грустил, всегда пытался поднять всем окружающим настроение и не показывал людям своего раздражения, даже если его доставали. Стоит ли удивляться, что девчонки с ума от него сходили? Впрочем, даже если бы он это понимал, навряд ли мог что-то изменить в себе.

— Неужели тебе никто из них не нравится? — спросила Даниэла. — У тебя такой выбор, что многие позавидовали бы.

— Кто-то, может, и нравится, но для неё я вечно лыбящийся клоун, от кривляний которого уже тошнит, — процитировал Максим.

Судя по тому, что он ни разу не сбился и не задумался, произнося эти слова, вспоминал он их часто. Это признание застало Даниэлу врасплох, потому что ей и в голову не приходило, что Максим может вызывать у кого-то такую реакцию. Наверное, надо было что-то сказать, но пока она подбирала слова, он опередил её.

— Иронично, не правда ли? — вздохнул Максим.

— Не везёт нам с тобой в любви, — усмехнулась Даниэла.

— Ну почему, у вас с Филом всё удачно складывается, если, конечно, вы будете меньше тупить.

— Не уверена, мне иногда кажется, что он только притворяется, а на самом деле я ему не нужна.

— Нет, он уже давно и безнадёжно влюблён, просто ему нужно больше времени, чем кому-то ещё, чтобы понять и принять это, — сказал Максим. — К тому же этот тормоз — мастер беспалевного флирта, так что нужно очень хорошо его знать, чтобы понимать, что ему кто-то понравился.

— И как ты это понял?

Сразу Максим не ответил. Он посмотрел на Даниэлу, засмеялся, потом замолчал, но, видимо, сформулировать свои мысли не смог, поэтому опять рассмеялся.

— Даже не знаю, как это сказать, чтобы тебя не обидеть, — сказал Максим. — Но ты ходячий сборник всего, что Фил ненавидит в людях. Если уж он позволяет тебе доставать его уже второй год, то дело совсем не в том, что он не может от тебя отвязаться. Поверь, если бы ему было нужно, ты бы и взглянуть на него боялась.

— Ещё чего, — возмутилась Даниэла. — Пусть только попробовал бы, быстро пожалел бы!

Её слова ещё сильнее рассмешили Максима, и он, кажется, совсем забыл про то, что минуту назад грустил из-за своей незавидной судьбы.

— Наверное, этим своим бесстрашием ты его и покорила. Как ни крути, а в этом вы похожи: оба не остановитесь, пока не добьётесь своего. Ну или не добьёте друг друга.

— Скорее, последнее, — грустно усмехнулась Даниэла.

— Всё настолько плохо?

— Не знаю. Иногда мне кажется, что ему просто интересно проверить, сколько я продержусь. Как будто он хочет полностью меня задавить и превратить в безвольную тряпку.

— Ты ему нравишься, поэтому он всё это и делает, — сказал, посерьезнев, Максим. — В этом весь Фил, он не живёт, он изучает эту жизнь. Ему важен результат, каким бы он не был, поэтому он наблюдает за всеми вокруг и, как настоящий учёный, ни во что не вмешивается.

— Вот и что с этим делать?

— Наверное, только смириться. Переделать его не получится.

— Всё может быть, — сказала Даниэла, слегка улыбнувшись. — Кстати, можно тебя попросить кое о чём?

Минут через десять она помогла Максиму незамеченным выбраться из школы и попрощалась с ним, а сама отправилась избавляться от улики. Первым делом она добралась до актового зала, открыла дверь, зашвырнула мяч в сторону сцены и тут же убежала прочь, чтобы к ней не приставали с ненужными вопросами. Затем Даниэла с кристально честными глазами вернула ключ на вахту и отправилась на поиски укромного места, где ей никто не помешал бы.

* * *

После недолгих раздумий она забилась в небольшой закуток под боковой лестницей, где после уроков практически никто не ходил, и достала из сумки телефон. На экране загорелись цифры, и оставалось только нажать на кнопку вызова, но Даниэла никак не могла собраться с силами и сделать это. Хотя бояться было особо нечего, она всё равно заметно нервничала и показывать этого не хотела.

Наконец, Даниэла глубоко вдохнула и набрала номер Феликса. В трубке послышались гудки, но он не отвечал, что было ожидаемо. Останавливаться на одной попытке она не собиралась, поэтому опять нажала на вызов, но на этот раз звонок почти моментально сбросился.

— Эй! — возмутилась вслух Даниэла.

С одной стороны, Феликс никогда не отличался особой общительностью, поэтому скрывал свой номер ото всех, за исключением Максима и пары учителей, так что неизвестный звонок едва ли заинтересовал бы его. Но с другой — Даниэла была уверена, что её телефон он прекрасно знал, и намеренно игнорировал её.

Такое отношение показалось ей в высшей мере оскорбительным, поэтому она моментально отказалась от первоначального намерения спокойно с ним поговорить. Раз за разом Даниэла звонила вновь, и после седьмой попытки Феликс сдался. Конечно, он не стал радостно приветствовать её, и вообще в трубке ничего, кроме тишины, не слышалось, но это было лучше, чем ничего.

— Привет, узнал? — весело защебетала она. — Я думала, что ты уже не ответишь.

— Как тебя можно не узнать. — вздохнул Феликс. — Никто больше не будет с такой настойчивостью доставать меня.

— Я просто очень соскучилась и захотела найти тебя, — сказала Даниэла, скопировав типичную интонацию Маши, и захихикала. — Ты сейчас где?

По молчанию стало понятно, что своей цели она добилась: её болтовня если не разозлила Феликса, то привела в состояние лёгкого раздражения. Ей казалось, что он вот-вот не выдержит и отключится, но почему-то он не торопился этого делать.

— Ты думаешь, что я скажу тебе это только потому, что ты выяснила мой номер? — спокойно спросил он.

— Нет, потому что ты меня любишь, — ответила Даниэла и снова засмеялась.

Ей ужасно хотелось позлить Феликса, поэтому она намеренно вела себя наиграно-весело, так как прекрасно знала, насколько подобное поведение выводит его из себя. Впрочем, реакция оказалась совсем не такой, на какую рассчитывала Даниэла: он ничего не говорил, хотя обычно Феликс мог выдать не менее десяти остроумных ответов на любую реплику. Более того, Даниэла никак не могла отделаться от ощущения, что сейчас он чувствует себя не так самоуверенно, как обычно.

— Ты же меня любишь? — уточнила она всё таким же кокетливым голосом.

Спросила Даниэла это только для того, чтобы проверить своё предположение, и ждала, что Феликс в ответ съязвит что-нибудь, но он лишь обречённо вздохнул и промолчал.

«Какой кошмар, этот бред действует даже на такого умного человека, как он», — ужаснулась Даниэла.

— Двести пятый, — наконец, ответил Феликс.

— По-моему, я спрашивала тебя совсем о другом, — напомнила она.

— Я ответил на оба твоих вопроса.

Сразу после этого он