— Дядю Яна чуть не убили? — воскликнула Наталья.

— Побегу его проведаю, — Беата устремилась на выход.

Наталья хотела бежать вместе с бабушкой, но не смогла при виде еды справиться с аппетитом и присела к столу, отведать картошки и прошлогодней солонины.

Никто не услышал, как в сенях скрипнула дверь, и получилось, что очередной гость вошел неожиданно.

Первой опомнилась Ирина Игоревна, она вскочила из-за стола и приблизилась к вошедшему. Перед ней стоял человек, до боли напоминающий ее отца в молодости, только выше ростом и с глазами другого цвета. Все остальное – овал и черты лица, обаятельная улыбка, темные густые волосы – ну точь-точь!

— Тимофей Иванович! — воскликнула она и бросилась его обнимать. От серо-коричневой шинели пахло морозом, махоркой и порохом. И в этом тоже отличие — от папы пахло одеколоном и автомобильным бензином. — Прадед мой!

— Я знаю, что мы родственники, батя про тебя рассказывал, — рассмеялся Тимофей, — но не прадед же я тебе.

— Перепутала она, — Иван Спиридонович уже наливал рюмку для сына и подвигал к нему закуску, — или самогонка в голову ударила. Ой, да все мы в эти дни как чумные, что и говорить!

И тут поднялся со своего места Никита.

— А вот и правду она говорит, мы к вам прибыли из будущего — чтобы спасти от извергов! Ирина ездила в Ивановку, на родину предков, вызвала такси — это как извозчик у вас, я приехал, и мы по пути попали в воронку времени.

Несмотря на множество людей, за столом воцарилась полная тишина. И Ирина Игоревна стала рассказывать. Все, без утайки. Начиная с рассказов папы и бабушки в детстве. Потом поведала, как приехала в Ивановку, пришла в краеведческий музей и увидела пожелтевшие списки с именами погибших от рук интервентов под стеклом. О том, как пошла на место захоронения и взмолилась о том, чтобы съездить в те времена на машине времени, и как высшие силы ее услышали. Как чудо-машина привозила ее в самые значимые для семьи времена, пока наконец не завезла в день 22 марта 1919 года в Ивановку. И как Матвей, Никита и Алексеич охотно согласились помочь людям, попавшим в тот день в беду.

— На самом деле, у нас было несколько планов, — продолжала Ирина Игоревна, — мы же не знали, что машина так лихо раздавит зверюг, подпаливших амбар. Вообще я хотела, чтобы мужчины отвлекли их выстрелами, а я бы потихоньку вызволила людей. Потом общими силами прицепили бы к машине телегу, и постарались увезти всех в наше время, подальше от ужасов гражданской войны. Мы бы оказались в двадцать первом веке, и я вас там отлично устроила. Места хватит всем! И дома наши, современные, отлично устроены...

Никто, конечно же, и слушать не стал про современное устройство домов, хозяева и гости оживленно переговаривались, ошеломленные услышанным.

— Да никуда бы мы не поехали, — сказал, успокоившись, Иван Спиридонович, — ты что? Здесь наши семьи, наши друзья, наша земля — как мы куда-то поедем, где все совсем по-другому?

Матвей задумчиво смотрел на Ирину Игоревну:

— Так выходит, ты тогда появилась вовсе не из Петербурга?

— На берегу Амура, во время нашей первой встречи? Нет, не из Петербурга. Я на поезде приехала из Владивостока в Благовещенск, погуляла несколько дней по городу, а однажды утром вызвала такси и поехала в Ивановку.

— Из двадцать первого века, получается? Значит, вот откуда такая странная мода! А нам сказала, мол, китайцы с одеждой помогли.

— Китайцы, — подтвердила Ирина Игоревна, — только те, которые в нашем времени. Ну а ты, как дальше? Поедешь с нами в будущее или здесь останешься?

— Ну а ты как думаешь? — Матвей смотрел укоризненно. — У меня здесь внуки, правнуки, сама же их видела. Куда я теперь от них? Лучше ты с нами оставайся.

Наталья встрепенулась:

— Так ты, получается, все-все знаешь о будущем? Знаешь, что с нами будет дальше?

— Конечно, знаю, — отвечала Ирина Игоревна, — Тимофей Иванович пройдет всю гражданскую войну, вступит во Владивосток и пройдет со строем по главным улицам города. Японцы, не дожидаясь боя, попрыгают на корабли и уплывут в свою страну. Белые будут полностью ликвидированы. А на нашей главной площади установят памятник Борцам за Власть Советов на Дальнем Востоке — таким, как мой прадед и его товарищи: солдат в шинели и буденовке стоит с развевающимся знаменем и смотрит в сторону гавани, той самой, с которой трусливо уплывали японцы и прочие интервенты. Кстати, — она повернулась к Тимофею Ивановичу: — ты этот памятник увидишь своими глазами, и не один раз — когда будешь приезжать в гости во Владивосток к своей дочери, моей бабушке. Ты будешь стоять на площади и подолгу разглядывать огромные скульптуры и читать надпись из крупных золотых букв на постаменте: "Этих дней не смолкнет слава, не померкнет никогда. Партизанские отряды занимали города".

— Так наша дочь переедет во Владивосток?

— Да, она выйдет замуж за военного, который там служил. А ее старший сын, Игорь, и есть твой любимый внук, и мой отец.

— А сыновья у нас будут? Сколько всего будет детей?

Тут Наталья, обуреваемая предчувствием долгой счастливой жизни, не удержалась и замахала руками:

— Нет, нет, не говори! Пусть все будет так, как судьба распорядится!

Глава 16. Все в наших руках

Ивановка, 1919 — Благовещенск, 2023 год

Тимофей Иванович надолго в родном селе не задержался — его ждали товарищи, воевавшие на стороне красных. Иван Спиридонович со своей семьей помогли соседям с восстановлением домов, а потом засобирались опять на работы в поля.

Ранним утром Ирина Игоревна вместе с родственниками и друзьями подошла к сгоревшему амбару, рядом с которым Никита уже заводил безотказную «Тойоту Короллу».

Она обнялась с Иваном Спиридоновичем, Федорой, Матвеем и Алексеичем. Они все оставались здесь, а она уезжала. Все были охвачены грустью, затягивающей, как этот