— Тогда сам с ней договаривайся. Только очень осторожно, у нее, конечно, токсикоз вроде не особо и сильный, но всякими подручными предметами она кидается исключительно метко.

— Поздравляю, и тебя, и особенно Юмсун. Но я теперь не знаю: тащить ее в поезде…

— Поговори с ней. Из Библиотекарей она, мне кажется, самая вменяемая получилась. А когда ты туда ехать собираешься?

— Теперь уже, как я понимаю, чем раньше, тем лучше. Где сейчас Юмсун, ты не в курсе?

Четырнадцатого июня Александр Александрович на аэродроме, расположенном возле лаборатории Рябушинского, с сильным волнением ждал начала испытаний его новой машины. Совершенно новой, ни на что ранее известное вообще непохожей. Изготовленной целиком из алюминия (точнее, из каких-то алюминиевых сплавов), с двумя моторами, каждый из которых мощностью превышал семьсот «лошадок», формой более схожий с какой-то рыбой, нежели с самолетами…

Когда ему такой самолет предложил разработать Федор Николаевич Тетеркин, инженер Архангельский разве что не рассмеялся тому в лицо, ведь параметры машины, запрошенные этим очень молодым товарищем, находились далеко за пределами разумного. А когда он вдобавок еще и маленькую модельку будущего самолета ему показал, т Александр Александрович решил, что товарищ явно переучился. Однако Николай Егорович с огромным удовольствием эту модельку обсчитал и сообщил одному из своих лучших учеников, что молодой, но все же инженер Тетеркин вовсе не бредит. А после того как Боря Юрьев рассчитал для новой машины конструкцию исключительно эффективных пропеллеров, работа над новым самолетом пошла очень быстро. То есть для такой машины просто невероятно быстро — и менее чем через два года самолет был уже построен и подготовлен для опытных полетов.

Александр Александрович с волнением смотрел на стоящую возле ангара машину, возле которой копошились инженеры из группы обслуживания, и — именно из-за волнения, мешающего ему спокойно дожидаться важнейшего момента — он не удержался и задал спокойно сидящему рядом Федору Тетеркину вопрос, который не давал ему покоя уже почти два года:

— Федор Николаевич, а почему для разработки этого самолета вы выбрали именно меня? Ведь в нашей группе, по мнению Николая Егоровича, лучшим был Андрей Николаевич…

— Тут на самом деле две причины. Во-первых, вы создаете самолеты чтобы они летали, а Туполев его бы делал для того, чтобы все говорили, что самолет выстроил именно он. Вам важно было сделать именно хороший самолет, а ему — чтобы прославиться, а насколько хорошим получится самолет, его особо и не волнует. Вторая причина важнее: он думает — и по сию пору думает — что он все, касающееся самолетов, знает лучше всех. А вы — вы понимаете, что всё знать невозможно и передаете часть работ тем, кто лучше знает как делать определенные вещи. У вас же шасси разрабатывали две группы инженеров, одна — задние стойки, одна — переднюю, крыло у вас тоже рассчитывалось не вами, как и винтомоторная группа. Но вы все это смогли, скажем так, заранее скомпоновать — еще до того, как отдельные узлы и детали даже начали проектироваться, и все эти группы инженеров делали именно то, что нужно было для создания такой машины. В результате мы имеем лучшею в мире машину…

— Но, мне кажется, и Андрей Николаевич смог бы такую построить.

— Нет. Он бы на дерьмо изошел сразу после того, как мы выбрали компоновку с носовым колесом: так же никто в мире не делает, а он понять не в состоянии, что если что-то делают все, то вовсе не обязательно это будет лучшим решением. И, открою вам секрет, мы совершенно не уверены, что Андрей Николаевич не раззвонил бы на весь мир о том, как и из чего изготавливаются некоторые важные узлы…

— А я… спасибо, я понял. А теперь вы мне хотите предложить какую-то новую разработку?

— Не хочу. Я вообще хочу вас сослать… в Воронеж, думаю, где-то на год сослать.

— Хм… а почему в Воронеж? Это в наказание, потому что там ожидается жуткий неурожай? — неумело пошутил авиаконструктор.

— Это потому, что в Воронеже заканчивается строительство нового авиазавода, и вам нужно будет наладить там серийный выпуск таких самолетов.

— Но он еще не прошел испытания, он ведь даже еще в воздух не поднялся!

— Поднимется, не сейчас, так в следующий раз. Самолет выглядит очень красиво, а красивые машины обязательно летать будут. А нам, стране, нужно, чтобы начиная со следующего лета новый авиазавод мог выпускать таких самолетов по сотне в год. У нас, видите ли, страна очень большая, а тратить впустую дни и даже недели для того, чтобы из пункта А переместиться в пункт Б, просто глупо. Куда как приятнее переместиться на полторы тысячи километров за пять часов, а не за двое суток. И в Нижний из Москвы лучше лететь полтора часа, чем восемь часов трястись в вагоне, так что вам нужно будет производство таких самолетов обязательно наладить. Не обязательно точно таких, я все же думаю, что и во время испытаний что-то придется подправить, да и моторы скоро, надеюсь, более мощные появятся. И новые авиационные приборы, так что до завершения всей программы испытаний еще подумайте о том, какие еще инженеры в ваше конструкторское бюро потребуются… и где таких инженеров можно будет взять.

В это время могучие моторы заработали, самолет развернулся на взлетной полосе, немного постоял как бы думая о том, стоит ему взлетать или нет, затем быстро разогнался и поднялся в небо. Невысоко поднялся, но ведь поднялся! Поднялся, сделал, не убирая шасси, круг над соседним полем и плавно приземлился. А Александр Александрович, сам не понимая, как он оказался на ногах, с сияющим лицом повернулся к Федору:

— Он взлетел!

— Главное, что он после этого сел нормально. Я вас поздравляю, а через неделю, после того как машина пройдет первый цикл испытаний, жду вас у себя. Потому что это, как я уже вам сказал, лишь начало работы, а вот что вам нужно будет делать дальше… вот через неделю и поговорим. Мне почему-то кажется, что вам мои предложения понравятся.

Глава 6

Чтобы на одной сотке вырастить двести пятьдесят килограммов картошки, на эту сотку требуется вылить всего-навсего семьдесят пять тонн воды. Любым способом вылить: ведрами, дождем, снегом или как угодно еще. На квадратный метр получается — как раз с учетом того, что и снег, растаяв, воды в землю неплохо так добавлял, и что