словно именно этого он и добивался.

— Тебе что, сегодня заняться было нечем? — накинулась она на него.

— Без тебя нечем, — тихо ответил Феликс, слегка наклонившись к её уху.

От смущения Даниэла сделала шаг назад и оглянулась по сторонам. Они стояли посреди оживлённого коридора и эта сцена, естественно, не укрылась от любопытных взглядов всех, кого интересовал раскрытый Подслушницей любовный треугольник. Эта тема не теряла актуальности уже вторую неделю, и теперь у сплетников появился ещё один повод распустить по школе новые слухи. Даниэлу это не сильно волновало, но всё-таки перешёптывания за спиной начинали надоедать.

— Какая-то ты потерянная, — отметил Феликс. — Не выспалась?

— Между прочим, не выспалась я из-за тебя! — выпалила она.

— Даниэла, окружающим об этом знать совершенно необязательно, — сказал Феликс так громко, чтобы все услышали. — Если честно, такие вещи я предпочёл бы оставить между нами.

Равнодушными эти слова не оставили никого: зеваки вокруг моментально зашушукались, а Даниэла молча уставилась на Феликса, потому что не смогла сразу придумать, как ответить ему.

— Что ты несёшь? — наконец, прошипела она.

— Помогаю тебе. Ты же вроде мечтала о популярности.

— Спасибо, — сказала Даниэла и распрямила плечи, — но, если ты не заметил, меня давно уже это не интересует.

* * *

Нет, Феликс определённо её бесил, и ничто на свете не способно было изменить этого, даже то, что она в него влюблена. Отчасти регулярное чувство раздражения при общении с ним и удерживало Даниэлу от того, чтобы окончательно потерять голову, поэтому она не верила, что её симпатия может перерасти во что-то большее.

Но с тех пор, как он начал открыто проявлять свой интерес к ней и всячески провоцировать, шансов у неё не осталось. В результате у Даниэлы складывалось впечатление, что она страдает раздвоением личности: одна часть радостно пищала при виде Феликса, а вторая мечтала уничтожить его так, чтобы и следов не осталось.

В этот раз побеждала именно последняя, и Даниэла решила уйти, чтобы не попасться на ещё какую-нибудь уловку. Казалось, Феликс специально издевался над ней за то, что накануне ей удалось застать его врасплох со слишком уж личными вопросами, и любыми способами пытался не допустить появления новых. Стоит признать, что у него хорошо получалось, так как Даниэла опять поддалась эмоциям и полностью потеряла контроль над ними и над ситуацией.

Иного выхода, кроме как бегства, не оставалось, и тянуть она не стала. С непроницаемым, как ей казалось, выражением лица Даниэла обошла Феликса и побежала к своему кабинету, а он лишь усмехнулся и пошёл по своим делам.

Нельзя было позволять ему опять устанавливать свои правила в этой игре, это она прекрасно понимала. Если Феликс почувствовал бы себя слишком уверенно, весь план оказался бы под угрозой срыва, поэтому необходимо было срочно что-то придумать. Этим Даниэла и занялась прямо по пути на урок, но внезапно её размышления грубо прервали.

— А ну пошли со мной, Денисова, — сурово сказал староста и схватил её за локоть, едва Даниэла переступила порог кабинета.

— Эй, ты куда меня тащишь? — возмущалась она.

— Подальше ото всех.

— Зачем это? — испугалась Даниэла.

— Потому что остальным лучше не слышать то, что я скажу.

Староста остановился и разжал пальцы только когда удалился на достаточное расстояние от кабинета, а Даниэла чуть ли не с ужасом в глазах уставилась на него.

— Если ты решил мне в любви признаваться, то даже не думай, — предупредила она.

— Чего? — воскликнул староста. — Денисова, не пытайся, чувство юмора не твоё.

Сначала он решил, что это просто шутка, но Даниэла выглядела чересчур растерянной и сосредоточенной, отчего у него в душе начали зарождаться некоторые сомнения.

— Ты что, серьёзно? — выкрикнул староста. — У тебя совсем мозг атрофировался из-за того, что ты им не пользовалась?

— Так я тебе не нравлюсь? — с недоверием уточнила Даниэла.

— Вот именно, Денисова, это правильная формулировка! Ты мне не нравишься, причём очень сильно не нравишься! Ты как вообще до такого додумалась?

— Мне это Маша сказала, — пролепетала она.

— Меньше слушай свою ненормальную сестру, — посоветовал староста. — У тебя с головой проблемы, но её вообще от общества изолировать необходимо.

Даниэла с облегчением выдохнула и порадовалась тому, что одной проблемой в её жизни стало меньше. Если честно, она изначально сомневалась хоть в каких-то положительных чувствах с его стороны, но Маша лучше разбиралась в подобных вопросах, поэтому Даниэла под её напором засомневалась. Как выяснилось, не стоило доверять сестре, потому что уже не в первый раз она только всё усложняла.

Эта тема, судя по всему, у старосты была больной, потому что он никак не замолкал и продолжал вспоминать все самые нелестные эпитеты, чтобы описать своё отношение к Маше. Его можно было понять: она практически не отлипала от него, без остановки болтала и постоянно взъерошивала ему волосы, отчего старосту просто перекашивало.

— Ладно, сейчас у нас другие проблемы, — наконец, сказал он. — Скажи мне, Денисова, ты помнишь, что наш класс к новогоднему празднику готовит?

— Да… — растерялась Даниэла. — У нас будет проектор со звёздным небом…

— И когда мы это решили?

— Недели две назад…

Смысл этого допроса Даниэла не улавливала, но староста решил всё объяснить и развернул скрученный в трубочку лист бумаги, который до этого держал в руке.

— Тогда скажи мне пожалуйста, почему это до сих пор не записано здесь? — строго спросил он.

Чтобы мероприятия не повторялись, и все сделали что-то непохожее, на совете старост было решено составить список, в который классы должны были заносить свои идеи. Любые повторы, естественно, запрещались, но при этом никто не торопился. Все старались сначала выяснить, что придумали другие, чтобы придумать что-то более крутое, и на некоторое время школа дружно сошла с ума со всеми этими слежками и шпионами.

Класс Даниэлы собирался организовать что-то вроде планетария с пледами и подушками, чтобы все желающие могли лежать и смотреть на звёздное небо, но самого главного Даниэла не сделала. Дело в том, что список находился у Феликса, а их отношения в последние недели были настолько непонятны, что просто взять и подойти к нему по такому вопросу она не могла. А потом это вообще у неё из головы вылетело.

— Я забыла, — призналась Даниэла.

— Замечательно, — отчеканил староста. — А теперь посмотри, что уже указал параллельный.

В таблице напротив десятого «А» была записана нагло украденная идея с проектором. Уже не имело значения, кто и когда проболтался, вопрос был в другом: что с этим делать.

— Ты понимаешь, что случится, когда наши про это узнают? — спросил староста. — Тебя же по стенке размажут,