Я постарался скрыть свое беспокойство и пожелал Майклу и Крэгу удачи на остаток их пути. Они пожелали мне того же, и мы обменялись теплыми объятиями. Желудок мой был полон, я только что прекрасно провел время, но, должен был я снова признать, что в этом месте у меня были все шансы заночевать в пустыне.

Мотели города Гэллапа выглядели столь же привлекательно, как и ловушки для черных тараканов в ванной. В действительности, если бы у меня была с собой ловушка для тараканов, она, возможно, здесь бы мне и пригодилась: по крайне мере, я обеспечил бы себя компанией. На всех стоянках города было всего несколько машин, лампы наружного освещения на домах были разбиты, и я не видел ни одного приятного лица. Я не видел вообще ничего приятного. Я уже начал подумывать, не попробовать ли мне поймать машину, чтобы убраться из этого города. У меня было чувство, будто я только что попал в маленький заброшенный уголок ада.

Я прошу прощения у всех людей, которые уже живут в Гэллапе, но, если бы кто-нибудь спросил моего совета, стоит ли переезжать в этот город, я сказал бы ему, что это очень и очень плохая идея. Тем не менее, если у вас есть бывшая подружка или друг, бывшая жена или муж, вы можете попробовать к собственной выгоде выселить этого человека в этот мрачный уголок нашей прекрасной планеты. Ощущая настоящую безысходность, я вздохнул и зашел в первый же мотель, на который набрел. Это было убогое место, но я уже знал, что зачастую внешность бывает обманчивой.

Но не в этот раз.

Когда я зашел в мотель, к столу регистрации вышел мужик, по виду — индиец, одетый только в семейные трусы. У него был волосатый торс, а его голый живот трясся и ходил ходуном. Мне было нечего терять, поэтому я пустился в свои разглагольствования о людской доброте вообще и о доброте конкретно тех людей, которых я уже успел повстречать на пути.

— Не было бы вам интересно продемонстрировать мне немного истинного, вошедшего в сказания американского великодушия.

— Я не американец. Чего вы хотите? — ответил он, будучи явно не впечатлен моими рассказами.

— Я — англичанин… — почему я думал, что это сработает, я до сих пор не знаю.

— И что теперь? Чего вы хотите, я теряю с вами время. Я спал, вы только что разбудили меня!

Я мог бы понять, что следующей фразой не смогу добиться успеха, однако ее произнес:

— Хорошо, Вы сможете исправить свою карму, если…

— Вон!

Я счел вежливым тихо удалиться.

И я пошел по улицам дальше. Еще два мотеля, и еще два отказа, каждый из них управлялся индийцами, которые запрашивали 20–25 долларов за ночь. Быстрым шагом я дошел до следующего мотеля, который был последним, за ним дорога вливалась в скоростное шоссе, уходившее в безбрежную темноту. Я открыл входную дверь и направился к менеджеру:

— Давайте заключим с вами сделку, — начал я.

Он с подозрением посмотрел на мои руки, как будто я собирался направить на него автоматический пистолет, который прятал за спиной.

— Послушайте, мне нужна комната только на одну ночь. С первыми лучами солнца я ее освобожу.

— Вы — из Англии? — спросил он.

— Да, — устало ответил я.

— Боже, храни королеву, — сказал он с улыбкой. — У меня есть родственники, живущие в Англии, много родственников.

— Правда? Что ж, это означает, что мы практически братья! — с широкой улыбкой я навис над столом, ухватил его руками и крепко обнял.

— Ок, вы можете остаться, но чтобы никаких проституток или животных, понятно?

— О, благодарю, благодарю вас! Я вас люблю! — подпрыгивая на месте, я изобразил джигу радости. С неподдельным ликованием смотрел я, как он заполняет регистрационную форму и передает мне ключи.

Я был спасен.

Я торопливо вышел их холла мотеля, боясь, как бы мой новый друг не передумал. С того момента, как я вышел из машины в этом городе, прошло практически два часа, и я был близок к тому, чтобы устроиться в номере мотеля. Мне оставалось позаботиться лишь о том, чтобы потратить оставшиеся у меня два доллара на еду, а после этого можно ложиться спать.

А затем мир вокруг меня зашатался.

Лампочка над дверью мотеля была разбита, и я должен был рассчитывать только на тусклый свет придорожного освещения, которого оказалось достаточным для того, чтобы я смог найти свой номер и замочную скважину. Я был готов вставить в нее ключ, но тут я заметил странную расцветку двери номера, дверного косяка и коврика перед дверью. Я готов был поклясться, что все это было залито кровью.

Я отпрянул назад. Я заметил, что в воздухе висит странный, тревожный запах. Я живо мог себе представить, как позже возвращаюсь в отель и меня убивают какие-нибудь бомжи, которые явились сюда, чтобы ограбить нору наркодилера. Я подождал, пока мои глаза не привыкнут к темноте, и отошел на один шаг влево, чтобы уличный фонарь смог лучше осветить дверь, насколько смог бы это сделать его ничтожный свет. Сама дверь и все около нее было измазано кровью, и выглядело это действительно ужасающе. В том, что это — кровь, не оставалось никаких сомнений. Была ли это кровь человека или животного, я не знал, да и не испытывал ни малейшего желания узнать. Что же, черт возьми, я собирался делать дальше?

Оглянувшись назад, на мрачные улицы города, я понял, что выбор у меня небольшой. Я мог либо рискнуть и попробовать найти отель получше (что маловероятно), или блуждать по улице, пока не наткнусь на незнакомца с добрым сердцем, готового мне помочь (что также маловероятно). Вот и все. Вспомнив мои интенсивные, но безуспешные попытки разыскать здесь великодушного человека, я решил вверить свою судьбу в руки Господа и укрыться в отеле.

Я вошел внутрь номера, поставив перед собой три цели: первое, я должен был забаррикадировать дверь и окно, подтащив к ним всю имеющуюся мебель, чтобы остановить нежелательное, но возможное вторжение. Второе: мне следовало держать всю свою одежду наготове на случай опасности. Третье, и самое главное: мне следовало молиться.

Но этот план не мог подготовить меня к встречи с тараканами.

Когда я щелкнул выключателем, и зажегся свет, я увидел, как они бросились врассыпную: целая семья тараканов, огромная семья со всеми родственниками, с дядями, тетями, братьями и сестрами третьего родства вместе со всеми своими друзьями устремились вверх