– Это всё папа, – кивнула я на супруга и смылась в свои покои, чтобы привести себя в порядок в относительной тишине.

Много воды утекло со дня нашей свадьбы. Жизнь всё набирала обороты, несясь вперёд точно электровоз.

Тихомиру удалось расшифровать древние письмена и артефакторика начала стремительно развиваться. Ритуальные маги стали очень востребованы. Новые заклинания существенно облегчали жизнь как нашу, так и простого народа. Создавались новые машины, амулеты, ритуалы. Бедного Горского, мечтавшего о тихой жизни, целыми днями осаждали учёные и маги.

Жадовский Василий Андреевич остался жить при дворе, после нашей просьбы. Дар сыновей проснулся слишком рано. Что тому послужило причиной, мы не знали, может моя иномирная кровь. С трёх лет у сыновей стали случаться спонтанные выбросы силы. Петя довёл до икоты нянюшек, заставив респектабельных матрон полетать по комнате, Коля же внушал служанкам таскать ему пирожные с кухни.

Жадовский заботился не только о магии наших чад, но и о морали, что для мага особая. Чем больше сила, тем больше ответственность.

Болтина Мария, моя незаменимая фрейлина, вышла замуж за князя Будаева Дмитрия Бенедиктовича, друга Павла, и покинула свой пост. Они жили в очаровательном особняке, недалеко от моего питерского дома, воспитывали красавицу дочку и мечтали о сыне. Дмитрий оставил все свои юношеские забавы и возглавил Посольскую коллегию, заменив Соколинского. Князь Григорий договорился с императором, чтобы забрать свою дочь Варвару из монастыря. После отставки он отбыл к жене, более не помышляя о службе. Сейчас всё семейство проживало в родовом имении Соколинских. Варя вышла замуж и счастливые бабушка и дедушка, Григорий и Татьяна, нянчили внуков.

Матвей же стал главой Собственного Его Императорского Величества Конвоя, то есть нашей личной охраны. Проявив в этом недюжинный талант. Даже муха не могла пролететь мимо без его ведома. Вместе с Весей они представляли грозный и несокрушимый оплот монаршей власти.

Только наши сыновья помыкали Весенией, пока ещё не решившейся подарить Матвею наследника. Впрочем, Петя и Коля были любимцами у всех. Даже наш царственный дедушка превращался при них в озорного плохиша, соглашаясь на все их проказы.

И только мои родители, вернее, мать и отец Александры, так и не увидели внуков. Мы переписывались, но встретиться с ними так и не решилась. Как ни крути, для меня они чужие люди. Я помогла им наладить жизнь в их имении, неоднократно посылала деньги, и даже Никита несколько раз ездил, следя за порядком в их деревнях.

Узнав, что я стала женой цесаревича, папенька, продавший когда-то юную дочь старику, резво вспомнил обо мне, забросал слезливыми письмами, чем ещё больше оттолкнул от себя. В помощи не отказала, но поехать так и не захотела.

Спустя год после нашей свадьбы он скончался, потом и матушка под присмотром моих людей. На её похороны я приехала. Отдала все необходимые распоряжения и сидела рядом, как и положено, всю ночь. Разглядывала доброе лицо незнакомой мне женщины. Муж-тиран испортил её жизнь так же, как и дочери. Затюканная, она даже в гробу сохранила виноватое выражение лица. Впервые, оставшись наедине с покойницей, я рассказала о себе всё, начиная с прошлой жизни. Верила, что душа женщины слышит и не осудит меня. Точно исповедалась. На сердце стало легко и спокойно, по плечам заструилось тепло, будто невидимые руки обняли меня. Груз вины перед родителями Саши исчез, оставив один лишь покой.

Я тряхнула головой, прогоняя воспоминания, прошла в гардеробную и выбрала лёгкое бежевое платье. Мода на наряды с завышенной талией прижилась и пришлась по душе женщинам столицы. Наконец, можно не таскать на себе громоздкие фижмы и пудовые юбки. Одевшись, села перед зеркалом, где отразилась очаровательная молодая женщина в расцвете своей красоты. Роды пошли мне на пользу, сделав тело приятно округлым, бёдра стали чуть больше, но вместе с тонкой талией смотрелось умопомрачительно. Густые волосы струились по спине тяжёлым золотым водопадом, глаза стали чуть темнее, насыщенно-зелёного цвета с искристыми прожилками. Паша в шутку называл их тигриными. Такие же были и у Пети больше похожего на меня, Коля весь пошёл в отца, а нордическим характером в деда.

Этот день мы провели в деревне, запросто общаясь с жителями. Сыновья играли с мальчишками, бегали с ними на речку. Пусть видят быт простого народа. Не должен правитель запираться в золотой крепости, отстраняясь от подданных. Я навестила своего крестника, маленького Сашку, сына Анисьи. Тот долго возле меня не задержался, сбежал к Коле и Пете.

Когда-то спасённая мною женщина усадила нас за стол, угощая горячими пирогами.

– Ваше Высочество, – тараторила она, – вы же не знаете. Касьян хромой помер, так Никодим теперь помогает вдовушке по хозяйству. Дом отремонтировал, даже сам вашу стиральную машину соорудил, только без волшебной крутилки. Вот такие дела. Чует моё сердце, свадьба не за горами.

– Это же хорошо, – улыбнулась я, – пусть женщина узнает, что значит быть любимой, быть ЗА мужем. А не в одиночку волочить на себе всё хозяйство и детей. Никодим – хороший человек, ни её, ни детей не обидит.

– О чём речь, – махнула рукой Анисья, – он в детках души не чает.

До вечера мы наслаждались деревенской жизнью, а после сели на свой корабль и отправились во дворец. Наш отдых закончился. Впереди ещё много дел и свершений.

Мы с Тихомиром добрались до создания паровоза, вернее, эфировоза. Горский убегал ко мне отдохнуть. В моём кабинете мы усаживались за чертежи, коротая вечера за работой над очередным изобретением. И для нас это было лучше любого отдыха. Созидать новое, невиданное в этом мире чудо.

За время поездки неугомонные наши сыновья уснули. Мы передали их на руки бабушки и дедушки, которые встретили нас у трапа.

– Прогуляемся? – Предложил Павел.

– Разреши мне пройтись одной. Сегодня нахлынули воспоминания, хочется снова пережить их.

Муж понимающе кивнул:

– Жду тебя в нашей спальне.

– Только не засыпай, – подмигнула я, – у меня на тебя большие планы.

Павел хохотнул и направился к лестнице.

Я же постояла на крыльце, куда приехала когда-то ничего не знающей об этом мире, перепуганной девчонкой. Вот те самые коридоры, по которым впервые прошла во дворце. Впереди выросли монументальные двери тронного зала, навалившись, открыла тяжёлые створки. Пусто и темно, а перед моими глазами проносились сияющие огнями видения первого бала. И первой встречи с любимым.

Я ступила под высокие своды. В пустом тронном зале раздалось чуть слышное эхо шагов будущей императрицы…