Неожиданно для себя я поняла, что мне нравится этот мужчина. Не только его поцелуй и нежные руки, а он сам. Нравится его принципиальность, отношение к другу, уверенность в себе, даже эта его наглость и бесцеремонность понравились.

Жаль, что мы из разных миров и встретились не в то время и не в том месте. Хотя… Я мысленно закатила глаза: о чём я? Раскатала губу. Для этого мужчины я всё равно, что пыль под ногами.

Некоторое время мы молча смотрели друг другу в глаза. Не знаю, что Варис увидел в моих, но в его взгляде точно мелькнула озадаченность.

— Выпустите меня, — вздохнула я. — Наш разговор окончен. Вы всё узнали. Грегори пока не выломал дверь, но всё возможно. И поверьте, после сегодняшнего вечера мы больше никогда с ним не увидимся, — твёрдо произнесла я, не отводя взгляда. — Даю слово.

— Я не должен был целовать вас, — сказал алиец. Он так и продолжал смотреть на меня со странным выражением на лице. — Вы женщина моего друга, и это недостойно. И так грубо вести себя с вами я тоже не должен был. Обычно я не позволяю себе подобного, но ваше появление здесь меня расстроило, и я действительно решил вас проверить. Прошу прощения за своё поведение.

— Извинения приняты, — прошептала я, очень удивлённая.

В мужском взгляде что-то мелькнуло, но я не успела прочувствовать. Я смотрела в глаза мужчины и видела, что он всё же колеблется. Верить или не верить мне? Оставить меня с Грегори в «Золотой подкове» или нет?

Я не отводила глаз, и Кайрос Варис тоже, и, наконец, алиец молча открыл дверь.

Охранники ждали у дверей, недовольные и поникшие. Рядом стоял мрачный Грегори. И курил сигару.

Картина маслом.

И всё-таки почему принц дал нам договорить и не стал ломать дверь? Мало ли о чём я попросила. Стал прислушиваться к моим просьбам? Занятно.

Спиной я почувствовала прожигающий взгляд алийца. Похоже, сегодня удалось озадачить этого проницательного мужчину. Повинуясь непонятному чувству, я обернулась и ещё раз посмотрела на Кайроса Вариса.

Зачем, не знаю.

Запоминала черты лица? Прощалась?

Возможно.

Одно я осознавала точно: вряд ли мы когда-либо ещё увидимся.

Несколько секунд мы смотрели друг на друга. Потом перед моим взглядом мелькнула широкая спина Грегори, обтянутая тёмной тканью фрака, — мужчина отлепился от стены и встал между мной и Кайросом. Принц ударил застывшего алийца кулаком в лицо. А тот даже не попытался защититься, хотя имел такую возможность.

— Это за то, что ты поцеловал Элли, — в ярости процедил Грегори. — Свинья. Я поверил, что у вас действительно важный разговор.

Грегори успел рассмотреть мои припухшие губы? Какой внимательный.

— Мне плевать, во что ты там поверил, Грег, — усмехнулся Кайрос Варис, прикладывая белоснежный платок к разбитой губе. — Но удар я заслужил. Не от тебя, правда, но… по праву крови, так сказать.

Сказал и прошёл мимо нас по направлению к выходу из ресторана. Сердце чуть дрогнуло, встрепенулось. Прощалось с мужчиной?

Глава 37

Ужин с Грегори сначала проходил в полном молчании. Этот взрослый и умный мужчина, похоже, словно маленький мальчик, дулся на меня. Я решила, что показалось, но нет: Грегори кидал на меня выразительные укоряющие взгляды, кривил красивые губы, демонстративно тёр слегка сбитые костяшки пальцев и молчал.

Мне было сильно наплевать на его чувства и неожиданную ревность, но сегодня была наша последняя встреча, в которой ему была отведена совсем другая роль.

Поэтому, поразмыслив немного над тем, что делать и какую выбрать тактику поведения, я встала и подошла к мужчине, взяла его руку с разбитыми костяшками в ладони и осторожно погладила подушечками пальцев возле ран, опустив ресницы.

Грегори замер истуканом, задышал более прерывисто, я почувствовала на себе его пристальный взгляд. Подняв глаза, натолкнулась на потемневшие глаза младшего принца, запустила пальцы одной руки в его густые красивые волосы, тихо спросила:

— Очень больно?

В следующее мгновение ураган по имени Грегори Ринский схватил меня, усадил на колени и крепко прижал к себе.

— Ты сводишь меня с ума, — жарко зашептал мужчина, а его ладони стали нежно поглаживать мою обнаженную спину. Всё-таки удачный фасон у платья. — Элли, в последнее время я часто думаю о магической проверке и о том, как усилю способности с твоей помощью, моя фея.

Нежные губы поцеловали мою скулу, перешли на шею, и я поняла, что пора возвращаться к ужину. Многовато поцелуев для одного вечера.

— Ваше высочество, вы собрались усилить магию прямо здесь и сейчас, — со смешинками прошептала я, ласково потрепав мужчину за волосы.

Грегори замер, потом оторвался от меня и тихо рассмеялся, а потом серьезно проговорил:

— Я готов здесь и сейчас, — сказал и сделал попытку поцеловать в губы, но я отвернулась.

— Боюсь, что тогда выйдет знатный скандал, — хмыкнула я, попытавшись встать с колен мужчины, однако Грегори властно усадил меня обратно, взял мое лицо в тёплые ладони и вгляделся в глаза.

— Элли, в последнее время мне стало плевать на скандалы, на репутацию и даже… — он замолчал резко, всматриваясь в мои глаза, будто пытаясь в них что-то прочесть.

— На что? — шепнула я, действительно удивлённая признанием принца.

— Я могу только одним способом забрать тебя у Раймуса, — вдруг вздохнул Грегори, упрямо сжав челюсти.

— Каким? — скривила я губы, слегка заинтригованная.

— Я на тебе женюсь. Тогда Рай не сможет ничего сделать. И Кайрос тоже. Похоже, наш друг тоже к тебе неровно задышал?

Я опешила.

Смотрела в серьёзные глаза Грегори и чувствовала, что мужчина не разыгрывает меня, не лжёт.

— Разве я подхожу вам? — шепнула я.

— По всем параметрам, — улыбнулся мужчина и всё же поцеловал меня, а я застыла, потрясённая и обескураженная.

Грегори Ринский влюбился в меня и готов жениться? Или это ему нужно, чтобы насолить старшему брату? Или пройти магическую проверку с нужным результатом?

Я не стала выяснять истинные мотивы младшего принца, потому что иначе…

Иначе я могла передумать сделать то, что собиралась. Не потому, что захотела замуж за этого мужчину, и не потому, что сердце растаяло от неожиданных признаний.

Нет.

Мелькнула мысль о спокойной жизни, о мести Раймусу, который явно придёт в бешенство, если я выйду замуж за его младшего брата, о том, что не нужно будет никуда бежать и скрываться до конца своих дней.

Однако эта мысль как мелькнула, так и исчезла. Потому что потом сразу перед мысленным взором встали лица мамы и отца, и дяди Альберта тоже.

Стало больно и тоскливо, и всё встало