этими журналами, заявлениями, подписями, оставалась после уроков, а теперь выходило, что всё это было сделано им специально, чтобы держать её к себе поближе. И, что самое главное, он никогда не признался бы ей в этом, если бы староста случайно не проболтался. А сколько ещё секретов и тайн он хранил от неё о ней же самой?

В этот момент Даниэла как никогда понимала причину, по которой Максим обиделся на Феликса и не торопился налаживать с ним отношения. Знать, что близкий тебе человек постоянно что-то не договаривает и даже не считает нужным советоваться с тобой, было, мягко сказать, неприятно, но, в отличие от Максима, она терпеть это не собиралась. Конечно, поддаваться эмоциям и бежать к Феликсу с претензиями тоже не следовало, так что пока лучше было затаиться и сделать вид, что всё нормально, чтобы не раскрывать все карты.

Возле сцены Даниэла заметила Аню. Та разложила на возвышении листы со сценарием новогоднего представления и командовала людьми на сцене, попутно внося правки в текст. Вообще-то эта девчонка уже не волновала Даниэлу, особенно с тех пор, как она убедилась в том, что Феликс к ней никакого интереса не проявляет, но само её появление выглядело странным.

Можно было подумать, что всё это оказалось случайным стечением обстоятельств, и Феликс просто так начал таскать Аню с собой на собрания и репетиции, но Даниэла уже убедилась, что ничего случайного у него не бывает. Оставалось только понять, какую роль она играла в его плане, и чем была опасна.

Откладывать это дело Даниэла не стала, и направилась прямиком к сцене. Её появление не на шутку напугало Аню, потому что та помнила, как их последняя встреча чуть не закончилась дракой.

— Привет, — непринуждённо поздоровалась Даниэла и улыбнулась.

Вопреки всем правилам вежливости Аня ничего не ответила и притворилась, что ищет что-то в разложенных перед ней листах. Со стороны это больше выглядело как попытка скрыть растерянность, чем реальная занятость. Нежелание разговаривать с её стороны было вполне объяснимо, но в планы Даниэлы совсем не входило, поэтому она решила рискнуть и действовать практически напрямую.

— Слушай, извини за то, что набросилась на тебя тогда в коридоре, — сказала Даниэла, уставившись в одну точку. — Может, это прозвучит глупо, но я ужасно ревновала из-за того, что Феликс с тобой общался.

Естественно, это признание не оставило Аню равнодушной. Она наконец-то подняла глаза и удивлённо посмотрела на Даниэлу, как будто не помнила про тот случай после собрания и была не в курсе их отношений.

— Мне показалось, что тебе он тоже нравится, поэтому я на тебя очень злилась, — продолжила Даниэла. — Прости, я совсем голову потеряла, теперь чувствую себя такой дурой.

Судя по всему, ей удалось достаточно достоверно изобразить искреннее раскаяние, потому что её извинения растрогали Аню. По крайней мере, та посмотрела на неё с сочувствием и даже смущённо улыбнулась.

— Да ладно, всё нормально, я про это уже и забыла, — отмахнулась Аня. — И вообще я сама хотела поучаствовать в подготовке к Новому году, поэтому и напросилась к нему в помощники, а так я и не думала ни о чём таком, честно.

Несмотря на свою стеснительность она оказалась довольно разговорчивой, хотя и было заметно, что даётся ей это с трудом. Лицо у Ани раскраснелось, а сама она постоянно нервно посмеивалась, однако выглядело это забавно и даже несколько мило.

— Не волнуйся, я тебе верю, — сказала Даниэла и хитровато улыбнулась. — И зря я тебя обвиняла, я точно знаю, что это не ты тот пост написала.

— А кто?

Подобное заявление, естественно, удивило Аню. Впрочем, ничего странного в этом не было, так как вся школа на протяжении уже почти года пыталась разгадать эту тайну, пусть и безуспешно. Даниэла оглянулась по сторонам и наклонилась к Ане.

— Феликс, — сказала она и усмехнулась. — Кто ещё у нас знает больше всех? Нет, конечно, он не сам этим всем занимается, это не его стиль, наверняка нашёл кого-то, кто всё это пишет, но организатор сто процентов он.

— Да не может быть!

— Ещё как может, этот человек ради своих целей ни перед чем не остановится, уж я его знаю. Я ведь и сама стала его жертвой— призналась Даниэла, вздохнув. — Более беспринципного человека во всей нашей школе, наверное, не найти.

— Если честно, то мне в это с трудом верится, — сказала Аня. — Когда я перешла сюда в девятом, надо мной первое время посмеивались, а он был единственным, кто за меня заступился, и с тех пор ко мне больше не лезли. Поэтому я всегда думала, что он только выглядит таким суровым, а на самом деле добрый.

«Да это самый бескорыстный человек, которого я только знаю» — усмехнулась про себя Даниэла.

Слышать что-то хорошее о Феликсе от кого-то, кроме Максима, казалось странным, поэтому с трудом верилось, что это было сказано всерьёз, но Аня не шутила. Может, у него и вправду иногда просыпалась совесть?

— Кстати, можно тебе рассказать один секрет? — спросила Даниэла и продолжила, не дожидаясь ответа. — На самом деле мы с Максимом никогда не встречались, я только изображала его девушку.

— Да, я знаю, — призналась Аня и тут же осеклась.

На её лице моментально отразился испуг, а вот Даниэла внутренне ликовала: ей удалось заболтать её и вывести на признание, пусть и таким непрямым путём. Теперь не оставалось сомнений, что Аня была Подслушницей, однако вопросы всё ещё оставались. Зачем она это делала, кто её на это надоумил, и насколько тесно она была связана с Феликсом?

— Откуда? — спросила Даниэла, изобразив удивление. — Неужели всё было так очевидно?

— Нет, просто… — запнулась Аня, видимо, придумывая оправдание. — Я это случайно услышала, но я никому не рассказывала, честное слово.

— Забавно это у тебя выходит, постоянно случайно узнаёшь чужие тайны, — сказала Даниэла и рассмеялась. — То нас с Феликсом застукала, то про Максима узнала.

За время этого разговора Аня постепенно успокоилась и вела себя более раскованно, но этот намёк она поняла и снова занервничала. Даниэла же чувствовала себя более чем уверенно и не без удовольствия осознавала, что не ошиблась с самого начала, хотя прямых доказательств всё ещё не было.

Удивительно, как такая простушка могла держать в страхе почти всю школу, и ещё удивительнее, как её до сих пор не раскрыли. Скорее всего, ей удавалось прятаться только потому, что она ни с кем не общалась, другого варианта просто не существовало. Так глупо проколоться перед совершенно незнакомым человеком — это ещё надо было