и навалился на него всем телом. Когда в гробницу вбежали преследователи, Гасдрубал был уже мертв. Разъяренные пунийцы, не имея возможности выместить злобу на живом, надругались над мертвым. Ударом фалькаты военачальнику отсекли голову, надели на копье и целый день возили по улицам и площадям Карфагена. Так бесславно закончился жизненный путь Гасдрубала, сына Гискона.

* * *

Согласно Аппиану, причиной гибели Гасдрубала стали ходившие по Карфагену слухи о заговоре среди высших армейских командиров: «как это ей свойственно, чернь неразумно полагала, что карфагенские полководцы в своих интересах заключили с римлянами этот договор, чтобы с их помощью властвовать над отечеством» (Lib. 38). Попытка государственного переворота в это тревожное время настолько перепугала горожан, что они поддались на провокацию и решили расправиться с Гасдрубалом, несмотря на то что бывший командующий находился не у дел. Возможно, расправа была инициирована врагами полководца, тот же Ганнон мог попытаться окончательно добить своего личного врага. В любом случае Аппиан считал, что военачальник пострадал безвинно: «Так Гасдрубал и в первый раз был изгнан несправедливо, и вторично ложно был оклеветан Ганноном и тогда был присужден карфагенянами к смерти, и даже после смерти подвергся с их стороны таким оскорблениям» (Lib. 38).

Относительно смерти Гасдрубала существует две версии. Аппиан пишет, что полководец, «приняв яд, лишил себя жизни» (Lib. 38), версии об отравлении придерживается и Дион Кассий. Иное мнение высказал Овидий в «Фастах»:

23 июня

Далее – радостный день: победил Масинисса Сифакса,

Смерть нашел Гасдрубал от своего же меча (VI. 770).

Это интересное свидетельство объединяет два события – поражение Сифакса в битве с Масиниссой и самоубийство Гасдрубала. Но здесь присутствует некая нестыковка. Сифакс был разгромлен 23 июня 203 г. до н. э., однако карфагенский полководец в этом бою участия не принимал и погибнуть в тот день не мог. Гасдрубал пребывал в добром здравии, занимался обучением своей армии и думал о том, как вернуть доверие сограждан. Карфагенский военачальник погиб после того, как в Африке высадилась армия Ганнибала, об этом сохранилось недвусмысленное свидетельство Аппиана. Возникает закономерный вопрос: зачем Овидию потребовалось под одной датой совмещать поражение Сифакса и смерть Гасдрубала? Выскажу свое предположение, не претендуя при этом на истину в последней инстанции. Не исключено, что Гасдрубал погиб ровно год спустя после пленения зятя, в этот же день, 23 июня. Только не в 203 г. до н. э., а в 202 г. до н. э. То, что даты совпали, могло быть чистой случайностью. Овидий не стал разъяснять читателям, что к чему, а просто объединил два события под одним днем. Могло быть и так. Что касается смерти Гасдрубала, здесь каждый волен выбрать ту версию, которая ему больше нравится, – яд или меч.

16. Накануне. (лето – осень 202 г. до н. э.)

Сципион очень удивился, когда узнал, что карфагеняне не утвердили условия перемирия. Судя по всему, Ганнибалу не удалось убедить сограждан в необходимости мирных инициатив и партия войны одержала вверх над сторонниками мира. Такая ситуация полностью устраивала Публия Корнелия. Во-первых, он оказал услугу Масиниссе, но получилось так, что римскому полководцу она ничего не стоила. Во-вторых, царь Нумидии лично убедился в бессмысленности мирных переговоров с пунийцами. В-третьих, Сципион получил из Рима известие о том, что умер его главный недруг Квинт Фабий Максим Кунктатор (Liv. XXX. 26). Старый воин пользовался в Сенате огромным уважением, современники считали его спасителем государства в страшные годы нашествия Ганнибала. В лице Фабия противники Сципиона лишились признанного лидера, руки у полководца были развязаны, и он решил активизировать свои действия.

Как это ни покажется странным, но информация Тита Ливия и Полибия о событиях, предшествовавших битве при Заме, радикально отличается. Согласно тексту Полибия, карфагеняне нарушили мирный договор с Римом сразу же после высадки в Африке армии Ганнибала (XV.15.1–2). На данный факт обратил внимание и Евтропий: «Между тем с прибытием Ганнибала в Африку мир был нарушен, и африканцы совершили много враждебных [действий]» (Eut. III. 22). Тит Ливий излагает ход событий иначе: в его изложении карфагеняне захватывают транспортные суда римлян ДО прибытия Ганнибала из Италии. При этом нарушается не мирный договор, а перемирие: «преступления, несомненно нарушавшие перемирие, следовали одно за другим» (Liv. XXX. 25). Ливий несколько раз подчеркнет, что было заключено именно перемирие, а не мир. Согласно Аппиану, нападение на транспорты произошло после высадки в Африке армии Ганнибала, во время переговоров в Риме карфагенской делегации с сенаторами о заключении мирного договора (App. Lib. 32–35). На мой взгляд, ближе к истине свидетельство Тита Ливия: он имел доступ в государственные архивы и мог ознакомиться с необходимыми документами. Мало того, в отличие от историка греческого, римский историк не был связан с домом Сципионов, ему не было нужды выставлять Публия Корнелия в лучшем свете, чем других полководцев республики. Как справедливо заметил И. Ш. Шифман, сенаторы, в отличие от Сципиона, раскусили хитрость карфагенян, вступивших в мирные переговоры с целью выиграть время и перебросить армию Ганнибала из Италии в Африку[26].

Боевые действия в первой половине 202 г. до н. э. освещены очень скупо. В этом плане интересно свидетельство Фронтина, который оставил краткий рассказ об одном из эпизодов африканской кампании 202 г. до н. э.: «Расчет диктовал Сципиону, после возвращения Ганнибала в Африку, необходимость покорить ряд городов, занятых сильными гарнизонами противной стороны. Он стал время от времени подсылать какой-нибудь отряд для нападения; напоследок он являлся сам, как бы для разграбления, но, притворившись, что испугался, отходил назад. Ганнибал решил, что Сципион на самом деле напуган. Стянув отовсюду гарнизоны, он пустился последовать его, как бы собираясь дать генеральное сражение. Сципион таким путем добился цели: города лишились защитников, и он через Масиниссу и нумидийцев захватил их» (Strat. III. VI. 1). Возможно, в своем рассказе Полибий подразумевал эти же события: «Публий позаботился оградить флот от всякой опасности, начальником и заместителем своим поставил Бебия, а сам пошел на города, причем не под защиту принимал их, как покоряющиеся добровольно, но брал силою и обращал жителей в рабство, дабы показать, насколько раздражен он против врагов после вероломства карфагенян» (XV.3). Несмотря на то что об этих событиях не упоминают ни Ливий, ни Аппиан, у нас нет оснований отвергать информацию Фронтина. Малая война шла с переменным успехом, инициатива быстро переходила от одной стороны к другой, но в итоге преимущество осталось за Сципионом. Принадлежавшие Карфагену земли подверглись страшному опустошению, что вызвало очередной взрыв недовольства в городе. Произошло то, чего так настойчиво добивался Публий Корнелий: «При виде разоренных городов карфагеняне послали просить Ганнибала не медлить более, идти навстречу неприятелю и кончить войну одним сражением» (Polyb. XV. 5). Время решительного столкновения неумолимо приближалось: «не только в Италии