Кощей мрачно стоял за моей спиной.

— Ну что, расскажешь, как ты сюда попала?

Глава 30

Я обернулась, но сзади никого не было. Голос будто эхом отдавался в голове, но его источник я определить не смогла. Нехорошо… Он меня, что, запер?! Метнулась к стене, в которой раньше была дверь, ощупала стыки камня, пытаясь отыскать какой-то скрытый механизм, но подвоха не нашла. Кладка была абсолютно гладкой. Кощей улыбнулся, наблюдая за моими попытками, в отражении сотен зеркал, и улыбка показалась мне зловещей, словно наклеенной на лицо.

— Не выйдет, — раздался короткий ответ. Опять где-то рядом.

Оставив попытки, я скрестила руки на груди, уставившись в ближайшее ко мне зеркало. Такого приема я не ожидала! Нет, я, конечно, предполагала, что если мужик красив, то в нем обязательно есть какой-нибудь изъян, но это было уже слишком. Похоже, мне решили устроить допрос с пристрастием. А он ведь начал мне нравиться!

— Это вместо «спасибо»? — я закатила глаза. — Несложно же, давай научу: «Благодарю, девица за то, что спасла меня от смерти жуткой. Век помнить буду!»

— Я подумаю о твоем предложении, после того как ты убедишь меня в том, что оказалась здесь случайно. И спасла меня случайно…

— Случайно можно штаны наизнанку надеть, — буркнула я, — а людей обычно намеренно спасают. Иногда зря! А про то, как я попала сюда, тебе лучше твои слуги расскажут.

— Рассказали, — зловеще протянул Кощей, — и знаешь что? Это вызывает вопросы. Самый интересный из них — как ты узнала про артефакт, с помощью которого у меня силы выкачивали?

Что? Я недоуменно вскинула брови.

— Узнаешь?

Он играючи выудил из кармана изрядно потрепанного жука и бросил мне под ноги. Как ни странно, тот прошел сквозь поверхность зеркала, упав совсем рядом.

— Или скажешь, что как такие выглядят в каждой глухой деревне знают?

Недолго музыка играла. И что на это ответить теперь? Я же не знала, так, наугад ляпнула! И нашла его случайно. Пока лапала бесчувственное Кощеевское тело. Стоило вспомнить об этом, как щеки обожгло румянцем. Но не признаваться же теперь! Мы тогда еще и обвинения в домогательстве к делу пришьют. Он на меня и так волком смотрит!

— Так я и думал… — коротко отозвался Кощей, по-своему расценив мое молчание, — ответить ты не можешь.

— В женщине должна быть загадка!

— Значит, эта загадка и поможет тебе выбраться из зала.

— Что?

— Замок мой, и слушается он меня. Если не врешь и действительно пришла сюда с добрыми помыслами, он отпустит тебя.

— А если нет?

Будто задумавшись, Кощей сцепил пальцы в замок. На миг мне показалось, что на его лице промелькнул призрак сожаления. Строгая маска безразличия дрогнула лишь на секунду, прежде чем вновь прочно заняла свое место.

— Я ничего не потеряю.

Отражение поплыло, смазалось как поверхность воды, по которой запустили камушек. Зеркала медленно начали покрываться дымчатой пленкой и таять на глазах. Он уходил! Бросал меня взаперти.

— Стой! Только не говори, что оставишь меня здесь одну! Зачем тогда платье подарил?

— Уже не имеет значения.

«Не имеет значения…не имеет значения…не имеет значения», — последние слова эхом разлетелись по залу.

Отражения окончательно исчезли, и зеркала заволокло молочным туманом, клубившимся в глубине пустых рам.

Он говорил серьезно!

— Козел! — крикнула я.

Эхо разнесло и это. Чертыхнулась, сжав кулаки. Интересно, печать невезения в личной жизни у меня с рождения на лбу нарисована? Или это проклятье мужиков, имя которых начинается на букву «К»? Сначала Костик, теперь Кощей. Оба произошли от мелкого рогатого скота!

Первый кинул меня из-за незначительного опоздания, а второй и того хуже — заманил в место, из которого нет выхода, навешав при этом лапши на уши. Что он говорил там про добрые помыслы?

Если так, то дело плохо. Хоть и вынужденно, в замок я шла не с самыми лучшими намерениями. Вдруг это сыграет роль и в карму мне не зачтется? Терпеть не могу эти загадки!

Какое-то время я бродила кругами по залу в ожидании головоломок от замка. Как в сказках бывает, ответил на три заковыристых вопроса — и свободен. Но замок молчал, будто совсем забыл обо мне. Может, я сама должна найти ответы, даже если вопросы не были заданы. Хоть бы подсказку какую дали! А может, и дали, только я ее не замечаю. Я в сотый раз окинула взглядом пустой, неуютный зал. Ничего не изменилось.

А если дело в зеркалах? От них я подсознательно старалась держаться подальше. Они не просто пугали, они давили своей энергетикой.

Пересилив себя, я подошла к одной из бронзовых рам и протянула руку к матовой поверхности. Поколебавшись, приложила ладонь к стеклу. Как ни странно, я совсем не ощутила преграды. Моя ладонь просто исчезла. С ужасом выдернула руку из зеркального плена. С ней ничего не произошло, выглядела, как и раньше, все пальцы были на месте. И тогда я решилась перешагнуть через раму. Не факт, что там, за таинственным туманом, мне понравится больше. Но лучше что-то делать, нежели бездействовать.

Зажмурившись, я шагнула вперед.

Повеяло ледяным холодом. Я пожалела, что на мне тонкое шелковое платье. Но, к счастью, это ощущение быстро исчезло, я даже не успела превратиться в сосульку.

Теперь я стояла не в холодном мрачном зале, а посреди Кощеевой спальни. Окна были распахнуты, легкими занавесками играл теплый ветерок.

Скрипнула, открываясь, дверь, и в проеме появилась Аглая, только более молодая и не такая суровая.

— Аглая! — послышался женский мелодичный голос из глубины комнаты. — Поставь фрукты на столик.

Пока я лихорадочно соображала, где можно спрятаться, Аглая двинулась прямо на меня. Однако я зря переживала, она просто прошла сквозь меня. Выходит, я теперь призрак? Но как же мой эксперимент с рукой? Может, когда я вернусь назад снова, обрету свое тело? Вот только как вернуться? С той стороны, откуда я пришла, была обыкновенная стена, оклеенная веселенькими шелковыми обоями. Кстати, я только сейчас заметила, что комната изменилась, исчез готический стиль и былая мрачность.

Салатово-розовые обои, шелковый белоснежный балдахин над кроватью. Всякие милые девчачьи безделушки на столике.

И судя по голосу, комната эта принадлежит женщине.

Я последовала за смотрительницей замка, чтобы посмотреть на хозяйку спальни.

Когда я увидела ее, у меня дух перехватило от того, насколько красива эта женщина. Она сидела на пуфике перед зеркалом, расчесывая волосы. Атласный халатик кокетливо сполз на плечо, обнажая молочную кожу. Черные волосы густой, шелковой волной струились по белой ткани. Ее совершенное лицо притягивало взгляд, особенно огромные глаза,