулись своими бокалами к моему. — Cin cin, — сказал каждый из них, и я повторила тост.

Мы выпили, и Джованни вернулся на кухню. Роберто сказал: — Пойдем со мной. Я хочу поговорить о некоторых гостях.

— Конечно. Дай мне сначала убраться. — Я отнесла шампанское и пустые бокалы в бар. Я передала их Габриэле, который выглядел невероятно горячо в своей белоснежной рубашке и черном галстуке. Хотя ему не было двадцати одного года, Габриэле предъявил итальянское свидетельство о рождении, в котором говорилось, что он совершеннолетний. Роберто утверждал, что лучше позволить сыну Луки делать то, что он хочет.

Как и его отец, я собиралась это выяснить.

— Спасибо, Габи, — сказала я, когда он взял все из моих рук.

— Пожалуйста, — ответил он, преувеличивая произношение. — Как вам мой изысканный английский?

— Как будто