Эту информацию можно оценивать двояко. Рипли понимал, что Рой Лювак определенно действует в интересах своего отца. Но какие цели они преследуют?

Первый советник же знал все интриги двора, и что казначей Лювак ведет игру против советника. Но зачем он натаскивает своего сына на сына советника?

— Так сегодняшний разгром — его рук дело?

Рипли поморщился и бросил взгляд на Анну:

— Нет, это мой промах.

Первый советник внимательнее пригляделся к девушке, потом его глаза почернели и он снова увидел стерегущую сущность сына. На ней — никакого отпечатка силы.

— Она нулевка? — удивился он.

Рипли кивнул.

— И ты потащил ее на арену?

— Так получилось, — резче, чем хотел, огрызнулся Рипли. — Я не планировал.

— Но так получилось, — медленно подхватил отец. — А теперь из-за нее у нашего рода будут проблемы с родом Лерой.

Рипли скривился:

— Я спас ему жизнь.

— Полагаю, его отец с большей гордостью похоронил бы сына, чем всю жизнь содержал калеку и видел упущенные выгоды для рода. Ты хотя бы оставил ему способ размножения?

Было ужасно поднимать эту тему, когда Нак в лечебнице и еще борется за жизнь.

— Да. Мужские органы не задеты.

— Хорошо, — протянул отец. — Может он еще сгодится как осеменитель рода.

Повисло молчание. Сейчас отец должен по идее напомнить Рипли о возвращении в столицу ко двору. Но Первый советник неожиданно снова посмотрел на девушку:

— Мы можем отдать ее Лерою на размножение.

— Нет!

Ответ из Рипли вырвался раньше, чем он успел подумать. А на альфа уровне рога его ментального "я" уже были нацелены в грудь отца, и тот это видел.

— Значит, слухи не врут, — медленно проговорил Первый советник, отступая от сына и ментально выставляя свои тени против его. — Иначе зачем тебе было становиться наставником нулевки.

Рипли поморщился, обуздал свои тени и вышел из альфа. Он устал и затягивать пререкания с отцом ему не хотелось.

— Это всего лишь слухи.

— Но если они дойдут до принцессы, ей это не понравится.

— Мне плевать.

— А мне нет. Избавься от нулевки. А еще лучше свали неудачу Лероя на ее ошибку. Отдадим им девчонку, пусть поступают с ней как хотят.

Глаза Рипли снова заволокло, только отец уже был готов к его выпаду.

— Не глупи! Против нас уже ополчился род Лювак. Сегодня против нас встанут Лерои. Если еще и Король будет оскорблен твоей интрижкой и оттягиванием помолвки, нас просто попрут из дворца и из столицы.

— Мы не пропадем, — уверенно проговорил Рипли, но отец только усмехнулся.

— Мальчишка! Ты в самом деле считаешь, что если непобедим в испытаниях, то сможешь противостоять всем королевским магам? Есть кланы, они сильны, пока вместе. Но желание занять место при дворе вносит раздор не только между кланами, но и внутри них. Лювак из северного клана, его желание стать советником понятно. Но что если он пообещает Лерою поставить его на свое место казначея?

— Лерои наши, западники!

— Наши-то наши, но сейчас Лерой никто, а может стать казначеем, если к управлению придут северяне.

— Так поставь Лероя на должность при дворе, — раздражался Рипли. — В чем проблема?

— Не могу. Род Лероев слишком ничтожен, чтобы возвышать его на другими, но их предательства хватит, чтобы свергнуть весь наш западный клан и отстранить от управления. Поэтому я приказываю тебе быть осторожным.

— Нет, отец, ты приказываешь убрать девчонку, чтобы слухи не дошли до двора, и бросить Академию, чтобы поскорее стать зятем Короля.

— Ты всегда был смышленым. Так сделай это!

— Я… Подумаю…

Отец кивнул и покинул комнату, а Рипли с тяжелым вздохом перевел взгляд на кровать, где все также безмятежно лежала Анна. Одна маленькая девочка, внесшая смуту в его жизнь.

Рипли снял с себя всю защиту. То, что еще можно было спасти, сложил в корзину, чтобы позже отнести на починку, а окончательно испорченное отбросил к двери, чтобы потом захватить и выбросить.

Он всегда надевал защиту перед состязаниями. Если монстр, как в этот раз, пользовался ядом или метательными перьями, то Рипли оставлял броню на себе. Если же с монстром предстояло попотеть, то защиту скидывал сразу на арене под восхищенные вздохи фанаток. Рипли часто пользовался этим на испытаниях, получая дополнительные очки.

Сейчас он обнажался, чтобы успеть принять душ и смыть с кожи разъедающую слизь ядоплюя. После придется как-то привести Анну в чувство и смыть кислоту с нее.

Душ занял десять минут, а когда Рипли вернулся в комнату, Анна уже сидела на его постели и с удивлением разглядывала обнаженную грудь, по которой еще стекали капли после душа, бежали вниз по накачанному прессу и впитывались полотенцем, замотанным на бедрах.

— Хорошо, что ты очнулась. Раздевайся.

— С-сейчас?

— Если ты принимаешь душ в одежде, то можешь раздеться после душа, — он пытался говорить серьезно, но уголок губ кривился в усмешке.

Рипли взял чистое полотенце и бросил в Анну. Она поймала, поспешно вскочила, пряча глаза, и прошла мимо него в ванную комнату. Только когда за ней закрылась дверь, до Рипли дошло два факта.

Первый, она могла бы пойти в свою комнату и в свой душ, но предпочла его. И ведь выйдет она без одежды, а в полотенце, которое он ей дал.

Второй, в ее вопросе. Она была согласна раздеться, только спрашивала когда.

Рипли остановился, не дойдя до кровати, и медленно развернулся к закрытой двери ванной комнаты, взвешивая степень желания и ответственности.

Желание побеждало.

* * *

Анна

Я вскрикнула.

За запотевшей перегородкой я не видела, что внутрь вошел Рипли. Его зрачки были черными и полностью поглотили радужку, как будто он застрял на переходе в ментальный уровень. Он все также стоял неодетый в одном полотенце и пожирал меня глазами.

Я скрестила руки на груди, понимая, что за руками мне не