как часто бывает. Люди меняют себя. А потом играет эта песня. Точно ли ее я помню или моя память задним числом воссоздала это воспоминание? Погружаюсь в шаткий сон. И сумерки.

Наступает утро; я сажусь и вижу – костер весь догорел. Остался лишь пепел. Встаю: чтобы согреться, потираю руки, потом разбрасываю ногой золу. Ночь, видимо, вымела из головы весь мусор, и я снова готов идти к цели. Поспешно перемахиваю через ограду и уверенным шагом направляюсь к автобусной остановке. Мне нужно перебраться через реку и доехать до Мэйфейра. Подходит автобус, и спустя мгновение я уже сижу в искусственном тепле салона, прогрызая себе путь сквозь город.

Ручейки людей стекаются к вокзалам и автобусным остановкам, их лица закутаны, прячутся от холода. На одном из прохожих туфли с красной подошвой – на мгновение я вспоминаю об Эбади, как еще день или два назад я был на кладбище, в полной уверенности, что он похоронил там эту девушку. Часть меня до сих пор в этом уверена, пусть это и не может быть правдой. Она умерла тридцать лет назад. Грейс. Мишель.

Оказавшись у библиотеки, замечаю, что она только открывается. Иду прямиком к компьютерному отделу, борясь с ползучим ощущением растерянности. Нажимаю пару каких-то кнопок, и запускается гугл, хотя я все равно что-то делаю не так. Рядом вижу заламинированный листок с инструкцией и пытаюсь сделать, как написано, однако написано там слишком непонятно. Боюсь, что кто-нибудь заметит, как я барахтаюсь у этих экранов. Не хочу чувствовать себя ребенком, только не сейчас.

Следующие двадцать минут я беспомощно тыкаю во все кнопки, уговаривая машину заработать, но тщетно. Я уже готов просить кого-нибудь о помощи.

– Ксандер.

Вижу знакомое лицо.

– Эмит?

Тут я вспоминаю кое-что, и меня охватывает ужас.

– Хэйзел звонила. Я попросил ее позвонить мне, когда вы придете, – говорит он, не приближаясь. Он не уверен, как себя вести со мной, памятуя о нашей последней встрече. На этот раз он для разнообразия ослабил галстук, что вкупе с длинными волосами придает ему бунтарский вид.

– Послушай. Насчет того раза. Я волновался за тебя. И вот еще что – извини. Я не должен был так себя вести.

– Все нормально, – отвечает тот, опустив взгляд.

– Возьми, – протягиваю ему Пруста, который все это время лежал у меня в кармане. – Взамен той книги, что я забрал у тебя.

Он в замешательстве смотрит на нее, потом берет.

– Спасибо. Я так в конце концов и не вернулся. Вы правы, это было опасно. – Он улыбается, но улыбка у него грустная. – А вы как? – спрашивает он с оживлением.

– Мне получше.

Наступает пауза, и он встает, не зная, куда девать болтающиеся вдоль тела руки. Я тоже не знаю, что мне делать, и мы неловко стоим друг перед другом, пока наконец я не говорю: «Не поможешь с этим?» И указываю на компьютер.

Он улыбается, садится за монитор, чувствуя себя как дома. Его пальцы с легкостью пляшут по клавишам.

– Мне надо отправить электронное письмо своим солиситорам, но я не знаю, с чего начать.

– Солиситорам? Что произошло? – Он смотрит на меня с беспокойством.

– Долгая история, – отвечаю я тоном, не подразумевающим дальнейшую дискуссию.

Он делает паузу.

– Из какой фирмы?

– Не уверен… знаю только имя: Джанин Каллен, – отвечаю я без особой надежды.

За пару секунд он вбивает имя на клавиатуре и снова задумчиво смотрит в экран. То и дело он хмыкает и кивает сам себе, полностью погруженный в процесс решения задачи.

– Так, нашел. Вот, можете послать ей письмо с моего аккаунта. Или лучше мне?

Я поражен скоростью, с которой он перемещается по этому миру.

– Можешь просто сказать, что я приду к ней на встречу? Сегодня? Допустим, прямо сейчас?

Мои слова его позабавили.

– Не уверен, что так это работает, но ладно. Отправил, – говорит он.

– Спасибо, Эмит.

– Не за что.

Встаю и собираюсь уйти, но он меня окликает, держа в руке Пруста:

– Надеюсь, все получится.

От библиотеки до ее офиса минут двадцать-тридцать пешком, он рядом с полицейским участком Паддингтон Грин. Толкаю дверь, и секретарь на входе, увидев меня, замирает. Жестом показываю, что я здесь без злого умысла.

– Все хорошо, – успокаиваю я ее, – у меня назначена встреча.

Я отдаю себе отчет, что мой голос вовсе не соответствует внешности. Одежде Себа ночь далась тяжело; оглядев себя, я впервые замечаю следы пепла на животе и уголь под ногтями и на ладонях. Интересно, трогал ли я лицо и есть ли на нем теперь боевая раскраска? На автомате начинаю отряхиваться, и в этот момент что-то сыплется у меня со спины прямо на ковер. Веточки, трава – все то, что успело налипнуть.

– Встреча с… – Женщина складывает на груди руки.

– Джанин. Каллен.

Она сверяется с компьютером и затем немного расслабляется.

– Она подойдет через пару минут. Присаживайтесь, мистер…

– Шют. Только не как клоун, а как в слове «парашют».

Шутка ее не впечатлила, и она указывает мне на ряд из стульев, обитых потертой, обтрепанной по краям синей тканью.

– Садитесь.

На кофейном столике аккуратная стопка из журналов. Сажусь и просматриваю их. «Журнал солиситора». «Газета правового общества». «Юрист». «Журнал юрисконсульта». «Лигал Экшн Груп». Нет ничего, что было бы хоть немного интересно читать посетителю. Пролистываю несколько старых выпусков газеты и останавливаюсь на статье одного барристера, который жалуется на размер оплаты услуг государственных адвокатов. Подзаголовок «Юрист за полцены» оказывается самым интересным из всего, что есть в статье.

Двадцать минут проходят, как в замедленной съемке, и вот в дверях появляется Джен.

– Ксандер. Если честно, не ожидала, что вы придете, – говорит она; одной рукой она тащит за собой чемодан на колесах, а другой – держит несколько сумок, набитых документами. Волосы собраны в короткую бронзовую косу. И все те же веснушки, как будто от изумления рассыпавшиеся по лицу.

– Сам не ожидал, – отвечаю я.

Встаю, чтобы пожать ей руку, но тут же вспоминаю, что моя-то вся грязная. Ее руки заняты, поэтому мой жест, слава богу, остается незамеченным.

– Проходите. – Она ведет меня через остекленную дверь за столом секретаря.

Мы заходим, и свет автоматически включается. Думаю, не помочь ли ей с сумками, но не знаю, каковы теперь правила этикета. Из примечательного в офисе разве что бардак. Повсюду разбросаны папки с документами: на полу, на полках, на обоих столах в противоположных углах комнаты.

– Садитесь, если найдете где.

Сажусь и жду, когда она тоже сядет.

– Тот коп, Конвэй, да? У него ведь зуб на вас, я права? Чем вы