Следуем за ним и минут через пятнадцать он снова пускает в дело огонь. На этот раз уничтожая трупы крысолюдей, которых мы перебили.

Покончив с этим, ещё около трёх часов бродим по подземному лабиринту, уничтожая обычных крыс. В процессе, пытаюсь анализировать ситуацию, но ничего путного не выходит. Рэхтон, вроде, уверен, что с этой ситуацией связан кто-то из Синклита. Но вопрос, можно ли доверять самому рыжему Страннику? У него уже было немало возможностей для того, чтобы прикончить нас с Вэнром и заняться своими делами. Что было бы логично, окажись Охотник связан с теми, кто экспериментировал над человеческими телами.

Но как знать, вдруг он ведёт какую-то ловкую игру, смысла которой я пока не понимаю? Такой вариант тоже не стоит сбрасывать со счетов.

Наконец заканчиваем — Рэхтон сам сканирует окрестности, охватывая территорию под обоими кварталами, которые нам нужно обезопасить и не находит следов пустотников.

Когда выбираемся наружу, обнаруживаю там небольшую группу полицейских. Судя по парадной форме и гербовой бумаге, они прибыли, чтобы вручить нам какой-то документ. Но увидев, как из колодца выбираются с ног до головы перепачканные грязью и воняющие Странники вместе со своими форингами, пытаются осторожно отыграть всё назад. Если быть предельно честным — попросту пробуют смыться, добравшись до припаркованных около обочины автомобилей.

Сначала не понимаю, откуда они здесь взялись, если мы сами только оказались на поверхности. Но потом доходит — скорее всего, у полиции стояли патрули по периметру. И как только давление на мозги ослабло, те начали постепенно продвигаться вглубь квартала, мониторя ситуацию. А раз сюда примчалась группа офицеров, полицейские весьма точно определили момент завершения задания.

План офицеров портит Рэхтон, который с мрачной ухмылкой подходит к ним и церемонно жмёт каждому руку. Одного даже обнимает, после чего мужчина складывается пополам, сдерживая рвотные позывы. В конце концов Странник забирает лист бумаги, который итак собирались нам отдать, после чего возвращается.

Спустя ещё двадцать минут мы оказываемся в холле гостиницы. Здесь рыжего здоровяка однозначно знают — никто из персонала даже не пытается намекнуть на неподобающий вид. Вместо этого нам выделяют люкс с пятью отдельными спальнями, куда обещают доставить еду и напитки. А чуть позже и одежду, для покупки которой, требуется лишь указать требуемый размер.

Содрав с себя всю одежду, забираюсь в ванную и врубаю душ. Минут десять отскребаю кожу, поливая себя горячей водой. Закончив, закутываюсь в халат, после чего собираю всё оружие. Не знаю, как насчёт кинжала, а вот огнестрел точно требует чистки.

В гостиную выхожу, держа в руках полотенце, куда завёрнуты оба револьвера и обрез. Вижу, что Перри уже вовсю занят тем же процессом. Да и Рэхтон тоже разбирает своё оружие.

Впрочем, еду нам тоже успели доставить. Усевшись в кресло, которое стоит около большого круглого стола, придвигаю к себе тарелку, снимая с него металлическую крышку. Ого. Целая утка? Они это всёрьёз?

Вижу, как дёргаются в лёгкой усмешке губы Рэхтона и поворачиваюсь к нему.

— У нас был договор. Рассказывай. Что за нелюди такое устроили и как с этим может быть связан Синклит? — уверенным тоном озвучиваю вопросы, а вот лицо самого Странника быстро мрачнеет.

Подбросив пустую гильзу, ловит её той же ладонью. Упирается в меня взглядом, пожимая плечами.

— Раз ты так сам рвёшься влезть в эту болотную гниль, тогда слушай. И не перебивай, пока я не закончу. Сам потом поймёшь почему.

----------

Рубрика "Факты из жизни Вэнра".

— Давай я подкачу к вон той? Посмотри, какие глаза красивые?

— Нет, Вэнр. Мы тут по делу, не забывай.

— Ну давай тогда вон к той. Сзади фигура просто загляденье. Спорим, она из аристократок?

— Нет. Я пытаюсь найти след, не мешай.

Спустя три минуты.

— Слушай, ну я просто не могу держаться. Посмотри на ту, что около лестницы. Она меня просто сжирает глазами. Давай я хоть познакомлюсь.

— Чёрт возьми, Вэнр! Мы же в доме престарелых!

Глава XIX

Молча ожидаю продолжения, а Рэхтон крутит между пальцами гильзу, собираясь с мыслями.

— Наверное, начну с того, что раньше Синклит всегда управлялся тремя Мастерами, которые избирались на свободных выборах. Каждый, кто достиг Золотого ранга мог стать кандидатом и оказаться во главе. Всё изменилось девять лет назад, когда Мастер Сенк исчез вместе со своими форингами. Отправился выполнить задание, чтобы размять кости в поле и не вернулся, — мрачно начинает здоровяк.

Вздохнув, тянет руку к кружке тёмного пива и делает большой глоток. С грохотом опускает её на столешницу.

— Потом началась целая серия прорывов. Многие тогда говорили, что Сенк погиб где-то в междумирье и спровоцировал всплеск активности пустоты. На ликвидацию пустотников бросили всех, кто был свободен. А когда всё закончилось, стало понятно, что больше половины Медных погибли. Тогда как все выжившие твердили о том, что категория опасности тварей, с которыми они столкнулись, была намного выше указанной в задании, — теперь он печально кривит губы, покосившись при этом на невозмутимую Синеру.

Очень хочется влезть с парой вопросов, но Странник просил выслушать его не перебивая, поэтому сдерживаюсь.

— Мастера Айрв и Конст заявили, что сейчас не время для выборов. Мол, сначала надо разобраться с ситуацией и только потом определяться с фигурой третьего Мастера. Тогда у них вышло протащить это решение через Собрание Странников.

Слушаю и пока не понимаю, как это может быть связано с пустотниками, которых мы обнаружили в канализации. Даже если дед и Мастер Айрв прибрали к рукам всю власть, это вопрос чисто политический. Не имеющий прямого отношения к экспериментам над людьми.

— Пять лет назад пропал и Конст. К тому времени рекрутирование новобранцев свелось практически к минимуму, а старые Медные и Бронзовые поднялись до Серебряного ранга или погибли. Группа Странников выдвинула предложение о выборах, но оно не прошло на Собрании. Верх одержали те, кто говорил о невысокой численности Синклита и отсутствии необходимости в трёх Мастерах, — закончив, кивает своим собственным мыслям, а рядом не выдерживает Вэнр.

— Как так? Если всегда было три Мастера, то они должны быть избраны. Остальные что, это не понимают? — поэт аж подаётся