– Потом расскажу.

Она подхватила волокуши и потащила их дальше. Вскоре Валерьянка подтянула его к первому сараю, открыла широкие двери и затащила Саныча внутрь. Оставив его у стены, устало села рядом. Она громко и тяжело дышала.

– Почему ты такой тяжелый, Маугли? Словно слон. А не выглядишь тяжелым…

– Кости…

– Что кости?

– Кости уплотнились, стали крепче и тяжелее. Мышечная масса выросла.

– Мне показалось, ты весишь больше центнера, – проворчала она и достала живчик. – Как тебя напоить? Ты лежишь на животе.

– Сто восемьдесят…

– Что сто восемьдесят? – удивленно переспросила Валерьянка.

– Я вешу сто восемьдесят килограмм. Взвешивался недавно.

– Ого!..

– Через трубочку.

– Какую трубочку? – возмутилась Валерьянка. – Ты о чем?

– Я на животе. Перевернуться не могу. Пока, – пояснил Саныч. – В моем рюкзаке моток тонкой трубки от капельницы.

– А брал зачем? – удивилась она.

– Так, на всякий случай. Я через нее пить буду.

– Ну, лежи, я за твоим рюкзаком схожу, – с явной неохотой поднимаясь с пола, ответила Валерьянка и ушла.

Саныч стал медитировать. Пока его тащили по неровной дороге, он этого сделать не мог. Сейчас, в состоянии покоя, он постарался уйти вовнутрь себя и направить энергию на лечение ран.

«Как неосмотрительно, – пожурил он сам себя. – Не спешить надо было… или наоборот?..» Мысли постепенно ушли. Освобожденное от суеты сознание потянулось к теплому шару энергии внутри него. В районе живота огонь разгорался и, послушный его воле, стал перетекать на ягодицы и ноги. Они начали гореть, а боль – гаснуть. Когда вернулась Валерьянка, он уже мог лежать на боку и смотрел на стену.

– Смешно, – бросив изрезанный осколками рюкзак, произнесла Валерьянка, хотя в ее голосе слышалась одна усталость.

– Что смешного? – спросил Саныч.

– Ты лежишь задницей к выходу и сверкаешь ягодицами.

– Как ягодицами? – воскликнул Саныч и зашарил рукой по заду. – Точно, голые ягодицы, а почему?

– По кочану. Я вырезала ножницами зад шорт и трусов. Не снимать же тебе трусы и шорты, да еще в лесу. Что люди подумают?

Саныч помолчал, но все же не выдержал и спросил:

– Какие люди? Ты видела людей?

– Нет, не видела, но мало ли…

Она села и стала расстегивать рюкзак. Просто вывалила содержимое на пол перед собой и включила налобный светодиодный фонарь. В сарае царил полумрак, и тусклый свет проникал через замызганные узкие оконца вверху у потолка.

– Надо же, твоя трубка цела! – удивилась Валерьянка.

– Уже не надо, – ответил Саныч, – я выпил живца. Жрать хочу.

– И зачем я ходила за твоим рюкзаком? – разозлилась Валерьянка. – Что за выходки, Маугли?

– Не сердись, девочка, – виновато произнес Саныч. – Я не знал, что восстановление пойдет так быстро. Виноват. Исправлюсь.

– Ладно, проехали, – успокоилась она. Как всякая кавказская женщина, она быстро вспыхивала гневом и так же быстро успокаивалась.

Перебирая вещи Саныча, ворчала:

– Белье и сменная одежда посечены. Сам посмотришь, что можно надеть. Кружка и котелок дырявые, в рыбе осколки. Выплюнешь. Тебе не привыкать жрать с костями. Банка с протеином тоже дырявая, но порошок можно пересыпать в пакет. Соки вытекли, так что рюкзак можно выбросить. Тушенка норм. Лапша «Роллтон» в труху.

– Рыбу дай, – жадно попросил Саныч.

Валерьянка протянула ему пакет с копченым судаком. Поставила на пол бензиновую горелку «Шмель» и разожгла ее. Поставила в котелке греть воду для кофе. Она смотрела, как Саныч вгрызся в рыбу. Почти рыча, жевал с костями и только периодически, обсосав, выплевывал осколки. Съев всю рыбу меньше чем за минуту, он попросил:

– Сделай мне протеиновый коктейль.

Валерьянка молча развела коктейль и протянула ему свою кружку.

– Тут есть что надеть, – произнесла она. – Если не побрезгуешь…

– А что там? – отставив кружку, спросил Саныч.

– Тела людей… гражданских…

– Где?

– В соседнем сарае, свежие…

Саныч посмотрел на нее долгим взглядом.

– Выпотрошенные? – спросил он. Валерьянка потемнела лицом, кивнула и опустила глаза. – Муры, значит. Их машины, – прошептал он и отложил кружку. – До утра полежу, а завтра пойду посмотрю.

Он лег на живот и закрыл глаза.

– Маугли, – тихо позвала Валерьянка Саныча.

– Что?

– Ты посмотри вокруг.

– Уже просканировал. Пока опасности не чувствую, – ответил Саныч.

– Не чувствуешь или ее нет? – уточнила она.

Саныч помедлил с ответом, вздохнул и произнес:

– Пока я ориентируюсь на чувства. Давления нет ни с какой стороны. Я посплю, а ночью буду дежурить.

– Хорошо, – согласилась она.

С темнотой, наступившей в сарае, Саныч резко открыл глаза. Он проснулся и почувствовал, что мелкие ранки зажили, а на ягодице рана почти затянулась. Валерьянка сидела у стены с опущенной головой и спала. Саныч осторожно встал со своего места, и напарница встрепенулась.

– Ты куда? – растерянно спросила она.

– По двору пройдусь и малую нужду справлю.

– Сходи в дальний угол, не надо уходить, – попросила она. – Я боюсь.

– Не бойся, – ответил Саныч. – Мне надо. Ложись спать, я буду дежурить.

Он взял ее винтовку и вышел из сарая. Саныч прихрамывал на левую ногу и старался тяжесть тела переносить на правую. Он включил налобный фонарик и направился в соседний сарай.

Тела он обнаружил у дальней стены, сваленные друг на друга. Мужчины, женщины и дети. Сколько было тел, Саныч считать не стал. В сарае витал сладковатый запах крови и легкого разложения. Над телами, жужжа, кружились мухи. Саныч вышел и прикрыл двери сарая. Он стоял окаменелый, не способный думать. Его чувства просто разрывались от скорби по погибшим. Но все же он взял себя в руки и только сейчас понял, что двигало стронгами, которые поставили себе цель охоты на муров и внешников. В то, что эти люди лишь клоны тех, кто остался в своих вселенных, Саныч не верил. Объяснить происходящее в Улье он не мог, но чутьем понимал, что тот, кто разгадает эту загадку, получит если не бессмертие, то нечто очень важное. Он помнил один диспут с попом, который проводило министерство культуры, и этот священнослужитель на прямые вопросы оппонентов-ученых отвечал просто и без изысков. «Бог, – говорил поп, – облек все в тайну и дал удел людям эту тайну исследовать и искать бога. Потому независимо от того, верит человек или нет, каждый хоть раз задумывался о смысле жизни». И он спрашивал в ответ: «Разве смысл жизни в том, чтобы есть, пить, ходить на работу? Главное, – утверждал этот бородатый священник, – искать волю божью». Так и тут надо искать смысл жизни, исследовать тайну, и тогда…

Его размышления прервало чувство настороженности. Словно тренькнула туго натянутая струна и вернула Саныча к реальности.

«Плохое соседство», – подумал он и тут же ощутил нарастающее давление со стороны дороги. Он машинально отстегнул магазин винтовки и вытащил пару патронов.