По алтайской мифологии, возможно, уже испытавшей (применительно к этому сюжету) влияние библейской космогонической концепции, «конец света» приходит следующим образом: «Чем дальше тянется век, тем грешнее становится Мир. По мере умножения греховности, Ульгень все более удаляется от человека… вверх, делается холоднее к людям и затыкает уши, чтобы не слышать молитв их. А Эрлик из Преисподней поднимается выше и выше и приближается к Карашу (одному из своих главных помощников. — М. К.), стоящему под верхним слоем Земли, ближе к людям. Таким образом, при конце века Эрлик приблизится к самой Земле, а Караш выйдет на поверхность Земли. Тогда народ забудет Ульгеня» (Вербицкий В. И., 1893. С. ИЗ).

Если равновесие в Среднем мире нарушается в пользу светлых сил, срединная часть Вселенной все более «притягивается» верхней частью Мироздания, и они в конце концов сливаются в единый светлый мир. Земляне воспринимают это воспарение как утверждение «рая на Земле». Средний мир как таковой опять исчезает, и вновь упрочиваются лишь две противолежащие сферы Вселенной — Верхняя и Нижняя, без промежуточной (земной) сферы.

В алтайской фольклорно-мифологической трактовке процесс отчуждения Земли от Нижнего мира начинается так: когда Земля превратится в ад, сойдет с Неба Ульгень. Из его уст «выйдет пламя и воспламенит всю Землю. Земля, сгорев, не вся истребится, а только верхний слой, нечистый, по которому ходил дьявол (курюмес); чистая земля…, находящаяся под черным слоем, останется, и из нее Ульгень создаст новую Землю» (Вербицкий В. И., 1893. С. 114). Очищенная от нечистоты Земля превратится в страну добра и света, но через некоторое время вновь возобновятся происки нижних сил, и опять начнется отторжение Земли от Неба.

Возможен и третий вариант: Средний мир в силу каких-то экстремальных вселенских обстоятельств «притягивает» к себе Верхний и Нижний миры, и тогда воцаряется вселенский хаос. Во всех трех случаях результат зависит от состояния Среднего мира.

Средний мир — главный жизненный центр Мироздания, сердце и душа Вселенной, средоточие логики её развития, упадокв и возрождений… По дошедшим до нас космогоническим мифам разных народов, главной заботой Верховного Творца всегда было обустройство Среднего (земного) мира. Правда, библейский Создатель Вселенной пытался, как может показаться на первый взгляд, обойтись поначалу без средней сферы: созданные им перволюди и их жизненное окружение были помещены в Эдем (рай). Однако «недостроенность» Мироздания предстала столь очевидной, что Бог-Творец практически сразу же приступает к подготовке акта грехопадения. Райское (!) древо «познания добра и зла» как символ Среднего мира, Змей-искуситель (созданный Богом!) как олицетворение нижних сил, запрет (предполагающий его нарушение) на вкушение плодов от древа познания и, наконец, изгнание Адама и Евы из рая — все это есть не что иное, как логически последовательные этапы сотворения Среднего мира — конечно, не случайные, а заранее предусмотренные Верховным Творцом, прекрасно понимающим, что вне механизма постоянного взаимонапряжения «плюсовых» и «минусовых» значений системы координат Вселенной исчезают понятийные смыслы добра и зла, и Мироздание как таковое теряет главный структурный и смысловой стержень.

По языческой космогонической версии, эти подъемы и спады носят цикличный характер, повторяясь до бесконечности. «Этот космос, — изрек в свое время древний мудрец Гераклит, — … всегда он был, есть и будет вечно живым огнем, мерами загорающимся и мерами потухающим» (Материалисты древней Греции, 1955. С. 44). В библейском миротолковании эта повторяемость, по существу, отрицается. Средний (земной) мир начинается с Эдема, рая, и, пережив ряд смутных периодов, вновь возвращается к раю, консервируясь при этом в непреходящем райском состоянии.

Если сопоставить две вышеприведенные космогонические схемы с современными научными воззрениями на происхождение Мира, то языческая концепция в общем соответствует теории «пульсирующей Вселенной», а библейская — теории «большого взрыва».

Хотя, как уже говорилось выше, на сюжетное содержание вышеприведенных алтайских мифов (идея апокалипсиса, идея спасения и др.) могла повлиять библейская версия гибели и спасения Мира, сама схема чередующихся побед добра и зла на Земле возникла в сибирском язычестве независимо от библейской легенды. Позднее, на стадии упадка шаманских верований и, быть может, отчасти под влиянием библейских сюжетов повторяющаяся гибель Мира, страх перед её фатальной неизбежностью активизировали поиск способов спасения Мира.

Любопытно, что языческая страна мертвых (отождествляемая, как правило, с одним из этажей Нижнего мира) предстает в мифо-ритуальной подаче как некое подобие антимира. Она видится сибирским язычникам как копия Среднего (земного) мира, но не прямая, а зеркальная. Правое там становится левым, левое — правым.

Когда в Нижний мир — точнее, в страну мертвых, — попадает человек из Среднего мира (землянин), там его не видят и не слышат. И наоборот: когда обитатель Нижнего мира проникает в земные пределы, земляне, за исключением шамана (в процессе камлания или шаманского сна), тоже не видят и не слышат его. О присутствии на Земле «нижнего» пришельца, равно как о появлении в Нижнем мире живого человека, можно догадаться лишь по некоторым косвенным данным: огонь в очаге трещит по-особому; собаки вдруг начинают с остервенением лаять на нечто невидимое, хватая зубами и терзая когтями кажущуюся пустоту. Видимо, иномирный «гость» может быть опознан также по особому запаху, о чем говорит, в частности, вышеприведенная бывальщина о кумандинском охотнике Епреме. В одном из преданий северных индейцев рассказывается о земном человеке, попавшем в поисках умершей жены в Нижний мир: «нижние» люди при его приближении начинают ощущать его дурной запах (Элиаде М., 1998. С. 234).

Если жители живого и мертвого миров придут между собой в физическое соприкосновение, то в том мире, куда совершено чужемирное вторжение, случается какое-нибудь бедствие (чаще всего болезнь, эпидемия или иной мор). В одном нганасанском предании рассказывается: мертвая старуха (ее душа-тень) приходит к живым, в свою семью, и просит разрешения поцеловать сына и внуков. Невестка не позволяет, но сын дает согласие. И вот результат: все поцелованные «нижней старухой» становятся мертвыми (Мифологические сказки…, 1976. С. 116).

Нечто подобное происходит и при соприкосновении Среднего мира с Верхним. У якутов и алтае-саянских тюрок существовали поверья, согласно которым духи Верхнего мира, попадая на Землю, автоматически становятся там злыми духами, носителями болезней и других напастей, а в случае женитьбы землянина (обычно шамана) на небожительнице дети от этого брака рождались калеками и уродами (Алексеев Н. А., 1984. С. 37–41, 215–216). Столь же отрицательный последствиями было бы чревато появление землян на Небе. По якутскому преданию, дочь Омогоя (одного из мифических первопредков якутов) вознеслась на Небо в живом виде