— Что же такое есть здесь, на Западе?

— Прости?

— Да так, ничего.

Однако все же для американского Запада было характерно что-то такое. Была причина, по которой люди продолжали мигрировать все дальше и дальше на запад в течение десятилетий. Не просто ради золота. Сидя рядом с Майклом, я нашел еще одно обоснование тому, почему оставил свою прошлую жизнь позади себя. Теперь я тоже сидел в этом длинном поезде, направляющимся на запад, стал частью огромной группы людей, которые хотели поменять налаженную и размеренную жизнь на то, что станет для них лучше, труднее и прекраснее. Я мог видеть в глазах Майкла то, к чему стремился, то, что видел и в глазах Кэтрин. Веселую радость жизни человека, существование которого наполнено смыслом. Радость жизни, на которую каждый из нас имеет право, но которую не всем дано обрести. «Все мы умрем, — сказал мне однажды мой дед, когда мы сидели с ним на одном из огромных греческих камней и смотрели на море. — Но некоторые из нас даже и не живут».

— И… — сказал Майкл, указывая рукой вперед, — мы почти на месте.

Мы въехали на двор при мастерской, заполненный старыми машинами. Было похоже, что Майкл решил сделать небольшой крюк, вместо того, чтобы направиться прямо к дому.

— А вот и мое рабочее место. Мне нужно кое-что отсюда захватить, да и тебе будет интересно посмотреть, я думаю. Вот здесь и происходит, как ты сказал, воскрешение, — он улыбнулся, похлопал меня по плечу и скрылся в направлении гаража.

Я осмотрелся вокруг: здесь везде были машины, самые разные машины, и все они находились на разных стадиях починки или восстановления. Это место больше напоминало кладбище старых машин, а не круг воскрешения. И на этом кладбище не было ни одной пустой могилы. Но я был уверен, что, несмотря ни на что, здесь происходили чудеса. Кто знает, во что превратится вот эта развалившаяся колымага через пять лет? Возможно, Майкл возьмет ее с собой на шоу и использует для того, чтобы подвести очередного странника?

Я провел рукой по крыше старого седана, который выглядел почти как старая машина моего отца, та, которую он обычно брал на выходные, когда мы всей семьей отправлялись за город. На минуту мне представилось, что это и была та самая машина, которая каким-то образом оказалась на другой стороне океана, чтобы поприветствовать меня. Я дал волю своей фантазии, однако вернулся к реальности, почувствовав на себе взгляд взъерошенного парня, который молчаливо стоял за несколько метров от меня.

— Привет, приятель.

— Тебе тоже привет. Я работаю на Майкла. Тебе понравилась эта машина?

— Эта? О да, да. На самом деле она напомнила мне старую машину отца.

— Значит, ты — британец, тот самый сумасшедший, что бродит по стране, рассчитывая на людскую доброту.

— Гляжу, моя слава бежит впереди меня. Да, я — тот самый. Леон. А как зовут тебя?

— Марко, — последовал ответ. И медвежье рукопожатие завершило процедуру знакомства.

Когда он отпустил мою руку, я заметил то, на что не мог не обратить внимания: у Марко совсем не было передних зубов. Ни одного. Как выяснилось, в начале недели он потерпел поражение в споре с лопатой. Насколько я понял, Марко и его брат рыли яму в пустыне. Что их заставило рыть яму посреди пустыни, я не стал даже спрашивать. Но они рыли. И пока они рыли, брат Марко внезапно врезал ему по лицу лопатой. Да, именно так. Марк получил в лицо удар лопатой от собственного брата. Я так и не узнал, было ли это несчастным случаем, или же брат Марко рыл в земле яму, собираясь поставить точку, завершив старое соперничество между братьями смертельным ударом. Каин и Авель, юго-западный американский вариант. Я не стал слишком любопытствовать в этой истории. В конце концов, если Марко и выступал в качестве жертвы попытки кровавого убийства лопатой, он все еще стоял передо мной во плоти, а значит, дело было не так плохо. Правда, конечно, оставался еще один вопрос: где же был его вооруженный лопатой брат?

После того, как я переварил рассказ о неприятной проблеме Марка, связанной с лопатой, мы принялись болтать о его путешествиях по миру.

— После того, как ты пропутешествуешь 13 лет или около того, ты тоже устанешь от всего этого.

— Правда? Ты путешествовал тринадцать лет? — спросил я, широко открыв глаза. — Это очень много для того, кто в пути.

— Да, я успел побывать сварщиком, плотником, да кем угодно. Просто ездил туда-сюда по стране. Знаешь, просто представь себе, постоянно переезжаешь из одного конца в другой. Мотаешься повсюду, вот что я хочу сказать. Я устал от этого, и некоторое время управлял стрип-клубом в Сан-Моргане, пока не сбежал после разрыва с хозяйкой. Примерно год назад я снова отправился в путь и нашел Альбукерке. Сейчас я думаю, что это самое замечательное место на земле. Жаль, что ты не можешь остаться подольше — мы бы тебя хорошенько напоили!

— Оу, это очень мило с твоей стороны, но…

— Нет, серьезно, здесь, в Альбукерке, это что-то вроде традиции Нью-Мексико, понимаешь? Самый высокий процент смертей без причины и все такое. Если ты не напился здесь до бесчувствия, мужик, значит, ты не знаешь, что такое Нью-Мексико.

— Каждый пытается пнуть меня в зад за то, что я так говорю, но ведь это же правда, всех, кого я знаю, всегда так делают.

Я без сомнения не нанял бы Марко в качестве рекламного лица компании, привлекающей туристов в Нью-Мексико, но, возможно, в его словах что-то было.

— Ну хорошо, поехали! — сказал появившийся из гаража Майкл в сопровождении своего бойфренда, Крэга.

— Привет, Леон, приятно познакомиться с тобой, — сказал Крэг с легким среднезападным акцентом.

— Я тоже рад встрече с тобой.

— Марко, отпусти его, на пиво вечером нет времени, — поддразнил Марко Майкл.

Марко помахал нам вслед рукой, пока мы выворачивали на дорогу. В пути Майкл, Крэг и я жевали сандвичи и другую снедь, которую ребята захватили с собой, и разговаривали о путешествиях, и о машинах, и о прошлом, и о Западе, и о солнце раннего вечера. Многие мили пустынных пейзажей остались позади, и мы выехали на скоростное шоссе в районе Гэллапа, штат Нью-Мексико, где Майкл и Крэг собирались высадить меня, прежде чем повернуть на юг. Это был безлюдный, запущенный городок, жутким образом напоминавший местность, окружавшую знаменитый отель Бейтса. Похоже, здесь было мало чего, что заставило бы меня