Шрифт:
Закладка:
«Медейна?!» — Даргаш хотел вскочить, обернуться человеком и преклонить колено. Поблагодарить за дар жизни, за исцеление от смертельной раны…
«Тихо, волчонок. Лежи. Хороший, красивый волчонок…»
В тот миг никакой преграды не было между его мыслями и мыслями богини-волчицы. Или он видел лишь то, что она желала ему показать? Он по нраву богине — кто его знает, почему? Да и в самом деле, имело ли это значение? Тогда — ни малейшего. Богиня улыбалась ему, ласково трепала по хребту, чесала за ухом — а он растворялся в этой ласке, как настоящий лесной пес…
Но Янди так легкомысленно о ней отзывается…
«Ко мне Богиня милостива — хвала Змею! Но Янди…»
— Почему ты не убила Учая? — спросил Даргаш, меняя течение беседы. — Один удар, и война окончена!
— Ширам не давал мне такого приказа, — спокойно ответила Янди.
— Мне не следует спрашивать?
— Да, это между мной и братом. Ну что! Не пойти ли мне переговорить с кузнецом?
— Этот трусливый сакон… — протянул накх. — Ты знаешь, что он тебя боится до беспамятства?
— Еще бы ему не бояться, предателю! Ты ведь помнишь, как он со мной обошелся?
— Не умер бы со страху во время беседы.
Янди недобро улыбнулась.
«Да он за сына боится больше, чем за себя», — подумал Даргаш.
Сакон всю жизнь прятался, и вот наконец его настигли. А загнанный человек способен на что угодно.
«Хватит тревожиться за Янди. Она может за себя постоять», — напомнил он себе.
Но перестать беспокоиться все равно не мог. Даргаш и сам не понимал, чего опасается. Словно кто-то целился в них из чащи, но никак не понять, откуда именно прилетят стрелы…
Они вместе направились к землянке кузнеца.
— Сейчас кашей тебя накормлю, — сказал Даргаш. — И ложись спать. Небось всю ночь пробегала.
Янди помотала головой:
— Не время спать. Я вернусь к Учаю…
— Зачем? Мальчик же у тебя!
— Я же сказала — это между мной и Ширамом. Ладно, объясню Учаю, какой великий подвиг ему надо совершить, чтобы милость богини навсегда осталась с ним… И вот тогда уже уйду. А ты тем временем ступай за гусляром.
— Гусляром?
— Да, старый скоморох, за которым нас сюда послал верховный жрец, Тулум. Я вчера видела гусляра близко, как тебя. Он мало того что слепой, так еще и безногий! Как мы потащим его до Мравца?
— Обернусь волком и заброшу его на спину, как лосенка, — пошутил Даргаш. — А потом кинем на волокушу. Авось не растрясем по пути!
— Ты все же посторожнее с ним! Он чародей, наводит мороки. Нападай быстро, чтобы он не успел тебя заколдовать. Гусли сразу же разбей… Дом слепого — у озера, на плоту. И поторопись. Солнце высоко…
— Куда старик денется без ног? — отмахнулся накх.
Когда Янди и Даргаш вернулись к землянке кузнеца, их ожидала крайне неприятная новость. Возле сосны валялись куски разрезанной веревки, Тхери исчез. Даргаш, ругаясь, принялся обшаривать окрестные заросли, но кузнец как провалился. Янди кинулась к землянке. Дверь была заперта снаружи, но когда девушка откинула засов и ворвалась внутрь, то и там никого не оказалось.
— За печкой был тайный лаз! — процедила она сквозь зубы, выходя. — Проклятый Тхери, все продумал! Ищи их, Даргаш! Отыщи моего Шаркана!
Позабыв и об Учае, и о слепом скоморохе, лазутчики кинулись на поиски беглецов.
— Я убью тебя, Тхери, — шипела Янди. — Ты давно это заслужил! Я обещала твоему отцу щадить тебя, но, клянусь Змеем, такой хитрый, трусливый слизняк, как ты, недостоин жить! Подумать только, когда-то я любила тебя! Даргаш, если найдешь кузнеца — убей его на месте! Иначе он воспитает моего сына таким же ничтожеством, как он сам!
* * *
Тем же днем в Ладьве, в сенях большой избы старосты нетерпеливо теснились посетители. Столпившись перед дверью, ведущей в теплую часть дома, они вполголоса препирались с Вечкой. Младший побратим повелителя решительно перегораживал дверь. Выглядел он измотанным, словно не спал всю ночь.
— Скоро полдень, а господин все почивает, — понизив голос, выговаривал староста Вилюг. — Как так-то? Люди пришли по важным делам, ждут, носы отморозили! Повелителю уже известно, что арьяльцы сбежали? Или не известно?
— Не мешайте, — твердил Вечка, — повелитель устал!
В толпе, набившейся в сени, послышалось хихиканье и скользкие шутки. Дескать, после ночи с богиней-то да… Тут надо дня два-три отдохнуть! Изнемог, поди, заступник наш пред богами!
— А где богиня? — шепотом спросил кто-то.
— В надзвездных чертогах, где еще? Думаете, ей теперь в избе хлопотать, словно обычной молодице? Они с повелителем провели ночь, ну а на заре она вернулась… — Вечка неопределенно помахал рукой над головой, — в свои горние выси. А господин ушел в избу и отдыхает.
— Ну да, как же иначе-то? — почтительно закивали все. — Богиня же! Стало быть, повелитель отдыхает… Ладно, еще подождем…
— Вот именно. Ступайте, добрые люди, ступайте!
Выпроводив просителей, Вечка утер пот со лба. Глубоко вздохнул, оглянулся, зачерпнул в сенях ковш студеной воды и вошел в избу. В нос шибануло перегаром. Учай не спал, причем давно. Сидел в исподнем за столом, смотрел перед собой стеклянными глазами. «Он хоть раз моргнул с тех пор, как я вышел?» — невольно подумал Вечка.
Перед повелителем стояла кружка с пивом. Несколько пустых пивных корчажек валялись на полу.
— Братец… водички испить? — осторожно спросил Вечка. — Может, хоть умоешься?
Учай не ответил и не подал виду, что слышит побратима. Он выглядел как человек, чья душа сейчас где-то далеко. Вечка хотел было тронуть его за плечо, но не осмелился — острый меч работы Тхери валялся там же под столом, рядом с пивными корчажками.
Вечка поставил кувшин на стол и уселся в углу на скамью, горестно глядя на побратима.
«Что она сделала с тобой, брат?»
Проще всего убедить себя — как и жителей Ладьвы, — что Учай все еще не пришел в себя после волшебной ночи, проведенной с богиней. Что испытанное блаженство все не отпускает его… Однако Учай не выглядел счастливым.
«Он словно чем-то смертельно напуган, — размышлял Вечка. — Дух его сокрушен… И хотел бы залить хмельным, да не помогает…»
Вечка вспомнил нелюдской вопль, донесшийся под утро со стороны свадебной клети. Ужасный крик, перебудивший жителей Ладьвы. Тогда они с ближними воинами Учая еще зубоскалили о страсти, достойной богов… А что на самом деле произошло в брачном чертоге?
Учай шевельнулся, одним глотком допил то, что оставалось в кружке, рыгнул и потянулся за новой корчагой. Вечка подскочил, помог
