— Третьего я не потяну.

— Как дела у Адриана? — спрашиваю, как бы между прочим.

В комнате вдруг становится тихо. До тех пор, пока подруга не выдавливает из себя:

— Откуда ты знаешь?

— Богдан сказал.

— Ммм…

— Ты… что решила вернуться к нему? А как же Олег?

— Да ничего я не решила, — машет она рукой и закусывает губу.

— У тебя проблемы?

— Это у тебя проблемы, потому что я хочу выпить, а ты мне мешаешь, — прицеливаясь в меня, кидает Вера повязку для волос, подскакивает с места.

Пританцовывая, движется в сторону кухни и захватывает свой телефон по пути.

— Ой, Греция на связи, — произносит она с улыбкой и отвечает на звонок, разлёгшись в кресле.

— Ты где? — первое, что слышится в тишине.

Грубое и резкое. Мужское.

— А ты с какой целью интересуешься? — безумно мило спрашивает Вера.

— Где ты? — игнорирует её Макрис.

Стоянова, не говоря ни слова, пялится в экран и перемещает на меня затравленный взгляд. Хмурюсь и поднявшись, присаживаюсь рядом с ней в кресло.

Вопросительно киваю.

— Мне сейчас не до шуток, Вьера, — снова доносится холодный голос.

— Будем честны, Адриан. Обычно ты тоже далеко не Джим Керри.

Еле сдерживаю улыбку.

— В-Е-Р-А, — цедит грек по буквам.

— За городом…

— У психа?

— Пфф, — Вера раздражённо закатывает глаза. — У ПСИХА… я была позавчера. А мой Олег — врач-психиатр высшей категории. Неужели, это сложно запомнить?!

— Тебе не удастся вывести меня из себя, Вьера. Ты ведь знаешь, что это просто невозможно сделать?

Сжимаю острое запястье для поддержки, подруга благодарно кивает и максимально расслабленно отвечает: — Когда-нибудь ты подавишься собственной значимостью, Андрюша. А я… не буду хлопать тебя по спинке.

— Мы оба знаем, — цедит Макрис взбешено. — Что прихлопнуть в данный момент могут только тебя. Поэтому быстро назови адрес, где можно забрать твою задницу…

— Но…

— Иначе я кладу трубку и йёбись всё лошадью, Вьера.

Прикрываю рот ладонью, чтобы сдержать смех.

Стоянова и Макрис — это огненный коктейль. Оба дерзкие, честные. С отличным чувством юмора.

Но совершенно не уживающиеся на одной территории.

— Отправлю тебе адрес сообщением, — слышу голос Веры.

Она никак не реагирует на мой удивлённый взгляд и отводит телефон от уха.

— Поедешь к нему? — спрашиваю, смотря, как пальцы стремительно клацают по экрану.

— Да.

— Ясно.

— Потом тебе расскажу, сейчас не хочется.

— Ловлю на слове.

Спустя полчаса провожаю Веру и отправляюсь готовить ужин.

Богдан возвращается поздно, уставший и голодный. Проводим камерный, семейный вечер с детьми, а рано утром муж, как и обещал, улетает в Москву.

Тоскливо.

Рабочий день тянется медленно. Каролина расспрашивает подробности наших приключений с семьёй Таси, а потом ругается за то, что мы поддались на манипуляцию Ивана и приняли его приглашение.

После обеда забираю детей из школы и детского сада и заехав в супермаркет, собираюсь домой.

Уже в машине раздаётся телефонный звонок от мамы.

— Привет, — отвечаю незамедлительно.

— Привет, Яна. Совсем про нас забыла, внуков не привозишь, сама не заезжаешь.

— Там Жанна? — кричит Маша сзади. — Жанна, привет.

— Машенька, как же я вам соскучилась, — пытается мама перекричать детский голос. — Приезжайте на ужин.

— Это плохая идея, — на секунду зависаю.

— Мам, ну пожалуйста, — практически ревут дети.

— Ну что ты теперь от нас всю жизнь будешь прятаться? — спрашивает мама. — Приезжайте, мы вас ждём.

Глава 45. Яна

Вечерние пробки вносят свои коррективы. Около часа мы с детьми не может выехать в сторону родительского дома.

Ваня с Динкой сзади ругаются за единственную бутылку воды, Маша пытается их разнять, а я, чувствуя лёгкую головную боль, решаю набрать Богдану, чтобы предупредить его об ужине у Шацких.

— Привет, — говорю расслабленно, когда слышу любимый голос с хрипотцой. На заднем фоне будто телевизор бубнит. — Ты как? Домой не собираешься? — дую губы.

— Привет, Ян, — отвечает Даня еле слышно. — Погоди.

Слышу тяжёлые шаги, следом как скрипят двери и в трубке наконец-то образовывается тишина.

— Ты где? В гостинице уже? — спрашиваю, потирая пальцами кожаный руль и поглядывая на замерший светофор.

— Нет, пока. По делам ещё мотаюсь.

— По каким делам, Дань? Вечер…

Он трудно вздыхает.

— Потом расскажу. Не по телефону, окей?

— Ладно, — слышу, как затягивается очередной сигаретой. — Хватит курить.

— Это последняя, — как обычно отвечает муж.

В голосе чувствуется лёгкая улыбка. Мои уголки губ тоже летят наверх.

Люблю и дико скучаю. До трясучки…

Предстоящая ночь без него кажется пыткой.

— У вас как дела? — спрашивает Богдан. — Дома уже?

— Нет…

— Папа, мы к Жанне в гости едем, — кричит Маша с заднего сидения.

— К Жанне? — повторяет муж. — Я думал, вы не общаетесь совсем.

Сжимаю руль и передёргиваю плечами.

— Мама позвонила, дети услышали и напросились. Я не смогла им отказать.

— Ясно…

— Дань… — хмурюсь.

— Это твои родители. Я всё понимаю, Ян.

— Правда? — с надеждой в голосе спрашиваю.

— Ну, конечно. Позвони, как будете дома, хорошо?

— Ладно. Целую тебя.

— Целую, — хрипло выговаривает. — Скоро буду. Не грусти, чудо.

Закинув телефон в сумку, продолжаю улыбаться как чокнутая первокурсница.

Чудо.

Это давнее прозвище приятно укладывается на сердце.

В отличном настроении всё-таки добираемся до родительского дома. Дети тут же выскальзывают из машины и несутся внутрь. Я же спокойно забираю сумочку и запахнув как следует пальто, невозмутимо иду к крыльцу.

— Мам, привет, — кричу, как только оказываюсь в прихожей.

В воздухе чувствуется дорого́й аромат.

Что-то вроде сандала с запахом натуральной кожи. Цена — целое состояние, наверняка. Тут же приближаюсь к резному комоду, чтобы глянуть какой именно фирмы интересный стеклянный диффузор с аромапалочками и останавливаю себя. Практически бью по рукам.

Чёрт побери.

Я же обещала больше никогда не тянуться за ними, чтобы соответствовать. Просто приду в магазин и выберу свой аромат, который будет подходить только нашему дому, только нам.

Кивнув само́й себе, зависаю возле зеркала, изучая свой внешний вид.

А когда мама появляется в прихожей и произносит первую фразу, закатываю глаза:

— Яна, ты что-то поправилась.

— И тебе привет, мам, — повторяю.

— Нет, ну правда, — она склоняет голову и подозрительно щурится.

Ещё раз рассматриваю себя в отражении.

И правда, вес, который ушёл вместе с Богданом, возвратился с ним же.

Усмехаюсь.

Но беспокоит другое, кожа бледновата. Это странно, потому что обычно у меня отличный цвет лица. Такой, что все косметологи завидуют.

— Пойдём, — тянет мама меня за руку. — Вместо хлеба поставлю на стол гренки.

— Да не ем я хлеб, — морщусь. — А дети где?

— К деду в кабинет убежали. Я их позже ужином накормлю, пусть поиграют в детской.