Я тихонько смеюсь.

— Нет, я не видела ничего похожего на этот замок в своей жизни. В Деревне Охотников нет ничего столь грандиозного, даже крепости.

— Тогда...

— Мне кажется, я видела его... во сне. — Я смотрю на него и поспешно добавляю: — Я понимаю, что это невозможно произнести вслух. Но я обещаю тебе, что я не...

— Ты не можешь лгать. — Он хмурится.

— Как ты думаешь, что это значит? — я шепчу.

Руван оглядывает комнату. Хотела бы я знать, о чем он думает. При всех намеках и проблесках, которые дает мне наша общая магия, я не имею ни малейшего представления о том, что происходит в его голове.

— Посмотрим, — загадочно отвечает он.

Я беру его за руку.

— Расскажи мне.

— Пока нет.

— Ты считаешь, что я не имею права знать?

— Я не думаю, что хочу делиться чем-то, пока не буду уверен в этом, так или иначе. — Он отстраняется от меня, и знание уходит вместе с ним. — Теперь нам нужно продолжать.

— Нет. — Я не двигаюсь.

Руван замедляет шаг и оглядывается через плечо.

— Нет?

— Я сказала «нет», — повторяю я. — Я не буду идти дальше, пока ты мне не скажешь.

— Сейчас не время и не место.

— Тогда говори быстрее.

— Ты неумолима. — Он потирает виски, хотя я не чувствую никакого искреннего волнения по поводу нашей клятвы. Если и есть что-то, то я думаю, что он использует это движение, чтобы скрыть ухмылку.

— Мне говорили, что я бью молотком по чему-то, пока он не подчинится моей воле, — говорю я.

— В это я верю. — Руван вздыхает. — Интересно, действительно ли наша поклявшаяся на крови наделила тебя силой вампира?

Мои руки расслабляются, и я отпускаю все, что, как мне казалось, он собирался сказать. Этого я точно не ожидала.

— Но я не вампир...

— Нет, и обряды, чтобы сделать это, сложны и требуют огромной силы и жертв как со стороны вампира, так и со стороны человека — настолько, что есть только несколько записей об этом от Короля Солоса, и этот процесс был немедленно объявлен вне закона.

Солос. Я слышала это имя в своем сне. По крайней мере, мне так кажется.

— Но ты исследовал это?

— Есть только несколько ограниченных книг по этому искусству, но я всегда был заинтригован запретными вещами. — Он лукаво улыбается. — В любом случае, ритуал для поклявшихся на крови не входит в обряд превращения человека в вампира. Но нет никакой другой информации о том, что произойдет, если человек и вампир станут поклявшимися на крови, поскольку этого никогда не делали раньше. Я мог бы предположить, что, принимая клятву и укрепляя ее ритуалом, который я провел, углубляя ее еще большим количеством своей крови, я передал тебе следы силы вампира. Возможно, в своих снах ты видела, как мы проходим здесь в будущем.

Так ли это было?

— Может быть, — это все, что я могу сказать. Голова раскалывается. Сон, хотя и исчезающий, был другим... но я не могу понять, каким. В моей памяти все туманно, и Руван прав. Сейчас не время и не место обсуждать эти вопросы, и, более того, я больше не хочу этого делать. В ней таятся вопросы, на которые я не хочу отвечать. Мысль о том, что во мне растет новая магия, заставляет меня содрогнуться. — Думаю, со временем мы узнаем больше.

Он понимает намек и больше ничего не говорит.

Комнаты расплываются одна за другой, но я знаю, когда мы приближаемся к цели. Конечно, с одним или двумя отклонениями, связанными с обвалившимися проходами и закрытыми комнатами, мы прошли почти тот же путь, что и женщина в моем сне.

Это не могло быть будущее. Я судорожно сглотнула. Что пробудил во мне это поклявшийся на крови? Боюсь, я призвала магию вампира — и все, что с ней связано, внутрь себя... и теперь она может никогда не уйти.

ГЛАВА 19

Передо мной металлическая дверь. Даже если бы я не видела ее недавно во сне, я бы с первого взгляда поняла, что она важна. Она находится в конце длинного коридора, который открывается прямо перед ней, и отличается от всех остальных дверей, которые мы видели. В отличие от моих снов, она потускнела от старости. Вокруг нее густая паутина, цепляющаяся за потускневший символ на лицевой стороне.

— Похоже, никто еще не добрался, — торжествующе замечает Руван. Им негде спрятаться в этой маленькой прихожей, и они, конечно, не могут открыть дверь по понятным мне теперь причинам.

— Ты ведь не думаешь, что с ними что-то случилось? — Я обнаружила, что больше не хочу видеть их ужасную смерть.

— Надеюсь, что нет. — Ответ не так обнадеживает, как хотелось бы. Я знаю, как много они для него значат. — Но они знали о риске быть пробуждены во время долгой ночи. Мы все знали.

— Ты все время говоришь «пробуждение» ...

— Я объясню больше, когда мы выживем и вернемся в верхний замок. А пока что мы должны сосредоточиться.

Я ловлю его руку, смелее, чем когда-либо, с кем-либо, тем более с мужчиной.

— Ты обещаешь, что расскажешь мне?

Вопрос привлекает его внимание ко мне. В воздухе вокруг него чувствуется... нерешительность. Почти испуг. Но чего он боится? Уж точно не меня. Обещать мне что-то? Мне кажется, мы уже дали друг другу главное обещание, став поклявшимися на крови.

— Да. — Он снова прижимается лицом к двери. Я вижу, как напряжены его плечи, и чувствую его опасение. — Теперь я хочу увидеть, что там внутри. Я готов найти этот проклятый анкер и положить конец всему этому. — Я потянулась к ручке, но он остановил меня, коснувшись моего запястья. — Я должен предупредить тебя, что...

— С другой стороны ручки находится маленькое серебряное лезвие, поэтому вампир не сможет открыть ее, — вмешалась я, чтобы закончить за него.

— Как ты...

— Я уже говорила, я видела это во сне, — говорю я несколько нетерпеливо.

— А еще какие-нибудь странные сны у тебя были? — Он пристально смотрит на