грызущийся за право управлять будущим монархом. Помнишь, как ненавидели их и ничего не могли сделать? А потом я сдружился с Рикардом, тоже мальчишкой, но старше, умнее, сильнее. Он помог отцепить от меня псов из совета, и мы начали спасать страну вместе. Рикард давал советы, а я подписывал указы. Взгляни, как теперь прекрасна наша страна! — Мефет в порыве эмоций взмахнул руками. — Хорванда становится всё богаче и сильнее. Мы больше не отсталое королевство варваров, на которое все смотрели с презрением. А преступность? На улицах безопасно, как на небесах. Когда покойный Гильем наносил нам визит, я хвалил полицию, только вот это не её заслуга. Преступность искоренил Рикард. Он один освободил Хорванду от этого сброда и сделал так, что новые боятся появляться. И он в твоём представлении монстр и враг? Это тебе нужно опомниться. Рикард — великий человек, и я буду делать всё, что он скажет, потому что мой друг не посоветует плохого.

Принц смотрел на короля, приоткрыв рот и не произнося ни слова. Его мир пошатнулся и рассыпался на куски. Столько лет он был вторым по значимости человеком во дворце и даже не догадывался, что всё вокруг придумано одним рассчетливым колдуном. Новые знания ужасали. А ещё, кажется, румийский престол ему теперь не светил. Рудольф поморщился. Он так рассчитывал на него.

- Это безумие. А если он когда-нибудь решит подвинуть и нас с тобой? Учитывая, как прекрасно справляется Рикард с государственными делами, ты можешь оказаться ему не нужен.

Мефет презрительно фыркнул. Вспышка гнева прошла, и сейчас он снова казался воплощением холода.

- Он никогда так не сделает. Ступай. Я всё тебе рассказал.

Ещё минуту они стояли друг напротив друга, а потом Рудольф повернулся и вышел, громко хлопнув дверью. Мефет слабо усмехнулся ему вслед и вернулся за стол. Раскрыв книгу, он снова погрузился в чтение.

Волшебник ждал Рудольфа под дверью с обеспокоенным видом. Он явно всё подслушал, но никакого желания отчитывать его у принца не было. Рудольф молча пошёл по коридору, досадливо хмурясь, а маг поспешил следом. Узнал бы он об этой странной дружбе, если не последние события? Вряд ли. Что ж, значит, возвращаться в Румию не имело смысла. Придётся остаться в родной стране, вновь продолжая пустое существование принца, которому никогда не стать королём. Зло сжав губы, Рудольф свернул за угол, и кабинет короля скрылся из виду.

Утром Леону остановила в коридоре кухарка. Сухонькая, немолодая уже женщина, коммандовавшая всеми поварами, поварятами и разносчицами огромной кухни присела в реверансе и озабоченно заговорила:

- Ваше Величество, тут кто-то оставил на кухне целую корзину ягод. Клюква, брусника — чего только нет, и всё свежее, будто сегодня собрали. — Женщина покачала головой. — Никто не признается, что принес, как корзина появилась тоже не видели. Возникла из ниоткуда. Главный чародей уже проверил её на злые чары, говорит, всё в порядке. А мне-то как быть? — Кухарка с надеждой посмотрела на Леону. — Может быть, это принёс господин Мервей?

Леона сдержанно улыбнулась, чувствуя, как ей отчего-то становится грустно. В носу призраком вчерашнего вечера пробудился запах жасмина. Она знала, кто мог прислать эту корзину.

- Может быть и Мартин, — вопреки правде согласилась она и насилу улыбнулась. — Не беспокойся так. Думаю, с ними и правда всё хорошо.

Кухарка с облегчением выдохнула.

- Спасибо, Ваше Величество. А то я уж боялась, вдруг заговор какой, отрава. Мало ли.

Леона поморщилась. Продолжать разговор не хотелось.

- Всё в порядке, — произнесла она и равнодушно добавила: — Иди.

Кухарка удивленно посмотрела на ставшую вдруг неприветливой королеву и, снова поклонившись, удалилась. Леона проводила женщину тяжёлым взглядом и медленно пошла в сторону столовой. На душе было до невозможности горько. Когда вчера Леона вошла в спальню, она замерла от восторга. Лежащие на столике цветы были прекрасны, как свет луны. В их облике мешались нежность и чувственность, запах, наполнивший комнату, пьянил и очаровывал. Леона никогда не думала, что аромат жасмина может быть таким приятным, почти колдовским. Но, вопреки словам на короткой записке, заснула она с трудом.

Слуги, как и старая повариха, решили, что это подарок от Мартина. Леона чувствовала это даже без слов. В постель девушка легла с тяжёлым сердцем. Свет луны серебрил комнату и хрустальную вазу, запах жасмина дурманил рассудок, а внутри нарастала злость, к которой почему-то примешивалась обида. Зачем он это делает? Решил наиграться перед победой и развлекается за её счёт? Да лучше бы он пропадом пропал. Леона и правда не понимала, к чему эти подарки и ужины. Это не может быть настоящим. В ответ на её мысли в голове предательски всплыло насмешливое лицо с белой гривой волос, и Леона вздрогнула. Призраком прозвучали в ушах слова "до новой неизбежной встречи". Чего он добивается?

Леона вошла в столовую, с улыбкой поприветствовала маму и Мартина. В последнее время он завтракал вместе с королевской семьей. Длинный стол заставили пирожными и пирогами, фруктами, выпечкой и кувшинами с напитками. Леона опустилась на место во главе стола, и слуга поставил перед ней тарелку. Сейчас девушка не хотела рассказывать близким, что её мучает. Лучше привычно сделать вид, что всё в порядке. Леона отпила из бокала и вздохнула. Всё-таки простой обед у мамы в кабинете, как раньше, или же… ужин с Рикардом в собственном были много лучше подобных церемоний. Она принялась за еду, отрешенно вспоминая ещё одну вещь, не дававшую ей последнее время покоя. Леона будто на яву увидела длинные аристократические пальцы, обвитые ранами, и снова задала себе вопрос: что произошло такого в Пропасти? После чего Рикард захотел защитить себя таким жестоким образом? Она мучилась от любопытства и желания раскопать хоть что-нибудь о прошлом юноши. Леона сделала новый глоток, избегая взглядов Мартина и мамы. Вряд ли они бы одобрили то, что она задумала. Мысль походила на безумие и всё-таки манила, казалось, единственным верным в данный момент поступком. Леона вздохнула, думая только об одном — как бы ей не дойти до того, к чему привёл подобный поступок отца.

Сегодня у Леоны нашлось много дел. Наконец пришли послания из других королевств. Их правители признавали новую сестру и приветствовали в своих рядах. Некоторые поднимали в своих письмах спорные ещё со времен Гильема или же давно решённые вопросы. Фрайя желала пересмотреть старое торговое соглашение, Леманду волновало подтверждение границ, Глетера уточняла, будет ли продолжаться обмен мастерами между двумя державами. Нужно было ответить каждому, кого-то осадить, кому-то дать